Комментарий к роману Чарльза Диккенса «Посмертные записки Пиквикского клуба»
Шрифт:
Ньюгетская тюрьма существовала с начала XIII века; с конца XVIII века (1783 г.) здесь совершаются казни, прежде (с конца XII в.) проводившиеся на Тайберне(близ современной Мраморной арки на Оксфорд-стрит), о котором упоминает Сэм Уэллер, когда катит в тачке мистера Пиквика (гл. 16, XIX). В начале XIX века Ньюгетом перестали пользоваться как долговой тюрьмой, а со средины XIX века, в течение около тридцати лет, в ней содержались только ожидавшие приговора; затем она и вовсе была закрыта, но старое здание окончательно снесено только в начале XX века. В 1780 г., во время восстания, описанного Диккенсом в романе «Барнеби Радж», эта тюрьма была осаждена, подожжена и разрушена; в «Очерках Боза» («Картинки с натуры», гл. 24, 25) изображены суд в Олд-Бейли и Ньюгетская тюрьма первой трети XIX века. Сэм Уэллер выказал большую преданность мистеру Пиквику, когда объявил ему о своей готовности
ЧАСТЬ 54
Места жительства мистера Пиквика
Идя прямо на север от слияния улиц Ньюгет-стрит и Чипсайд, попадаешь на Олдерсгет-стрит(южная ее часть носит название Сент-Мартен-ле-Гранд), которая подводит к северной границе Сити и продолжением которой уже за границей Сити была Госуэлл-стрит. В настоящее время Олдерсгет-стрит идет дальше на север и переходит в Госуэлл-роуд, включив в себя, таким образом, бывшую Госуэлл-стрит. Бересфорд Чанселлор, автор специальной работы «Лондон Чарльза Диккенса» (1924 г.), замечает: «Можно с уверенностью сказать, что какой бы интерес ни представляла Госуэлл-стрит для отдельных лиц, для всего мира она — только местожительство мистера Пиквика. Стоу [75] упоминает о ней, значит, это — старая улица, но ее действительная история начинается 13 мая 1827 года». На Госуэлл-стрит мистер Пиквик занимал скромное помещение в квартире миссис Бардль, состоявшее, по-видимому, всего из двух комнат и особого отделения для его маленькой «французской кровати» [76] (гл. 11, XII). Отсюда начались все его приключения (гл. 2), здесь разыгралась сцена, послужившая завязкою всего повествования, здесь был нанят на службу к мистеру Пиквику мистер Уэллер (гл. 11, XII) и т. д.
75
Джон Стоу — английский археолог, живший в XVI в.; имеется в виду его «Обзор Лондона и Вестминстера»(1598 г.).
76
Французской кроватью называлась изготовляемая в Лондоне деревянная кровать. лакированная по «французскому» методу, т. е. когда лак кладется поверх грунтовки и краски.
В северном направлении Госуэлл-стрит переходила в Госуэлл-стрит-роуд, которая кончалась в Пентонвилле,— в то время пригороде, населенном преуспевающими клерками Сити (ср. ниже); кляча кэбмена, давшая повод к первому приключению мистера Пиквика, по словам самого возницы, проводила в Пентонвилле те редкие часы, когда не ходила в упряжи (гл. 2). Госуэлл-стрит пересекала часть Лондона, непосредственно примыкавшую с севера к Сити, — Кларкенуэлл. К северу от последнего находятся огромные резервуары, известные под названием Нью-Ривер-Хед, с которыми Диккенс сравнивает выходившие выпусками (ч. 10) «Записки Пиквикского клуба» (гл. IV, начало). Эти резервуары, предназначенные снабжать водою северную часть Лондона, были сооружены в начале XVII века (Хью Мидлтоном), причем вода подавалась к ним по искусственно проложенной Нью-Ривер («Новой реке»), параллельной притоку Темзы Ли, из родников в графстве Хартфордшир, лежащем к северу от Мидлсекса.
Чипсайд, склоняясь несколько к югу, ведет дальше в восточном направлении и через улицу, служащую ей непосредственным продолжением, выводит на вторую центральную площадь в Сити, от которой радиусами расходятся во все стороны по крайней мере восемь улиц; три из них растопыренными пальцами тянутся дальше на восток: Корнхилл, Ломбард-стрити еще одна, загибающаяся к югу и ведущая к Лондонскому мосту. На эту площадь выходят огромные здания Английского банка. Биржи и так называемый Меншен-Хаус, дворец лорда-мэра (городского головы) Сити, официальное его местопребывание в течение года, на который он выбирается. Небольшая, идущая на север улица в восточном конце Чипсайда выводит на Грешем-стрит(см. ниже) и ведет к Гилдхоллу, — это Кинг-стрит, куда выбежал один из судебных приставов, выкрикивая искаженное имя свидетельницы Клаппинс (гл. 30, XXXIV).
