Комбат. Горячие головы
Шрифт:
В данной ситуации Тумасов никого не убивал непосредственным образом. Вот только продукция Изюмовского завода мало способствовала улучшению качества отечественных дорог. Скорее наоборот. И по большому счету Тумасов нес ответственность за гибель людей, разбившихся из-за серьезных дефектов дорожного покрытия. Только он этого не чувствовал. Зато чувствовал, как ежедневно, ежечасно прирастает его богатство. И благодарил свою интуицию за то, что она подсказала ему использовать подставное лицо. Теперь упреки за безобразный асфальт адресовывались постороннему человеку. А Илья Фридрихович оказывался в стороне. Более того, он мог списывать на таинственного владельца Изюмовского завода дефекты в собственной работе.
Глава 12
Рублев посмотрел на экран зазвонившего мобильника. Там высветился номер Подберезского.
– Здорово, Андрюха! – сказал Борис.
– Здравствуй, Комбат! Как жизнь?
– Нормально, пока не жалуюсь.
– Еще бы! Жалоб от тебя мне не доводилось слышать. Иваныч, у тебя в ближайшее время найдется свободный вечер?
– Смотря для чего.
– Я повстречался с одним человеком, бывшим афганцем. Он служил в другой части, но однажды мы с ним вместе били духов. Ему очень хочется увидеться с тобой.
– Ты же знаешь, Андрюха, афганцам я никогда не отказываю. Приду обязательно.
Борис, привыкший к тому, что встречи бывших однополчан проходят в широком кругу, слегка удивился, увидев у Подберезского всего одного человека, мужчину лет сорока. Когда Рублев зашел в квартиру, мужчина чуть смущенно улыбнулся:
– Здравствуйте, Борис Иванович! Меня зовут Дмитрий Бушуев. Когда-то ваш батальон пришел на выручку нашей части. Тем самым вы спасли мне жизнь.
– Знаете, Дмитрий, на войне, когда сражаешься бок о бок с другими людьми, скорее надо говорить о взаимовыручке. Я помню как минимум два случая, когда мне самому спасали жизнь. И уверен, что это лишь малая часть. Вот представьте, в тебя целится снайпер, о чем ты даже не подозреваешь. И тут его накрывает метко выпущенный пушечный снаряд. Твоя жизнь вне опасности, но, если ты случайно встретишь потом этого артиллериста, разве придет тебе в голову назвать его своим спасителем?
– Ладно, Комбат, хватит торчать в прихожей, идемте за стол, – вмешался Подберезский.
– Честно скажу, Борис Иванович, я бы вас сейчас не узнал, – признался Дмитрий. – Вот Андрея вычислил мигом, хотя много лет прошло. Впрочем, тут мне было проще, мы с ним тогда сражались плечом к плечу. А вас я видел только издали и всего несколько минут.
Подберезский разлил водку, в том числе и Бушуеву, предпочитавшему виски. Из уважения к Борису Дмитрий решил тоже употреблять отечественный напиток. Первую рюмку традиционно пили за ребят, навсегда оставшихся за рекой. Тут же пустились в воспоминания, тем более что за столом оказался свежий человек. Со своими-то уже давно обо всем переговорено. Услышав про злоключения Бушуева, Комбат тяжело вздохнул:
– Я еще в Афгане говорил и сейчас бы не стал повторять, если бы мы в Чечне не наступили на те же грабли. Раз уж приспичило бросать в бой молодых, сначала их толком обучи и поставь бывалых офицеров. Опытный командир всегда найдет правильное решение и сумеет рассчитать силы. А то был у нас случай, когда всего неделю назад приехавший в Афган капитан бросил свою роту против четырех сотен духов. Понадеялся на превосходство нашего оружия. Как будто афганцы воевали каменными топорами. Конечно, танки и авиация многое значат. Но если говорить о стрелковом оружии, то у большинства духов были такие же «калашниковы» и очень приличные ручные пулеметы с минометами. Духи расколошматили его роту так, что ее сразу отправили на переформирование. Хороший офицер сумел бы сохранить ребят. На любой войне, прежде чем затеять бой, нужно создавать превосходство в численности и вооружении.
