Чтение онлайн

на главную

Жанры

Коммуникативные агрессии XXI века
Шрифт:

Агрессия различными способами проникла в средства массовой коммуникации и активно ими транслируется. Помимо телевидения, радио, печатной прессы, фильмов, видеоигр и музыки, отдельно Интернет содержит огромное количество информации, которую можно считать насильственной и агрессивной 28 . Если обратиться к непосредственному контексту медийных текстов, коммуникативная агрессия визуализируется и появляется практически на каждом дисплее 29 . Если опираться на данное утверждение, существует очень мало возможностей избежать потребления информации, содержащей агрессию.

28

Meng"u, M., Meng"u S. Violence and Social Media. Athens Journal of Mass Media and Communications 2015, 1 (3), pp. 211–227.

29

Yanikkaya, B. G"undelik hayatin suretinde: "oteki korkusu, g"orsel siddet ve medya [The representation of daily life: the fear of the others, visual violence and the media]. In B. Coban (Ed.), Medya, Milliyetcilik, Siddet [Media, Nationalism, Violence]. Istanbul: Su 2009.

В эпоху цифровых коммуникаций возник целый ряд новых форм коммуникативной агрессии. В качестве наиболее распространенных видов коммуникативной агрессии хотелось бы отметить кибербуллинг, троллинг и флейминг.

Большинство ученых сходятся во мнении, что кибербуллинг

может быть определен как преднамеренное и повторяющееся использование коммуникационных технологий индивидом или группой, для угроз или причинения вреда другим 30 . Существует несколько принципиальных аспектов определения: 1) использование электронных коммуникационных технологий (электронная почта, текстовые сообщения, смартфоны, мессенджеры); 2) использование данных технологий должно быть предназначено для нанесения вреда или угроз кому-либо; 3) агрессивное поведение должно быть преднамеренным и осознанным; 4) действия должны носить повторяющийся характер; 5) кибербуллингу может подвергаться как единичный актор, так и группа. Недавние исследования показывают, что явление кибербуллинга довольно распространено среди молодежи 31 .

30

Roberto, A. J., & Eden, J. Cyberbullying: Aggressive communication in the digital age. In T. A. Avtgis, & A. S. Rancer (Eds.), Arguments, aggression, and conflict: New directions in theory and research (pp. 198–216). New York, NY: Routledge 2010.

31

Aboujaoude, E., Savage, M. W., Starcevic, V. & Salame. W. O. Cyberbullying: Review of an old problem gone viral. Journal of Adolescent Health 2015. 57, 10–18.

Концепция флейминга подразумевает, что наиболее важным моментом для акторов такого типа поведения является вовлечение в процесс. Например, чем чаще человек присоединяется к дискуссии о политике, тем больше у него шансов быть вовлеченным в политическоий флейминг. В своем исследовании Ивленд и Хивли 32 обнаружили, что существует корреляция между вовлеченностью в политическую коммуникацию и общей частотой политических дискуссий. Как предполагает Хмиеловски, логика этого исследования может быть применена и к онлайн-коммуникации 33 . То есть, чем больше времени человек проводит в Интернете, тем больше вероятность того, что он будет вовлечен в более широкий спектр коммуникаций 34 , и тем больше у актора будет возможностей для вовлечения во флейминг.

32

Eveland, W. P., & Hively, M. H. Political discussion frequency, network size, and “heterogeneity” of discussion as predictors of political knowledge and participation. Journal of Communication. 59(2), 205–224.

33

Hmielowski, Jay D., Hutchens Myiah J. & Cicchirillo, Vincent J. Living in an age of online incivility: examining the conditional indirect effects of online discussion on political fal ming. Information, Communication & Society 2009, 17 (10), pp. 1196–1211.

34

Lindsay, M., & Krysik, J. Online harassment among college students. Information, Communication & Society 2012. 15(5), 703–719.

