Комната
Шрифт:
Я некоторое время молчу, а потом говорю:
— Ты ведь не знаешь, что там есть.
Я никогда еще не видел такого странного выражения на ее лице. Лучше бы она сегодня опять ушла, чем была такой, которая совсем не похожа на мою Ма. Я достаю с полки все мои книги и читаю их: «Объемный аэропорт», «Детские стихи» и «Дилана-землекопа», мою любимую книгу, и «Сбежавшего Кролика». Эту я читаю только до половины, оставляя вторую для Ма. Вместо этого я читаю «Алису», пропуская рассказ о страшной Герцогине.
— Можно мне пососать?
— Конечно, — отвечает она. — Иди сюда.
Я сажусь к ней на колени, поднимаю ее футболку и долго-долго сосу.
— Ну что, наелся? — шепчет она мне в ухо.
— Да.
— Послушай, Джек. Ты меня слушаешь?
— Я всегда тебя слушаю.
— Нам нужно бежать отсюда.
Я с удивлением смотрю на нее.
— И нам придется сделать это без посторонней помощи.
Но она же сама говорила, что мы похожи на людей в книге, а разве можно убежать из книги?
— Мы должны составить план. — Голос Ма звучит очень высоко.
— Какой?
— Если бы я знала! Вот уже семь лет я пытаюсь составить этот план.
— Мы можем разбить стены. — Но у нас нет ни джипа, ни даже бульдозера, которые могли бы их разрушить. — Мы можем… взорвать дверь.
— Как?
— Как это сделал кот в «Томе и Джерри».
— Это хорошо, что ты занимаешься мозговым штурмом, — говорит Ма, — но нам нужна идея, которая сработает.
— Очень сильный взрыв, — предлагаю я.
— Если он будет очень сильным, то мы с тобой тоже погибнем.
Об этом я как-то не подумал. Я выдвигаю другую идею:
— Ой, Ма! Мы можем однажды дождаться прихода Старого Ника и сказать ему: «Посмотри, какой вкусный пасхальный пирог мы испекли, съешь большой кусок этого пирога», а сами его отравим.
Но Ма качает головой:
— Если мы его отравим, то никогда не узнаем кода.
Я думаю так напряженно, что у меня начинает болеть голова.
— Есть еще какие-нибудь идеи?
— Но ты ведь отвергла все мои идеи.
— Прости, прости. Я пытаюсь быть реалистичной.
— А какие идеи реалистичны?
— Не знаю, не знаю. — Ма облизывает губы. — Я все время думаю, как бы нам воспользоваться моментом, когда открывается дверь. Если четко рассчитать время, то сможем ли мы проскочить мимо него за те секунды, пока она будет открыта?
— О, это крутая идея.
— Давай я отвлеку его, а ты в это время выскользнешь наружу. — Но Ма качает головой. — Ничего не выйдет.
— А вот и выйдет.
— Он схватит тебя, Джек, схватит еще до того, как ты добежишь до середины двора и… — Она замолкает.
Через минуту я спрашиваю:
— Есть еще какие-нибудь идеи?
— Эта мысль все время крутится у меня в голове, словно белка в колесе, — произносит Ма сквозь зубы.
В каком таком колесе? В чертовом колесе на ярмарке?
— Нужно его перехитрить, — говорю я.
— Но как?
— Ну, может, так же, как он заманил тебя, когда ты была студенткой, в свой грузовичок, с помощью пса, которого на самом деле не было.
Ма выдыхает:
— Я знаю, ты хочешь помочь, но, может, ты помолчишь немного, пока я думаю?
Но мы думаем, напряженно думаем вместе. Я встаю и, взяв банан с большим коричневым пятном, съедаю его. Коричневая часть — самая вкусная.
— Джек! — Глаза у Ма расширяются, и она говорит очень быстро: — Твоя идея с собакой — отличная идея. А что, если мы сделаем вид, что ты заболел?
Сначала я не могу понять. Потом до меня доходит:
— Это вроде пса, которого не было?
— Совершенно верно. Когда он придет, я могу сказать, что ты заболел.
— Чем?
— Ну, скажем, сильно простудился. Попробуй покашлять.
Я кашляю и кашляю, а она слушает.
— Гм… — произносит Ма. Наверное, у меня плохо получается. Я кашляю громче — мне кажется, что мое горло сейчас разорвется. Ма качает головой. — Нет, так не пойдет.