Контора Додсона и Фогга помещалась на улице Корнхиллв проходе Фрименс-Корт(гл. 15, XVIII),
На Корнхилле, в одном из переулков у Биржи, находилось кафе Гэрреуэя(по имени владельца — Томаса Гэрреуэя), из которого мистер Пиквик посылает фигурирующие на суде записочки (гл. 30, XXXIV). Кофейня Гэрреуэя не раз упоминается в произведениях Диккенса; в XVIII веке она играла роль клуба, куда сходились купцы для своих биржевых сделок и писатели для обмена политическими и другими новостями (как об этом упоминается в «Спектейторе» Аддисона и Стила). В XVII и XVIII веках она славилась чаем, который там впервые продавался в розницу; в известном «Дневнике» С. Пеписа под датой 25 сентября 1660 г. значится: «Посылал [к Гэрреуэю] за чашкой чаю (китайский напиток), которого раньше никогда не пил». Кафе уничтожено в 1874 г., и в последние пятьдесят лет, то есть и во времена «Пиквика», славилось уже не столько чаем, сколько хересом и сэндвичами.
На площади перед Меншен-Хаусом развлекался Сэм Уэллер, когда шел на свидание с отцом в « Синем Борове». «Синий Боров», большой заезжий двор, существовал в Лондоне (маленький Копперфилд, кстати, был доставлен в Лондон в гостиницу, называвшуюся «то ли “Синий Бык”, то ли “Синий Боров”», гл. 5), но в «Пиквике» его местоположение указано неточно; исследователи диккенсовской топографии не сходятся в решении вопроса: переменил Диккенс название постоялого двора или его адрес. Леднхоллский рынок(где Сэм купил «валентинку» для Мэри, гл. 29, XXXIII) расположен в самом начале улицы Леднхолл-стрит, которая является продолжением Корнхилла в восточном направлении и ведет в кварталы Олдгета, упираясь в главную его улицу — Олдгет-Хай-стрит.
В этом квартале жил оппонент мистера Пиквика, мистер Блоттон (гл. 1). Олдгет (Ald-gate), по всей вероятности, искаженное «All-gate», что могло значить: общие, для всех открытые ворота, — с эпохи римского владычества — выход из Сити в восточные графства. Эта часть города со времен Генриха II Анжуйского (середина XII в.) была населена евреями, которым Генрих оказывал «покровительство», за что с евреев взимался огромный налог в пользу короля, ибо евреи составляли, по выражению той поры, «королевскую собственность». Это, однако, не остановило колоссального погрома, учиненного при вступлении на престол сына Генриха, Ричарда I (Львиное Сердце), как не остановило разгрома еврейских домов баронами, наступавшими на брата и преемника Ричарда — Иоанна (Безземельного) и вздумавшими восстановить полуразрушенные ворота, воспользовавшись для этого камнем, из которого были построены еврейские дома (1215 г.). В начале XVII века эти ворота были снесены и на их месте сооружены новые, окончательно уничтоженные в середине XVIII века.
От Олдгетских бывших ворот в северо-западном направлении, вдоль границы Сити, на месте рва, примыкавшего к городской стене, проходит упоминаемая Диккенсом при описании Суда по делам о несостоятельности улица Хаундс-дич(гл. 39, XLIII). По неумеренной гиперболе Диккенса, в этом суде зараз можно видеть больше старого платья, чем на всем Хаундс-диче в течение года. Когда в начале XVI века это место было впервые замощено, оно сразу сделалось главной лондонской барахолкой и таковой оставалось в течение столетий; воскресное утро на Хаундс-диче до сих пор может доставить интересный материал художнику и наблюдателю.
На северо-востоке Олдгет выводит вон из Сити в населенные бедными ремесленниками и эмигрантами кварталы Уайтчепла, главная улица которого, длинная Уайтчепл-роуд, продолжает Олдгет-Хай-стрит в северо-восточном направлении. На той части Олдгет-стрит, которая лежит за бывшими воротами, в кварталах Уайтчепластояла гостиница «Бык» (снесена в 1868 г.), где мистер Уэллер-старший принял в ипсуичскую карету мистера Пиквика и мистера Магнуса (гл. 17, XX; 19, XXII). Непосредственным продолжением Уайтчеплской дороги служит Майль-Энд-роуд, у заставы которой мистер Уэллер-старший высказывая свое психологическое наблюдение по поводу сторожей, взимающих проездной сбор (гл. XXII).