Еще один феномен коммуникативно-агрессивного поведения – троллинг. Предлагаемое определение «тролля» может быть следующим: это человек, который провоцирует негативные и агрессивные дискуссии в Интернете, публикуя подстрекательские комментарии 35 . Теоретическая база относительно этого Интернет-феномена сложилась только в конце 2000-х годов 36 . Было предложено понимать троллей как сообщество, использующее коммунитарный подход 37 . Однако в ряде исследований троллинг трактуется как злонамеренное и жестокое поведение (от англ. – «abuse») 38 , направленное на сознательное причинение вреда и моральных страданий оппоненту 39 .

35

Collins Dictionary (No Date) Troll | Definition, Meaning & More | Collins Dictionary. Available at: http://www. collinsdictionary.com/dictionary/english/troll, accessed March 2, 2018.

36

Phillips, W. This Is Why We Can’t Have Nice Things: Mapping the Relationship between Online Trolling and Mainstream Culture. Cambridge, MA: MIT Press, Information Society Series 2015.

37

Coleman, G. Phreaks, Hackers, and Trolls: The Politics of Transgression and Spectacle. The Social Media Reader 2012. 5, 99–119.

38

Dahlberg , L. The Internet and Democratic Discourse: Exploring The Prospects of Online Deliberative Forums Extending the Public Sphere. Information, Communication & Society 2001. 4(4), 615–633.

39

Datat , B. Belling the Trolls: Free Expression, Online Abuse and Gender. Open Democracy. August 30, 2016.

3. Конструктивистский подход в политической науке и политической коммуникативистике

Исследование коммуникативной агрессии в политическом дискурсе, разумеется, возможно с использование различных методов и теоретических подходов. В данной главе делается попытка применения конструктивистского подхода в политической науке, который зародился «в рамках теории международных отношений, как альтернатива взаимно исключающих друг друга школ реализма и идеализма» 40 . С одной стороны, конструктивизм обращает пристальное внимание на политическое сознание, которое определяет поведение политических акторов, а с другой, учитывает имеющиеся у них материальные ресурсы. Согласно конструктивистам, политика реализуется в виде политических практик, то есть устойчивых форм воспроизводства политического дискурса и распределения материальных ресурсов 41 .

40

Политические партии России в действии: методология, инструментарий проекта и описание данных. Коллективная монография / под ред. Д. С. Мартьянова и М. В. Невзорова. – СПб.: Изд-во РГПУ им. А. И. Герцена, 2014.

41

Wendt A. Constructing International Politics // International Security. 1995. Vol. 20. No. 1. P. 71–81.

Такой подход позволяет выйти за рамки исследований политического дискурса с использованием классических позитивистских методов и методик. Как отмечает Г. Л. Тульчинский, реализация позитивистской методологической программы применительно к политологии выявила несколько обширных проблем с объяснением и прогнозированием политического процесса 42 . Одна из них связана с фактическим устранением из политических исследований намерений и воли политических акторов. В политической жизни происходит столкновение не только материальных ресурсов, но и идеологических и мировоззренческих систем, а также стратегий и тактик, выбираемых политическими акторами 43 . Как пишет Л. В. Сморгунов, в современной сравнительной политологии «особую роль начинают играть когнитивные составляющие политического процесса, идеи, которыми люди руководствуются в политике» 44 .

42

Тульчинский Г. Л. Объяснение в политической науке: конструктивизм vs позитивизм // Публичная политика. 2017. № 1. С. 76–98.

43

Соловей В. Д. Информационная война и медиаманипулирование: что, почему, кто // Российская школа связей с общественностью: ежегодный альманах. 2015. Вып. 6. C. 108–127.

44

Сморгунов Л. В. Сравнительная политология в поисках новых методологических ориентаций: значат ли что-либо идеи для объяснения политики? // Полис. 2009. № 1. С. 118–129.