– Можно подумать, Комбат, что ты всегда придерживался этого правила, – заметил Подберезский.
– Понимаешь, Андрюха, у нас ведь была элитная часть. Если вспомнишь, нас часто бросали на выручку своих или захват стратегически важных точек. Когда уж тут думать о всех правилах военного искусства. Надо было выполнять задание.
– Согласен, Иваныч. Когда представлялась такая возможность, ты старался обрушиться на противника всеми силами и уничтожить его, избегая потерь.
– Верно говоришь, Андрей. Старался, хотя не всегда получалось, – заметил Рублев и неожиданно сменил тему. – Вот теперь американцы увязли в Афгане. Думали, что у них получится лучше, чем у нас. Раскатали губу. Есть такие нации, которые легче уничтожить, чем покорить. Афганцы из их числа. Они готовы воевать против любого чужеземца, даже если он приходит в их страну с красивыми лозунгами, типа мы подарим вам свободу и демократию. А у самих афганцев спросили, хотят ли они демократию? Или им дороже привычный жизненный уклад? Стоило бы для начала в этом разобраться.
– Американцам, с одной стороны, легче, а с другой труднее, – заметил Бушуев. – У них есть опора среди части афганской политической элиты. Опосредованно их союзниками является значительная часть населения. Но они вынуждены действовать исключительно по ситуации, избегать предупредительных мер. Допустим, они знают, что какая-то деревня поддерживает талибов, но у них нет доказательств. И они вынуждены делать вид, будто все нормально.
– У нас тоже чаще закрывали глаза на скрытых помощников духов. Хотя известны несколько случаев, когда офицеры устраивали маленькие афганские Хатыни. Помнишь, Иваныч, историю с Буйносовым?
Комбат помнил. Буйносов командовал ротой, входившей в состав их дивизии. На горной дороге роте устроили засаду. Духи, сделав несколько выстрелов из автоматов и гранатометов, успешно ретировались. Парочка бойцов, успевших за время службы превратиться в хороших следопытов, определила, что атаковавший их отряд численностью около десяти человек вышел из близлежащей деревни. Увидев русских солдат, духи заняли в горах удобную позицию с хорошими путями отхода и обстреляли роту. По роковой случайности одна из пуль угодила в голову старшему лейтенанту, лучшему боевому товарищу Буйносова. Тяжелая утрата наполнила душу ротного не только скорбью, но и жаждой мести. Он приказал вывести жителей деревни на площадь и устроил допрос. Буйносов был уверен, что у духов в этой деревне имелись родственники, возможно родители, жены, дети. На них ротный был готов обрушить свою месть. Но крестьяне молчали. Даже самые жестокие угрозы не заставили их говорить. И тогда Буйносов приказал солдатам открыть огонь. Свидетели расстрела потом долго мучились от кошмарных снов, хотя успели на войне повидать всякого. Больше сотни крестьян стали жертвами мести ротного.
– Если забыть о гуманизме, то в такого рода войнах лучше тактики «выжженной земли» ничего не придумано. Ну как по-другому нейтрализовать людей, которые днем мирно работают, а с наступлением темноты достают из тайника автомат и стреляют в спины солдатам? Только уничтожая потенциальных врагов, – сказал Бушуев.
– Есть другой вариант. Держать свою армию дома, готовую к отражению чужих войск, – возразил Комбат. – Думаю, ты был бы не против остаться в Москве, или сладкая американская жизнь стоила ужасов твоей афганской эпопеи?
– Сладкая она только в голливудских мыльных операх. На самом деле приходится много вкалывать, чтобы достичь нормального уровня жизни. Я ведь начинал простым рабочим, вечерами зубрил учебники, экономил каждый цент. Знаете, почему я стал дорожником?
– Пока нет.
– Не было другого бесплатного вуза. А платить за учебу я не мог. До сих пор завидую людям, которые выбрали работу по душе. Моя профессия обеспечивает лишь мои физические потребности, а не духовные.
– Красиво сказал. Видимо, накипело, – предположил Андрей.