Комбат

Воронин Андрей Николаевич

– С ума сойти можно! – глядя на него проговорила Наташа и подцепила на пластмассовую вилку последний кусочек пиццы.

– Что тебе не нравится?

– Впервые вижу, чтобы так чай и сок пили.

– А как надо?

Девушка задумалась.

– Я бы сначала сок выпила, затем чай.

– Все равно в животе перемешается, – резонно заметил комбат.

– Ну и логика у вас!

– С ней-то, девонька, у меня все в порядке.

– Наверное, я безнадежная эстетка.

Наташа вынула из салфетницы последний листок, похожий на школьную промокашку, и приложила его

к губам. Вытерла о него пальцы, скомкала и бросила в тарелку.

– Пошли.

Уже возле дверей, ведущих из бистро на улицу, комбат остановился.

– Если хочешь быть со мной и дальше, то не хами. Ясно, Наташа?

– Ясно, – кивнула девушка и добавила. – Это у меня непроизвольно получается. Недержание, значит.

Когда они проехали еще кварталов пять, комбат, хитро усмехнувшись, поинтересовался.

– Ты ничего не забыла?

– Нет.

– Уверена?

– Да.

– А кто-то о туалете вспоминал…

Наташа почувствовала себя страшно неловко. Конечно же она не забыла о высказанном вслух желании, но в бистро она постеснялась напомнить об этом Борису Рублеву.

– И что мы теперь будем делать?

– Не знаю, – нервно повела плечами Наташа и зло добавила, – у вас, наверное, это семейное.

– Что?

– О туалетах говорить. С Андреем я познакомилась, когда он пытался уверить меня, что у его друга смертельный понос. А теперь и вы…

– Не я о туалете речь завел.

– Да, я хочу в туалет и, по-моему, это нормальное желание для человека, в двенадцать часов дня вышедшего из дому, – говоря это, девушка стучала кулачком по приборной панели. – И идиот тот, кто об этом не задумывается. Не хочу думать о вас, как о хаме. – Совсем не обязательно говорить об этом вслух.

– Выговорилась? – спросил Борис Рублев, заворачивая во двор и вглядываясь в номера подъездов.

– Да, выговорилась.

– Все приехали, – он остановил машину, – выходи.

– Вы что, снова издеваетесь? Или, может, вообразили себя папашей с маленькой девочкой, которой можно сказать «пойди сделай пи-пи в кустики»?

– Пошли, – комбат чуть ли не силой вытащил ее из машины и повел к подъезду.

– Пустите мою руку! – Наташа ткнула локтем Бориса Рублева под ребра. Но с тем же успехом в это же место его мог укусить и комар.

Руку ее он выпустил.

– Подъезд мне не подходит. И вообще, хватит надо мной издеваться!

– Никто подъезда тебе и не предлагает. Зайдем в квартиру, скажешь хозяину что тебе нужно… Разве не пустят двоих приличных людей?

– Не пустят! – убежденно произнесла девушка.

– А ты пустила бы?

– Я?

– Ты, ты.

– Я бы пустила.

– Пошли.

Не объясняя толком, к кому они идут и зачем, комбат поднялся с ней на третий этаж. Наташа хоть и была зла на комбата, но сообразила, скорее всего, у него здесь живет кто-нибудь из близких знакомых и они так или иначе приехали бы сюда.

– Звони, звони.

Сомнений на счет того, есть ли кто в квартире, не возникало. За дверью гремела музыка, слышались голоса. Наташа достаточно долго звонила.

– Не услышат, – покачала она головой, потому что даже сама не сумела разобрать

сквозь гром музыки трель мелодичного замка.

– Звони, звони, – подбодрил Наташу комбат. – Надо же нам попасть вовнутрь.

Та еще раз нажала кнопку. На этот раз ей удалось расслышать далекие трели. Еще через пару минут чья-то неумелая рука принялась щелкать замком. Вначале дверь закрыли еще на один оборот, но, наконец, после незлобных ругательств ее распахнули. На пороге стояла девушка в свитере. Широкий отворот съехал с одного плеча, волосы падали ей на лоб. Она даже не удосужилась взглянуть на тех, кто пришел, отступила в сторону, пошатнулась, прислонилась к стене и пьяно замотала головой. Потом, сделав над собой усилие, вскинула голову и тут же ударилась затылком о выключатель, сперва пробормотала какое-то невнятное слово на букву "е" и после этого, хихикнув, произнесла:

– Вы?

– Мы, – спокойно сказал комбат.

– Проходите, – и пошатываясь, потирая ушибленный затылок, девушка двинулась в комнату, откуда и неслась музыка.

Комбат подтолкнул Наташу в спину.

– Слышала? Нас пригласили.

– Это ваши знакомые?

– Впервые их вижу.

– Не пойду.

– Пойдешь.

Наташа попятилась было, но широкая ладонь комбата буквально втолкнула ее в прихожую. Дверь закрылась. Пути назад не было. И девушка, с грустью обреченного на казнь в глазах, принялась расстегивать куртку.

Рублев остановил ее.

– Погоди, зайдем так.

– Нет уж, сперва я сделаю то, зачем сюда пришла, а там хоть трава не расти.

В небольшой квартире типовой планировки сориентироваться было нетрудно. Наташа повернула круглую ручку туалетной комнаты и исчезла за ней.

Глава 18

Комбат стоял в прихожей, осматриваясь.

Куча курток, плащей, сваленных на тумбочку, потому что на вешалке места не хватало, целый табун обуви – женской и мужской, несколько зонтов, брошенных как попало. Комбат потянул носом: пахло анашой.

«Нормальная компания собралась у обворованного Валика Гришана!»

Выйдя из туалета, Наташа тут же приоткрыла дверь в ванную, но так же быстро захлопнула ее.

– Что там, труп полуразложившийся в ванной? – поинтересовался комбат.

– Целых два. И трахаются.

– Бог им в помощь.

Проходя в комнату, комбат и Наташа мельком успели заприметить еще одну парочку на кухне. Девушка, задрав свитер, прижималась голой грудью к обнаженному торсу парня. Они оба были настолько пьяны, что при этом никаких чувств на их лицах не отражалось.

Наташа немного брезгливо поджала губы.

– Ты хотела на кухне руки помыть?

– Я бы хотела поскорее отсюда выбраться.

– Сейчас, сейчас.

На их появление в комнате никто не обратил ни малейшего внимания. Занятий для тех молодых людей и девушек, которые там находились, хватало и без них. Два составленных посередине стола обступали стулья. По телевизору без звука крутилась любительская порнуха, глядя на которую удивляло всего только одно: как это никого из присутствующих еще не вырвало.