Конструктивизм как исследовательская парадигма имеет собственные трудноразрешимые проблемы 45 . В частности, особенно нелегкой задачей можно считать интерпретацию целей и желаний политических акторов с учетом того, что они могут эволюционировать с течением времени. Динамика общественных настроений, а также мнений элитных групп, которые способны через публичный дискурс влиять на общественное мнение, крайне сложно уловить и тем более представить в виде объективного знания. Проблема намного сложнее, чем это может показаться на первый взгляд, поскольку полное понимание должно включать в себя не только сформулированные идеи, но и бессознательные установки, делающие попытки фиксации политических идей похожими на конспирологические теории. Тем не менее, в последнее время большое количество исследователей обращается к данной парадигме, чтобы анализировать политические процессы в современной России 46 .

45

Farrell T. Constructivist Security Studies: Portrait of a Research Program // International Studies Review. 2002. Т. 4. № 1. С. 49–72.

46

Мартынов М. Ю., Габеркорн А. И. Роль конструктивистской трактовки формирования гражданской идентичности и патриотизма в современной символической политике // Журнал политических исследований. 2018. Т. 2. № 2; Малинова О. Ю. Конструирование смыслов: Исследование символической политики в современной России. М.: ИНИОН РАН, 2013; Русский медведь / Под ред. О. Рябова и А. де Лазари. – М.: Новое литературное обозрение, 2012.

4. Коммуникативная агрессия глазами студенческой молодежи

Повышение уровня агрессии по отношению к политическим оппонентам как внутри страны, так и к зарубежным партнерам, стало заметной тенденцией в политическом дискурсе современной России. Вероятней всего, развитие коммуникативной агрессии было связано с политическим кризисом зимы 2011–2012 гг., и впервые было предъявлено массовому сознанию в виде политических кампаний в связи с делом Pussy Riot и законом Димы Яковлева 47 . К большому сожалению, эмпирических исследований в области анализа причин и механизмов культивирования коммуникативной агрессии в России не так уж и много. В недавней работе Л. В. Балахонской и И. А. Быкова с использованием метода контент-анализа блогов интернет-сайта «Эхо Москвы» обнаружено, что вербальная агрессия выступает в качестве доминирующей коммуникативной стратегии всех авторов вне зависимости от политических взглядов и принадлежности к политическим группам 48 . Многомерный феномен коммуникативной агрессии несомненно требует применения комплексных методик и подходов.

47

Сидоров В. А., Нигматуллина К. Р. Ценностная поляризация медиасферы России: тенденции и признаки // Zeitschrift f"ur Slavische Philologie. 2016. Т. 72. № 2. С. 413– 447.

48

Балахонская Л. В., Быков И. А. Речевая агрессия в политических блогах радиостанции «Эхо Москвы» // Вестник Санкт-Петербургского университета. Язык и литература. 2018. Т. 15. Вып. 3. С. 492–506. https://doi.org/10.21638/spbu09.2018.313

Особенно восприимчивыми к проявлениям коммуникативной агрессии следует считать студентов и молодежь. Среди них в первую очередь проявляются новейшие тенденции медиакоммуникаций. В данной главе предлагается изучение мнения студентов факультета политологии и Института «Высшая школа журналистики и массовых коммуникаций» СПбГУ с помощью опроса, проведенного в декабре 2017 г. 49 Количество респондентов составило 400 человек. Соответственно, количество респондентов-политологов и респондентов-журналистов составило по 200 человек ровно, из которых большую долю составили студенты бакалавриата: среди журналистов – 88,50%, среди политологов – 79%. Также большую часть опрашиваемых составили респонденты женского пола – 70,50%. На наш взгляд, такое гендерное распределение связано со спецификой гуманитарных специальностей, что говорит о репрезентативности выборки. Основной целью исследования стало изучение мнения студентов о наличии коммуникативной агрессии в России, вообще, и по отношению к Польше, в частности.

49

Авторы и исполнители проекта «Польша глазами молодой России: медийные оценки в интерпретации студенчества»: д-р филос. н. проф. В. Сидоров (рук.), д-р полит. н. доц. И. Быков, менеджер научного отдела А. Марченко, канд. полит. н. С. Курушкин, аспирант И. Гладченко. См.: Быков И. А., Гладченко И. А. Коммуникативная агрессия в России: анализ мнения будущих политологов и журналистов // Среднерусский вестник общественных наук. 2018. Т. 13. № 1. С. 94–100.

