Кому светит Большая Медведица
Шрифт:
Разговор с Маняшей отвлекал его от мыслей о Бируте и Виктисе, позволял делиться опытом старшего брата и, увлёкшись, Пашка не сразу обратил внимание на то, что Маняша не реагирует на его реплики. Когда правая рука затекла от неподвижности, он осторожно высвободил её из-под шеи сестры, и её голова мягко уткнулась ему в грудь.
Он разбудил Маняшу, проводил до комнаты и уложил её в кровать. Всё было, как в детстве: десятилетний Павлик укладывал спать шестилетнюю сестрёнку, читая ей на ночь сказку. Теперь девочка выросла, и жаждала уже не волшебных историй, а ответов о мироустройстве Вселенной. Глядя на безмятежное лицо спящей Маняши, Пашка думал о том, что Бируте, в сущности, лишь на год старше его сестрёнки. Задавала она себе когда-нибудь
Глава 57.
«Убийство на Белом озере».
«Среди пригородов Ленинграда Гатчина занимает особое место. Облик дворцово-паркового ансамбля 18 века в Гатчине неповторим. Его своеобразие – в просторе озёр, Белого, Серебряного и Чёрного, ставших основой ансамбля, в неброской красоте северной природы, органично слившейся с разнообразными архитектурными сооружениями: дворцами, павильонами, воротами, мостами, обелисками», - медленно и выразительно читала Анна, пока Наташка не перебила её:
Мам, а что такое ансамбль? Там что, музыканты играют?
А почему озё’а назвали Белым, Се’еб’яным и Чё’ным? – живо подхватил Малыш.
Анна беспомощно смотрела в блестевшие от любопытства глаза детей, и с надеждой перевела взгляд на Руслана. Тот улыбнулся, видя смущение женщины, взял из её рук путеводитель и сунул его в бардачок со словами:
Приедем – на месте разберёмся. Потерпите, ребята, вы всё увидите своими глазами.
Они ехали проводить воскресенье в Гатчину – Руслан, Малыш, Наташка и Анна. Сергей снова надолго уехал и, чтобы развеять грустное настроение приятельницы-соседки, Руслан предложил ей вместе совершить загородную прогулку вместе с их младшими детьми. Из всех пригородов Санкт-Петербурга Руслан выбрал Гатчину. Наташа уехала вчера – сначала в заповедник, а потом на пару дней в Италию, и Руслан уже скучал. Любой другой пригород напоминал бы ему об их встречах, а в Гатчине им как-то не приходилось бывать, хотя оба были наслышаны о красоте здешних озёр: Белого, Серебряного и Чёрного.
Подъезжая к пригороду, Руслан почувствовал лёгкое волнение. Краем глаза наблюдая за Анной, он заметил, что и она не осталась спокойной. Что она ждёт от этой поездки? Он-то знал наверняка, чем она закончится. В его жизни женщины не оставались к нему равнодушны, но он, сам никогда не увлекаясь, умел быстро, хотя и не всегда безболезненно, погасить разгорающуюся страсть. С Анной всё было по-другому. Руслан отчасти жалел её, зная, что долгие разлуки с Наташей были бы для него невыносимы. Но Сергей моряк, и, выбирая в спутники жизни такого человека, нужно было быть готовой к коротким встречам.
Задумавшись, Руслан едва не проехал арку Адмиралтейских ворот, украшенную колоннами с капителями коринфского ордера.
Руслан, ты сегодня такой рассеянный, - с улыбкой заметила Анна, - весна всегда так действует на тебя?
Я думал о нас, - коротко ответил он, и Анна слегка покраснела – она не ожидала, что на её вопрос последует столь откровенный ответ. Не ожидала, но надеялась.
Руслан поставил машину и все четверо побрели по широкой аллее к берегу, откуда открывался чудесный вид на акваторию естественного центра пейзажного Английского сада – Белое озеро. Ребятишкам сразу же наскучил медленный шаг, они отпустили руки родителей и помчались вдоль берега наперегонки. Их льющиеся смехом голоса то
Им здесь нравится, - сказала Анна.
