Комбат против волчьей стаи
Шрифт:
— Да я его особо и не боюсь.
— Как только он разберется в Казахстане, тогда мы разберемся с ним.
Курт был мрачен. Он, насупив брови под черной косой челкой, вошел в кабинет и осмотрелся по сторонам.
— Проходи и не стесняйся.
Мужчины пожали друг другу руки. Панкратов сделал это движение даже чуть более подобострастно, чем следовало. Хотя и говорил Сивакову, что бояться Курта не стоит.
Курт стоял посреди ковра, глядя то на Сивакова, то на Панкратова, ожидая, что те скажут.
— Вот что тебе придется сделать, — начал Панкратов. —
— Почему не хватит, — Курт подошел ко второму глубокому кожаному креслу и уселся.
Из-за пояса брючного ремня торчала массивная рукоятка пистолета.
— Вот ты ходишь открыто с оружием, а если нарвешься?
— Курт не Нарвется, он осторожен, — в третьем лице сказал о себе бандит.
— Хорошо, если так, — Сиваков прошелся рядом с гостем, — тебе придется полететь в Казахстан. И полетишь ты завтра утром до Алма-Аты, там тебя встретят. Оружие с собой, естественно, не бери. Все, что нужно, тебе там дадут.
— Какого хрена, — сказал Курт, — мне тянуться в Казахстан?
— Сейчас ты все поймешь. Там среди наших есть одна сука, шестерка, — заговорил Панкратов, — он скорее всего связан с региональным управлением по борьбе с незаконным оборотом наркотиков и оповещает, когда пойдет груз. Большего он не знает, но время ему известно, ни разу не ошибся.
— Да? — удивился Курт.
— Да, — ответил Панкратов, — Илья Данилович, ты ему все объяснишь.
— Наших там не так уж много. А тех, кто знает о перемещении груза, вообще, единицы. Так что думаю, ты сможешь вычислить.
— И что с ним сделать? — спросил Курт и улыбнулся, показывая немного сточенные острые зубы.
— — Что с ним делать? А это на твое усмотрение.
Что захочешь, то и делай. Но главное, чтобы он был мертвым. Я к чему тебе все это рассказываю, — Панкратов встал с кресла, взял сигару и откусил кончик, хотя рядом лежал специальный ножик, сплюнул прямо под ноги, — дело очень серьезное, Курт, ты уж извини," что; я тебя так называю.
— Мне все равно как меня называют.
— Так вот через неделю, может быть, через две, мы перевезем оттуда самую большую партию. Все можем заработать большие деньги. И нам не хочется, чтобы ФСБ — все эти борцы с наркоманами узнали и перехватили груз. Надеюсь, не надо объяснять сколько мы потеряем в случае провала.
— Много, — сказал Курт и интонация была вполне красноречивой вопросительной и восклицательной одновременно.
— Да, очень много.., не получим денег и еще свои придется отдавать. Пожалуйста, там будь поосторожнее. Сильно не следи. Как вычислишь, сразу убери.
— А если ошибусь? — задал вопрос Курт.
— Вот это исключено. Тебе деньги платят, чтобы ты не ошибался, — очень строго сказал Панкратов. — На этот раз можешь взять с собой одного человека из своих. Илья Данилович тебя свяжет с нашими, с теми, кто надежен.
,:
— Так куда я должен буду прилететь, в саму Алма-Ату?
— Да, в Алма-Ату, а оттуда на машине, документы все сделают. Поедешь в Джезказган, это недалеко от Байконура, там
— Понял, — сказал Курт.
— Документы и все остальное люди Ильи Даниловича тебе выдадут и проконсультируют. Так что в добрый путь, Курт. Связь держи с нами. Когда вернешься, сможешь отдохнуть недельку-другую до прихода груза. Никому ничего не объясняй.
— Понял, — махнул рукой Курт и щелкнул пальцами, — а коньяка мне нальете?
— Как же, как же, налью, — сказал Сиваков и взял бутылку, чистую рюмку и принялся лить.
Курт молчал, пока коньяк не заполнил рюмку до половины.
— Столько много? Ты же за рулем?
— Меня повезут, я могу выпить.
Панкратов выпустил кольцо голубоватого дыма.
— Ну, я поехал, — не прощаясь Иван Антонович, покинул кабинет Сивакова.
Сразу три машины выехали из ворот и помчались в сторону Москвы. Впереди шла BMW, в середине «мерседес», а сзади джип. И во всех машинах была охрана.
Панкратов был очень осторожен и понимал, что сейчас не время бравировать и быть смелым. Ведь после того, что они сделали со своими конкурентами руками Курта, желающих поквитаться с ним предостаточно. А рисковать попусту он не любил.
— Я уезжаю, — сказал Курт, — а твоя жена завтра будет здесь.
— Хорошо, — Сиваков поднял рюмку, в которой было чуть-чуть коньяка и допил — Дерьмовый коньяк, — сказал Курт, — и вообще, я коньяк не люблю.
— Самый лучший какой бывает, пятьсот долларов бутылка.
— Мне не важно, сколько он стоит, он просто невкусный передержанный.
Сиваков удивился подобному замечанию, исходившему от бандита.
Всю дорогу в самолете от Москвы до Алма-Аты Курт дремал, и лишь когда самолет пошел на посадку, Федор тронул его за плечо.
— Курт.
— Что такое? — резко открыв глаза, спросил тот.
— Шеф, на посадку идем.
— Ну и что из того?
— Как что? Прилетели, пора браться за работу.
Прямо в аэропорту Курта и Федора встретили люди Панкратова. К Курту они отнеслись с почтением, понимая, что его прислал сюда Панкратов не просто так. Курт был немногословен, ему дали все, что он попросил машину, помощника и оружие, а также документы.
«Уазик» с военными номерами, за рулем которого сидел Курт, быстро мчался по степи. Солнце стояло высоко, степь выглядела абсолютно безлюдной.
— И куда мы? — спросил Курт у широкоплечего мужчины.
Тот крякнул, вытащил изо рта сигарету.
— Здесь километров десять еще по степи будет брошенный элеватор. Думаю, это то, что нужно.
— Там никого нет? — спросил Курт.
— Конечно, никого, — сказал мужчина и потер небритую щеку.
— Правда, бывают пастухи, но редко Боятся они ходить на этот элеватор, он считается у них проклятым. Но когда буря, метель, то они там прячутся. Вообще, от всех населенных пунктов и селений этот элеватор находится в стороне. Его построили давно, когда начинали целину А потом забросили.