Оценивая общую коммуникативную агрессивность большинство респондентов отметили, что обычно «в российских СМИ присутствует язык ненависти и агрессивность занимаемой автором позиции». С этим согласились 55,25% студентов, не согласилось – 15,75%, остальные затруднились с ответом (см. Рис. 1). Различия между политологами и журналистами в этом вопросе оказались минимальными: разница составила всего 4,5%.

В общем результате анкетирования предполагалось выявить точку зрения будущих специалистов направлений подготовки «Политология» и «Журналистика» на проблему применения стратегии коммуникативной агрессии в дискурсе СМИ, эффекты, вызываемые данной стратегией в области политики. Одно из направлений исследования составили вопросы относительно агрессии, выражаемой в СМИ в контексте российско-польских отношений. Выбор респондентов обусловлен не только доступностью аудитории. Во-первых, данный сегмент представляет ту часть общества, которая наиболее чувствительна к любым социально-политическим изменениям и наиболее активно реагирует на предлагаемые вызовы социума. Во-вторых, в общей сложности именно студенты могут продемонстрировать свежий взгляд на поставленные проблемы за счет специфики своего возраста (как правило в диапазоне от 16 до 25 лет). В-третьих, профессиональные навыки, формируемые у обучающихся данных направлений, подразумевают активное применение ими в будущем различных коммуникативных стратегий, в том числе агрессивных.

Поделиться:
Популярные книги

Кровь на эполетах

Дроздов Анатолий Федорович
3. Штуцер и тесак
Фантастика:
альтернативная история
7.60
рейтинг книги
Кровь на эполетах

Сердце Дракона. Том 20. Часть 1

Клеванский Кирилл Сергеевич
20. Сердце дракона
Фантастика:
фэнтези
боевая фантастика
городское фэнтези
5.00
рейтинг книги
Сердце Дракона. Том 20. Часть 1

Золушка вне правил

Шах Ольга
Любовные романы:
любовно-фантастические романы
6.83
рейтинг книги
Золушка вне правил

Мастер...

Чащин Валерий
1. Мастер
Фантастика:
героическая фантастика
попаданцы
аниме
6.50
рейтинг книги
Мастер...

Матабар

Клеванский Кирилл Сергеевич
1. Матабар
Фантастика:
фэнтези
5.00
рейтинг книги
Матабар

LIVE-RPG. Эволюция-1

Кронос Александр
1. Эволюция. Live-RPG
Фантастика:
социально-философская фантастика
героическая фантастика
киберпанк
7.06
рейтинг книги
LIVE-RPG. Эволюция-1

Бремя империи

Афанасьев Александр
Бремя империи - 1.
Фантастика:
альтернативная история
9.34
рейтинг книги
Бремя империи

Последняя жена Синей Бороды

Зика Натаэль
Любовные романы:
любовно-фантастические романы
5.00
рейтинг книги
Последняя жена Синей Бороды

Авиатор: назад в СССР 12

Дорин Михаил
12. Покоряя небо
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
5.00
рейтинг книги
Авиатор: назад в СССР 12

Зауряд-врач

Дроздов Анатолий Федорович
1. Зауряд-врач
Фантастика:
альтернативная история
8.64
рейтинг книги
Зауряд-врач

Кодекс Охотника. Книга XV

Винокуров Юрий
15. Кодекс Охотника
Фантастика:
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Кодекс Охотника. Книга XV

Магия чистых душ 3

Шах Ольга
Любовные романы:
любовно-фантастические романы
5.00
рейтинг книги
Магия чистых душ 3

Вторая невеста Драконьего Лорда. Дилогия

Огненная Любовь
Вторая невеста Драконьего Лорда
Любовные романы:
любовно-фантастические романы
5.60
рейтинг книги
Вторая невеста Драконьего Лорда. Дилогия

Жестокая свадьба

Тоцка Тала
Любовные романы:
современные любовные романы
4.87
рейтинг книги
Жестокая свадьба