Комедианты
Шрифт:
– Всем стоять! Пристрелю любого, кто попытается к нему подойти.
– Ему нужна помощь, – возразил ей кто-то.
– Я сама помогу. Когда будет нужно. А теперь уходите. Слышите!
– Я не могу встать, – прошептал он, когда ощущение блаженства медленно растворилось, подобно утреннему туману.
– Я помогу.
Моргана подняла его с пола.
– Сможешь идти?
– Не знаю.
Медленно они вернулись в комнату, и только там Моргана позволила себе вопрос:
– Что это было.
– Не знаю, – ответил он, проваливаясь в глубокий сон.
Когда он проснулся, в комнате на белом
– Это луна. Я знаю. С завтрашнего дня у тебя будет свободный доступ на крышу. Скажи охраннику, и тебе откроют. Не надо больше ничего ломать и никого калечить. Хорошо?
– Я не хотел.
– Я знаю. Это на будущее.
Со временем он превратился в идеального охотника, в безжалостного убийцу, способного выследить и уничтожить любого как в городских условиях, так и на любом природном ландшафте. Его превратили в настоящего агента 007, в боевую единицу, которая с виду ничем не отличалась от любого нормального человека. Он легко входил в любую роль, начиная с бомжа и заканчивая светским львом. Он мог спокойно довольствоваться ничем, но знал толк в том, что мы называем роскошью. Знал шесть языков, умел правильно вести себя в любой компании, владел любым видом оружия, но предпочитал работать безо всего, только голыми руками.
С ним работали десятки учителей по пятнадцать – двадцать часов в сутки, и если он не сошёл с ума, то только благодаря своему умению прятаться в темноте, которая была единственным бальзамом для уставшего, перегруженного мозга, который загружали по принципу: чуть больше, чем он способен вместить.
Единственное, чего никто не учитывал, так это учения Кахтра, который передал ребёнку свой навык шамана: настоящего шамана дромов. Это знание всё ещё спало в его подсознание, и никто, ни одна живая душа не знала, чем может обернуться его пробуждение.
– Завтра тебе предстоит серьезный экзамен, – сообщила Моргана.
Они сидели на скамейке и пили лёгкое вино, передавая бутылку по кругу: Алексей, Моргана и Владимир Геннадьевич.
Моргана заметно нервничала.
– Экзамен… Какой именно? Опять убегать от убийц, рисовать электрохимический ряд напряжений или спрягать очередные дурацкие глаголы?
– На этот раз тебя ждёт кое-что посерьёзней, – вступил в разговор Владимир Геннадьевич.
– Что именно.
– Кино любишь?
– Смотря какое.
– Очень даже стандартное. Вас пятеро. Пять обучающих групп. Абсолютная автономия. Завтра всех вас одновременно высадят на остров. Вернётся только один.
– Завтра будет завтра, а сегодня давайте пить хорошее вино и наслаждаться вечером. Тем более что этот вечер может стать для меня последним…
Он был совершенно спокойным, и это было спокойствие осознания ситуации, спокойствие трезвого ума, немного заправленного алкоголем, спокойствие человека, если не знающего, то понимающего всё значение того, что должно было произойти. Это читалось в глазах Алексея.
– Тебе надо собраться, подобрать арсенал. – Владимир Геннадьевич посмотрел на часы.
– Мне ничего не нужно.
– Ты это брось. Там будут серьёзные люди. Такие же, как ты.
– Мне ничего не нужно.
– Хорошо. Как знаешь.
Остров встречал недружелюбно. Несколько квадратных километров суши, окружённой со всех сторон водой, скрывал густой туман. Было не более трёх градусов выше нуля, что при почти стопроцентной влажности и порывистом ветре было очень даже неприятно.
– Я знаю это место как свои пять пальцев, так что приземлимся в лучшем виде, – прокричал пилот.
Алексей не ответил.
– Спрыгнешь? – вертолёт висел метрах в двух над узкой полосой песчаного пляжа, за которой начинался лес.
– Без проблем.
Пилот помог открыть дверь, и Алексей легко спрыгнул на землю. Ветер сразу забрался под одежду, но Алексей, привыкший за свою жизнь и не к такому, не обращал на него внимания. Вертолёт скрылся в тумане, и Алексей остался один. Он сделал несколько глубоких вдохов, словно пробовал туман на вкус и сел на землю. Его чувства привычно слились в одно, тело расслабилось, ум остановился. Всё внимание было сосредоточено на тумане, как тогда, в далёком детстве на темноте. Сначала надо было почувствовать туман, а потом… Его сознание медленно растворялось в тумане, превращалось в туман, сгущалось над островом. Он чувствовал их: четыре человека, четверо убийц, вооружённых самым лучшим оружием. Только Алексей прибыл на остров безо всего: даже ножа у него не было. Они сразу начали действовать. Кто по-звериному, кто больше вёл себя как человек. Они не были ни людьми, ни дикими хищниками, чьё сознание передалось им в пещере. Порождения уэлссовского кошмара, помноженные на современную технологию. И только Алексей был в полной мере собой: дромом, человеком, волком, шаманом.
Стратегия появилась сама из того же тумана в виде геометрической фигуры: четырёхугольника и свободной точки. Временно уйти со сцены, чтобы те четверо в полной мере могли насладиться красотой битвы. Стать невидимкой было легко. Сотни лет дромы использовали эту технику для охоты на людей, с тех самых пор, когда люди научились давать сдачи в открытом бою. Заговаривать собак (они все были волками) он тоже умел. Слившись с ландшафтом, Алексей наблюдал за противником, стараясь подталкивать их в нужном направлении.
Двое тем временем обнаружили друг друга. Они были сильны в том, что касалось искусства прятаться, и, несмотря на то, что были всего в нескольких шагах друг от друга, так и не могли друг друга заметить. Несколько часов они топтались на месте в тщетной попытке распутать сложный клубок следов. Победил более выдержанный. Второй совершил ошибку, и этого было достаточно, чтобы пуля разнесла ему череп. Первый поспешил убраться. Несмотря на то, что пистолет был с глушителем, даже такого звука было достаточно.
Третий, тот, что услышал звук, был первоклассным следопытом. Он мог распутать любой, даже самый замысловатый след. Он совсем ненадолго задержался возле трупа. Идти по следу было настоящим наслаждением. Противник был искусен. Он просто и в то же время виртуозно пытался сбить третьего со следа, но тот всё равно не терял нить. Вскоре след перестал быть запутанным. «Решил, наверно, что ушёл», – подумал третий. Он был в предвкушении атаки, когда меткий выстрел уложил его в нескольких шагах от цели. Первый был хорош, очень хорош. Он был бы намного лучше Алексея, если бы не Кахтр. Алексей с любовью вспомнил старого дрома.