Комплекс Росомахи

Зосимкина Марина

напрямую подчинялась генеральному, и это вынести Викентию Витальевичу было

трудновато. Особенно, когда она принималась аккуратно указывать тонким

пальчиком с безупречным маникюром на аккуратно разложенные документы,

которые визировать, оказывается, категорически было нельзя, а он впопыхах

завизировал.

Алина Леонидовна ничего лично против финдиректора не имела. В конце

концов, служба у нее такая – следить за юридической безопасностью.

А

ему надо работать получше. Тогда и замечаний никто делать не будет.

Ей очень не хотелось снова к нему идти. Прямой погрешности Викентий не

допустил, но тот договор, который утром он прислал ей по почте для согласования,

Алине не понравился. Было в нем нечто скользкое и глумливое, а это она

чувствовала сразу.

Она никогда и ни с кем не говорила об этом, а то и вправду в психушку

заберут… Но приступив к изучению любого документа, она воспринимала его как-

то весь целиком и сразу, как некий живой организм. Он мог быть безупречно

здоровым, то есть честным и грамотным, или же инвалидом – непродуманным и с

ошибками, а мог быть вообще заразным больным или того хуже – ядовитым, как

паук тарантул.

Документ, что она изучала сейчас, заставил вспомнить троянского коня. Катя

Демидова, бывшая Позднякова, порадовалась бы такой терминологии. Катерина

работала у них системным администратором и была системным администратором

гениальнейшим. Кроме того, как подозревала Алина, Катя Демидова тоже видела

вокруг себя в серверной не тупую оргтехнику, а живые организмы.

Алина сползла с кресла, подергала туда-сюда узкую юбку, потом потерла

указательным пальцем переносицу под дужкой очков. Сердито насупившись,

собрала со стола листы распечатанного договора. Она знала, что Исаев на месте,

но тем не менее, набрала его номер и предупредила о приходе. Вдруг он тоже

сидит и раскачивается, свесив зад с офисного стула?

– Меня немного беспокоит вот эта формулировка, – произнесла Алина,

протягивая финдиректору исчирканные желтым маркером листы.

– Ну и что здесь? Что здесь такого? – раздражился Исаев, который, кажется,

тоже что-то такое заметил в тексте, но пребывал в эйфории, как и весь, кстати,

коллектив. Вернее, персонал.

Несмотря на капитализм. Несмотря на то, что все уже успели усвоить и

переварить, что работают «на чужого дядю» и никакого «общего дела» давно уже

нет, а напротив, есть частное дело одного, двух или нескольких, а все остальные –

лишь работники по найму с соответствующей наемной философией.

Но данный наш капитализм вырос не из феодального строя согласно

всеобщим

законам истории, а из довольно крепкого социализма, как его не кляни.

Наш капитализм, оттого что пока живы люди, заставшие профсоюзные путевки и

кассы взаимопомощи, немного не такой отточенный и совершенный, не такой,

если можно так выразиться, чистый, какой царит в других странах, не петлявших

безумно на своем пути в поисках то ли правды, то ли возмездия. У нас пока по-

другому. Как будто люди не верят до конца, что все так всерьез и так бессердечно.

Это у них, в Америках, все меряется «чистоганом», а у нас … А что «у нас»?..

Непонятно.

Так вот, персонал ликовал и ликовал не без причины. Димка Никин, который

на самом деле Дмитрий Андреевич, и генератор идей, и молодой к.т.н., и заодно уж

замдиректора по науке, недавно закончил расчеты новой лампы бегущей волны,

сокращенно ЛБВ, собрал экспериментальный экземпляр и успешно его

протестировал.

Основным, а также единственным профилем фирмы «Микротрон НИИРТ»,

на страже юридической безопасности которой как раз и стояла Алина Трофимова,

было производство уникальных радаров, буквально штучным числом, а лампа

бегущей волны являлась для этих радаров основным и наиглавнейшим

компонентом. Заказчиками у «Микротрона» были и космос, и авиация, и даже

подводники. Подобное производство существовало еще где-то за Уральским

хребтом и, кажется, в Харькове, но харьковчане уже давно относились к другой

державе.

Так вот то, что сделал недавно Димка, было революцией. Размер обычного

радара – ну, как батон «Докторской», чуть меньше, чуть больше, но примерно так.

А с его новой лампой он получился с мобильник.

И больше ни у кого такого нет. Ноу-хау. Эксклюзив.

Народ по коридору ходил с горящими глазами, распираемый гордостью за

Димку и за всю корпорацию в целом, громко хохотал в курилке во время

спонтанных летучек, плотоядно потирал руками в предвкушении богатства. Всем

грезились новые заказы, повышение окладов и премии большими ломтями.

Срочно был поднят «в ружье» патентный отдел, который в «мирное время»

занимался преимущественно заявками со стороны. Сотрудники этого отдела

целую неделю расхаживали с лицами усталыми и такими важными, что всем

становилось ясно – после Никина главные они.

Димка же во всей этой суматохе так и остался задумчивым флегматиком, и,

когда он, неторопливо загребая ногами, вышагивал по длинному офисному