Комната Вагинова
Шрифт:
Очутившись в скорой, Артем осознал, что совершил ошибку. Сеня очень сильно ударился головой и вряд ли сможет выговорить даже свое имя. А если он и окажется в состоянии сообщить про пленницу в коммуналке, все решат: парень бредит, называет случайно пришедшие в голову слова. Теперь выясняется, что скорая везет Сеню за город — поездка сильно затягивается, и за это время Нина может прийти в себя. За окном мелькают фрагменты каркаса, напоминающие гигантских стальных богомолов — Артем догадывается: скорая едет по ЗСД. В это время Сеня приподнимается и глядит на Артема выпученными, полными ужаса глазами.
— Ну-ну, не бойся, — медбрат наклоняется
Артем присматривается к худенькому, до прозрачности бледному медбрату, и Артему приходит в голову, что большинство пассажиров скорой принимают медбрата за ангела. Скорая добирается до больницы спустя почти час, а потом встает в пробку из скорых. За это время Сеня несколько раз отключается и приходит в сознание. Артем постепенно утрачивает невозмутимый вид: выщипывает волосы из бороды, нервно постукивает ногой, кусает губы.
— Долго еще ждать? — интересуется он.
Фельдшер пропускает вопрос мимо ушей, а медбрат одаривает Артема нежной улыбкой.
— Просто у меня срочное дело, — продолжает Артем.
Медбрат улыбается шире.
— А ведь вы говорили, что это ваш лучший друг. С первого дня вместе, правильно помню?
— Да-да.
— А я бы подумал, что вы его старший брат. Или даже отец, простите. Ваш лучший друг очень молодо выглядит.
До Артема доходит, что он не очень умело врал, когда уговаривал взять его вместе с Сеней. Артем лет на десять постарше соседа, да к тому же у Сени совсем юношеское, невинное лицо. Лицо человека, который прожил жизнь без единого потрясения. Но теперь это все неважно, главное — побыстрее сбежать.
Наконец они оказываются в приемном покое. Это мрачное вытянутое помещение с низкими потолками. Все сиденья заняты стонущими или безмолвно страдающими людьми. Несколько человек явно находятся на грани жизни и смерти, у одного из спины торчит нож, и этому мужчине неудобно сидеть — он так и эдак крутится на скамейке. Единственное пустующее сиденье заляпано кровью, и ее энергично вытирает уборщица. Во все стороны брызжет порозовевшая мыльная пена. В коридоре стоят носилки с людьми, укрытыми покрывалами. Туда-сюда бегают врачи, сотрудники больницы и родственники пациентов. Все они задевают носилки, и те катаются из стороны в сторону. Десятки людей, не подающих признаков жизни, лежат под грубыми шерстяными пледами.
Медбрат сопровождает Артема к освободившемуся месту и протягивает анкету.
— Только не убегайте, — просит медбрат. — Это же ваш лучший друг. С первого дня жизни! Просто фантастика!
Медбрат глядит на Артема с издевкой: точно так же на него смотрела аптекарша, когда предлагала купить маску для похода в кино. Поневоле поверишь в заговор, в котором участвует все население Петербурга. Мужчина напротив Артема откровенно хохочет. Этот мужчина выглядит как преподаватель творческой дисциплины, сидящий на стимуляторах нервной системы. Нога у него забинтована до колена, и сквозь толстый бинт проступает кровь. Мужчина смотрит на телефоне выступление юмориста Михаила Задорнова. Тот называет иностранные слова, разлагает на части и находит в каждой из этих частей русские корни. Мужчина смеется в кулак над филологическими изысканиями покойного юмориста.
Артем заполняет анкету, косясь на фельдшера и медбрата. Скорей бы они ушли. Без них Артем легко убежит: охранник особенно
Спустя пару минут Артем встает и идет к окошку регистратуры, чтобы отдать анкету. В это время кто-то хватает его за рукав. Артем с удивлением замечает лежащего на каталке Сеню: Артем почти про него забыл, сосредоточившись на медбрате. Артема схватила настоящая рука смерти — железная, цепкая, непохожая на нежную с виду, пухлую Сенину ручку, и все-таки это она. Сеня глядит из-под пледа дикими вытаращенными глазами, как зверь из берлоги. Он силится что-то произнести, и Артем склоняется над его ухом, но Сеня говорит слишком невнятно и тихо. У Сени перепачканные кровью подбородок и рот, красные зубы. Непонятно, откуда столько крови — из-за разбитого лица или это внутреннее кровотечение. Так или иначе дела Сени плохи.
Артем шепчет ему в лицо: «Отпусти или я тебе пальцы сломаю». На Сеню эта угроза не действует, его глаза налились кровью — то ли от перенапряжения, то ли от ярости, то ли от необратимых процессов в мозгу.
Артем оценивает ситуацию и понимает, что ему не удастся вырвать рукав, не привлекая к себе внимания. Тогда он расстегивает молнию куртки, выбирается из нее и укрывает ею Сеню, заботливо потрепав «друга с первого дня жизни» по плечу. После чего незаметно обыскивает карманы Сени, достает телефон и паспорт, забирает себе.
Фельдшер и медбрат наконец-то исчезли, и Артем направляется к выходу. В дверях его чуть не сбивает каталка, на которой лежит женщина с огнестрельным ранением. Артем отшатывается, идет вдоль окон больницы, чтобы напоследок еще раз взглянуть на Сеню через стекло. Тот пробует встать и падает на каталку с гримасой боли.
Нина долго приходит в себя после сна, в котором бежала в кирху с бутылкой живой воды. Кажется, в дверь вот-вот войдут воскрешенная бабушка с пастором. В реальность Нину возвращает переполненный мочевой пузырь. Она не хочет ходить под себя, хотя, судя по запаху, уже делала это. Нина пытается сдвинуть тряпку во рту с помощью языка. Размокшая и шершавая, она отвратительна, как мертвый морской гад.
Постепенно Нина все же начинает осознавать, почему оказалась на полу в коммунальной квартире. Она поочередно бросает взгляд на дверь и окно, пытаясь оценить расстояние. Кажется, до окна все же ближе — и Нина решает ползти к нему. Она собирается действовать следующим образом: доползти до батареи под подоконником, привести себя в вертикальное положение и, облокотившись о стену, подняться, разбить стекло и позвать на помощь. По возможности разорвать скотч при помощи осколков стекла. Нина заранее смиряется с серьезной кровопотерей, с которой могут быть сопряжены такого рода манипуляции.
Нина рассчитывала, что будет ползти гораздо быстрее. Она смутно помнит, как в полубреду добралась до постели Артема за считаные секунды. Она двигалась очень ловко, но ползла без конкретной цели, вероятнее всего, в неосознанной попытке заставить Артема замолчать, сделать так, чтобы он перестал храпеть — а храпел он чудовищно громко. Но теперь ей даются с трудом даже крохотные движения.
Нина попеременно ползет то на боку, пытаясь оттолкнуться от скользкого пола пяткой, то на животе, цепляясь пальцами ног и дергая плечами. На животе ползти чуть легче, но Нина плохо чувствует пальцы — так их можно быстро сломать.