Кому отдаст голос сеньор Кайо? Святые безгрешные (сборник)
Шрифт:
и довольный Пако хитро смеялся и говорил
да, это мы быстро, раз — и нашел
а француз широко открывал глаза и восклицал
это быстро, жоп-ля — и готов
а Пако, вернувшись к сеньорито, удивлялся
жоп-ля говорит… неприлично вроде… наверное, так у них принято
и сеньорито подтверждал
да, ты угадал, именно так у них принято и с того дня и сам он, и его гости говорили, собравшись без женщин в лесу или на поляне
патроны хорошие, сразу уложат, жоп-ля — и все!
или
шустер, однако,
и повторяли это десятки раз, и всегда смеялись, хохотали, никли от хохота, и охотились снова, и, после пятой облавы, уже в сумерки, сеньорито Иван совал два пальца в карман охотничьей куртки и протягивал Пако бумажку, двадцать дуро
бери, да не трать на выпивку, ты мне недешево обходишься, а жизнь и так дорожает
и Пако незаметно брал бумажку, и быстро клал в карман, и говорил
так сколько раз я с вами ходил, сеньорито Иван?
и на другое утро Регула, с Рохелио на буксире, отправлялась в Кордовилью, к Хашимиту, купить ситцу для ребят или какую утварь, в доме вечно что-нибудь нужно, и так всякий раз после охоты на дичь или на голубей, и все шло хорошо, пока у сеньорито не разгорелась ссора, потому что, Ньевес говорит, за завтраком шла речь о культуре, и сеньорито Ренэ сказал, что во Франции или там в Германии уровень выше, а сеньорито Иван обиделся
это ты так думаешь, Ренэ, а у нас нет неграмотных, сейчас не тридцать шестой год
и пошло, и пошло, и все кричали, и совсем разошлись, и ругались хуже некуда, и сеньорито Иван не мог вытерпеть, и с горя велел позвать Пако, и Регулу, и Сеферино, и заорал
глупо нам спорить, Ренэ, сейчас ты все увидишь собственными глазами
и когда пришел Пако и все прочие, сеньорито Иван сказал французу важно, как сеньорито Лукас
смотри-ка, Ренэ, эти люди когда-то не умели читать, а теперь, Пако, сделай милость, возьми шариковую ручку и напиши свое имя, только получше, ты уж не поленись
и сладко улыбнулся
речь идет ни мало ни много о национальной чести
и все, кто сидел за столом, глядели на Пакито, а дон Педро закусил щеку, и положил руку на рукав Ренэ, и сказал ему
веришь ли, дорогой, у нас уже много лет буквально лезут из кожи, чтобы спасти этих людей
а сеньорито Иван сказал
тише! не отвлекайте его
и Пако, подстрекаемый молчанием, нацарапал на обороте накладной, которую сеньорито Иван положил перед ним на скатерть, дрожащую и неразборчивую подпись; он писал, напрягая все чувства, раздувая ноздри, а когда кончил — выпрямился и протянул сеньорито ручку, и сеньорито дал ее другому и приказал
ну, Сеферино, теперь ты
и растерянный Сеферино наклонился над столом и вывел подпись, а последней должна была писать Регула
теперь ты
сказал ей сеньорито Иван и повернулся к французу
мы тут не делаем различий, Ренэ, у нас равноправие мужчин и женщин, можешь убедиться
и Регула, неверной рукой — большой палец у нее
вот, расскажи в Париже, Ренэ, что вы насчет нас ошибаетесь, потому что эта женщина, если хочешь знать, неделю назад вместо подписи прикладывала палец!
и он отделил палец, плоский и гладкий, как лопаточка, и Регула совсем смешалась, словно сеньорито Иван выставил ее перед гостями в чем мать родила, но Ренэ не слушал его, а растерянно смотрел, и, увидев, что он удивлен, сеньорито сказал
а, вон что! это к делу не относится, у них всегда так, Ренэ, профессиональная травма, она плетет из дрока, понимаешь, и пальцы калечатся
и он смеялся, и кашлял, и, чтобы покончить с неприятным делом, сказал всем троим
ладно, идите, вы молодцы
и, пока они шествовали к двери, Регула причитала
ах ты, и у сеньорито не все гладко сходит а за столом снисходительно смеялись, только Ренэ глядел угрюмо и молчал как камень, молчал мрачно, но, вообще-то, такого тут не бывало, жизнь в усадьбе шла мирно, без новостей и событий, разве что приедет сеньора, и Регула ждала-сторожила, чтобы сразу отворить ворота, а то задержишь машину хоть на минуту, этот Макс уже ворчит
куда ты подевалась? полчаса стоим сердится, так что, если она меняла штаны Малышке, приходилось бежать на зов клаксона и поскорей отодвигать засов, не ополоснув рук, и сеньора маркиза, ступив на землю, морщилась, ибо нюх у нее был почти как у Пако,
ах эти курятники
говорила она
Регула, надо мыть руки, очень неприятный запах
или что-нибудь такое, но всегда вежливо, и Регула смущенно прятала руки под фартук и говорила
как велите, сеньора, на то мы и здесь и сеньора медленно обходила сад, внимательно заглядывала в стойла, а потом шла в Главный дом, и созывала всех в зеркальную залу, одного за другим, от дона Педро до свинаря Сеферино, и спрашивала каждого, как он сам и как его семья, и, прощаясь, улыбалась бледной, далекой улыбкой, и протягивала десять дуро, и говорила
возьми, отпразднуй мой приезд
каждому, кроме дона Педро, он был как бы свой, и все уходили очень довольные
сеньора бедных жалеет
говорили они, разглядывая монету на ладони, а под вечер ставили лампы на скотном дворе, и жарили козленка, и пили вино, и распалялись, и ликовали, и кричали
да здравствует сеньора маркиза!
и
дай ей бог долгой жизни!
и, как обычно бывает, немного напивались, но были довольны, а сеньора в освещенном окне поднимала обе руки, и желала им доброй ночи, и ложилась, и так всегда, но в последний приезд, выйдя из машины с сеньоритой Мириам, она наткнулась на Асариаса, который сидел у колодца, и помрачнела, и вскинула голову, и спросила