Комментарии к русскому переводу романа Ярослава Гашека «Похождения бравого солдата Швейка»
Шрифт:
За исключением, впрочем, запрета на склонения чешских географических названий на «и» и «е». Тут я придерживался традиций ПГБ: Ческие Будейовици, Ческих Будейовиц, Ческим Будейовицам и т. д.
Невозможно также не поблагодарить еще двух пожелавших остаться неизвестными посетителей моего блога, в котором методично и довольно долго для обсуждения размещались большими и малыми частями мои рабочие материалы. Это блогер rus_v_cechach, Владимир, неутомимо пояснявший мне многие ускользающие от не живущего в Чехии человека бытовые и языковые детали. И Дмитрий, D-1945, столь же неутомимо и бескорыстно снабжавший меня необыкновенно ценными иллюстративными и документальными материалами в части всего, что как-то касалось австро-венгерской
Отдельные рабочие фрагменты этой книги печатались в замечательном журнале «Toronto Slavic Quarterly» (TSQ) по личной инициативе всегда к моим трудам благосклонного слависта и главного редактора Захара Давыдова. Не менее замечательный человек и писатель Сергей Юрьенен сделал так, чтобы первые редакции этой книги были доступны любителям Гашека и Швейка благодаря технологии print-ondemand его собственного прекрасного издательства «Вольный стрелок» (Franc-Tireur USA).
И в заключение последнее и самое важное. Вся моя работа была бы в принципе невозможна без постоянной, всесторонней помощи и поддержки моих друзей и товарищей – Ярослава Шерака (Jaroslav Ser'ak) и Йомара Хонси (Jomar Honsi). Им с радостью ее и посвящаю.
Любые переводы или варианты переводов в тексте, кроме комментируемых переводов ПГБ и выделенных для удобства курсивом, мои.
Специальное примечание
Общеизвестно, что роман Ярослава Гашека остался незаконченным. Менее известно другое – первоначальное название, под которым приятели приятелей Гашека Сауэр (F. Sauer) и Чермак (V. Cerm'ak) планировали издавать первые выпуски-главы, было куда более многообещающим «Osudy dobr'eho voj'aka Svejka za svetov'e i obcansk'e v'alky zde i v Rusku» – «Похождения бравого солдата Швейка во время мировой и гражданской войн, как здесь, так и в России» (подлинное рекламное объявление 1921 года воспроизведено в PG 2003, с. 284).
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
В ТЫЛУ
ПРЕДИСЛОВИЕ
С. 21
В наше время вы можете встретить на пражских улицах бедно одетого человека, который и сам не подозревает, каково его значение в истории новой, великой эпохи…
…Если бы вы спросили, как его фамилия, он ответил бы просто и скромно: «Швейк».
Чешское написание имени главного героя Svejk весьма занятно само по себе и не без значения: дело в том, что использование славянского йотированного «J» вместо чистого тевтонского «i» делает это как будто бы немецкое имя скорее чешским. Как пишет по этому поводу Cecil Parrott (CP 1982):
«Even Brecht spells his “Schweyk” with “y” to come nearer to Czech. In his "Schweyk in the Second World War" he makes Svejk say: – I have luck with my name, because I am Schweyk with "y". If I had written it with an “I”, I should be of the German descent and could be called up».
«Даже Брехт писал “Schweyk” с “у”, чтобы создать ощущение чешского имени. В его пьесе “Schweyk in the Second World War" Швейк говорит: – Повезло мне с фамилией, потому что я Schweyk с “у”. Писался бы с “i”, считался бы немцем и меня бы сразу призвали».
Столкновение двух языков, чешского и немецкого, заключенное в самом имени героя, замечательным образом характеризует тот этнокультурный конфликт, который был не просто характерен для повседневной жизни довоенной Чехии, но и во многом эту жизнь определял и формировал.
И не случайно взаимопроникновение и взаимоотталкивание языков, родного и неродного, оказалось одним из самых заметных и ярких стилевых элементов романа об этой жизни. Остается лишь сожалеть о том, что способа передачи
См. также комм., ч. 4, гл. 1, с. 249.