А тебе?
– посмотрел на неё Руслан.
С тобой мне нравится везде.
Руслан был сражён этим прямодушием. Не так, совершенно не так начинали другие женщины обнаруживать свою симпатию. У Анны это получалось просто и трогательно.
Анна, - его голос охрип, когда он произнёс её имя; она расценила это по-своему – при звуках его голоса глаза её радостно вспыхнули и заблестели. Руслан понял, что блеск этот вызван влагой, и поспешил предотвратить сентиментальную сцену.
Я знаю, как тебе трудно сейчас, Анна, - овладев собой, произнёс он, - но мы не можем оставлять всё, как есть. Я никогда бы не начал этого разговора, если бы видел с твоей стороны лишь дружеское участие. Я чувствую напряжение в твоём присутствии, и ядро его находится в тебе. Анна, я не прав?
Она отвела глаза, уже утратившие свежесть взгляда, и ничего не ответила.
Вот видишь, - вздохнул Руслан, - я чувствую себя беспомощным перед твоим молчанием. Анна, милая, ты очень хороший человек, красивая женщина, но...
Она неожиданно вскинула голову, и он замолчал, никем не прерванный, но прервавшийся.
Я уже не девочка, - начала Анна, - я понимаю – то, что происходит между нами, неправильно. Так не должно быть. Но с этим так трудно бороться! – с отчаянием добавила она.
У тебя есть муж, которого ты любишь, дочь; и у меня жена и дети – для меня они дороже всего в этом мире, - пытался привести разумные доводы Руслан, но она, лишь сцепив пальцы, отрешённо смотрела на воду. В её молчании была не просьба, а требование, и если прежде Руслан умилялся простодушности и открытости этой женщины, то теперь ясно увидел, что нужно занимать жёсткую и категоричную позицию. Пока каждый из них обдумывал свою стратегию, Наташка и Малыш, потеряв интерес в берегу и никем не сдерживаемые, перешли по чугунному мостику небольшую протоку и оказались возле искусственного круглого пруда, откуда им стала видна лодочная станция. Но привлекла их не она, а маленькая длиннохвостая птичка, промышлявшая в голом подлеске. Наташка первой заметила её.
Смотри, Малыш! – восторженно закричала она, и от её звонкого голоса птица взлетела и уселась чуть дальше на дереве.
Ребятишки осторожно крались за ней, пока она перелетала с одного места на другое. Большого труда стоило им сдерживать смех, а когда он, наконец, прорвался наружу, они перестали осторожничать и помчались наперегонки, пугая птицу и остальных обитателей рощи. Когда длиннохвостый объект исчез из виду, Малыш и Наташка остановились и огляделись. Никто из них не видел родителей, но от этого не стало страшно. Местность была хорошо обозреваема, и нетрудно было бы найти дорогу назад. Пока они таким образом размышляли, издалека донёсся хруст веток, а потом всё ближе стали незнакомые мужские голоса. Звучали они грубо и пугающе. Малыш тут же потянул Наташку за собой к дальнему сугробу, и только они присели за его серым, тающим гребнем, как в подлеске появилось трое мужчин. Их лица было трудно разглядеть, но ясно чувствовались напряжение и угроза, словно окутывающие их фигуры. Они остановились и некоторое время молча топтались на том месте, где только что были ребятишки. Наконец, тот, кто был выше остальных, повернулся к парню, державшемуся особняком, и произнёс с беспокойством:
Бабки!
Малыш и Наташка удивлённо посмотрели в ту сторону, откуда только что пришли эти незнакомцы, но никаких старушек не увидели. Когда они вновь обратили своё внимание на мужчин, сцена, разыгравшаяся на их глазах, надолго осталась в памяти детей.
Мужчина, державшийся особняком, вдруг резко выкинул вперёд кулак; от удара его спутник закачался, но устоял на ногах.
Ты, падла, что делаешь?! – слетело с его окровавленных губ. – Виктис, а ты чего стоишь? – заорал он на своего товарища.