К этому безусловно стоит добавить, что сама по себе не слишком распространенная фамилия Швейк, согласно авторитетному мнению составителя первого этимологического словаря чешских фамилий Антонина Котика (Anton'in Kot'ik, 1840–1919) скорее всего восходит к славянскому корню «шуй» – левый. В одной из своих работ 1897 года, процитированной Ярдой Шераком (JS 2010), Котик пишет, обсуждая более частую и ходовую в Чехии фамилию Швейнога:
«svej nen'i nic jin'eho lec suj'i (lev'y a tedy neprav'y, kriv'y, kos'y); svejnoha tedy – krivonoh'y. Ostatn'i jm'ena jsou neslozen'a, poch'azej'ice z jednoduch'eho svej s pr'iponami… — ka (Svejka)…Tak lze vysvetlit i puvod tvaru s pr'iponou – k (Svejk)
svej – не что иное, как suj'i (левый, а также неверный, кривой, косой); svejnoha, таким образом, — кривоногий. Другие несоставные имена происходят из простого svej с суффиксом – ка… (Svejka)… Точно так же можно объяснить и происхождение формы с суффиксом – к (Svejk)».
То есть, если бы вдруг какой-нибудь чудак пожелал, как, скажем, Владимир Набоков со своей «Аней в стране чудес», при переводе гашековского романа полностью русифицировать имя главного героя, то самым верным был бы вариант – бравый солдат Осип Шульга. Впрочем, с общеславянской левизной не все согласны.
Исследователи, склонные к домашней, менее научной и, соответственно, идеологически выдержанной лингвистике, например автор швейковской энциклопедии Милан Годик (HL 1998), вполне допускают и немецкое происхождение от слова schweig (schweigen) – молчи, молчать. Как это молчание увязывается с ногами в случае куда более популярной, чем Швейк, фамилии Швейнога, при этом не говорится ничего. А равно и о том, как пристраивается к целому набору явно однокоренных, перечисляемых Антонином Котиком – Svejnozka, Svejnoch, Svejnar, Svejla, Svejch, Svejkar и Svejda.
Так или иначе, в своем творчестве к образу Швейка Гашек обращался трижды. Впервые в 1911 году, когда были написаны и опубликованы в нескольких номерах популярного пражского журнальчика «Карикатуры» один за другим пять антимилитаристских рассказов:
«Svejk stoj'i proti It'alii» (Karikatury, 22.05.1911);
«Dobr'y voj'ak Svejk opatruje mesn'i v'ino» (Karikatury, 19.06. 1911);
«Superarbitracn'i r'izen'i s dobr'ym voj'akem Svejkem» (Karikatury, 17.07.1911);
«Dobr'y voj'ak Svejk uc'i se zach'azet se strelnou bavlnou» (Dobr'a kopa, 21.07.1911);
«Dobr'y voj'ak Svejk pusob'i u aeropl'anu» (Dobr'a kopa, 28.07. 1911);
В русском переводе впервые в книге ГИ 1955, с. 67–85.
Бравый солдат Швейк перед войной:
«Поход Швейка против Италии».
«Швейк закупает церковное вино».
«Решение медицинской комиссии о бравом солдате Швейке».
«Бравый солдат Швейк учится обращаться с пироксилином».
«Бравый солдат Швейк в воздушном флоте».
Вновь вспомнил Гашек о своем бравом солдате спустя шесть лет, в феврале 1917-го, уже в Киеве, где, оказавшись в русском плену, стал сотрудником еженедельника «Cechoslovan» – официального органа «Союза чехословацких обществ на Руси» (Svaz ceskoslovensk'ych spolku na Rusi), антиавстрийского объединения чешских колонистов, занятого прежде всего формированием чехословацких вооруженных дружин для войны на стороне русских, ядра будущего чешского легиона (см. комм., ч. 1, гл. 11, с. 153). Новая, на сей раз уже не столько антимилитаристская, сколько антиавстрийская история о Швейке была размером с небольшую повесть и вышла в виде отдельной книги с названием «Бравый солдат Швейк в плену» («Dobr'y voj'ak Svejk v zajet'i». Kyjev: Slovansk'e vydavatelstv'i, 1917). В русском переводе впервые в книге МГ 1959, с. 9-102.