Конан и мрачный серый бог
Шрифт:
— Свинья! Грязь! — бормотала Сивитри. — Может Деркето далее высушит твой крошечный член! — Она сделала взбешенный выпад вперед со взмахом, но Тодж ловко отбил ее руку с мечом и далеко отбросил ее клинок.
Конан сделал обманный маневр, преднамеренно провоцируя на другой пинок Тоджа. Когда нога убийцы поднялась, он захватил её и сбил равновесие Тоджа.
— Глупцы! — Тодж шипел, когда он откатился и освободил ногу от захвата Конана. Он подсунул руку в рукав и достал нечто, одновременно блокируя зверский удар меча Конана, снова отбивая руку киммерийца. — Вы нуждаетесь во мне, собаки, — он задыхался, когда он пригнулся к своим ногам, размахивая угрожающим кинжалом с темно-красным лезвием. — Атакуйте меня снова и почувствуйте жало моей Красной Гадюки, которая приносит мгновенную смерть.
Возникла недолгая пауза, поскольку Конан впился взглядом в Тоджа.
Коварный туранец действительно обладал противоядием к своему яду? Конан не мог послать его в геену, не зная наверняка. Он не был связан клятвой, чтобы спасти Сивитри, но это было против его правил, просто позволить женщине умирать после того, как он разделил с нею постель.
Убийца стоял на земле, его глаза перемещались назад и вперед между Конаном и Сивитри. Он стоял в позиции опытного метателя ножа, готовый швырнуть свой смертельный кинжал в того, кто бы ни смел ударить.
Сивитри стонала и опустилась на одно колено около своего упавшего меча.
Она вытирала лоб и снова дрожала.
Конан медленно заговорил.
— Смешай противоядие теперь, и скажи мне остальную часть своего плана.
Когда я увижу, что она выздоравливает, мы пойдем вместе в руины.
— Мы… вместе? — Тодж покачал головой. — Это не мой план. Ты должен пойти один… прямо между тех скелетов, где он может увидеть тебя. Toт-Амон, конечно, выступит против тебя, но он не будет знать обо мне. Как только ты отвлечешь его, я поползу ближе, в здание, и воткну свою Красную Гадюку в его спину. Что случится с богом, позже решим между нами. Так, ты соглашаешься, киммериец? — Смешай микстуру, — ворчал Конан, опуская меч. — Кром и Бадб, я дам эту клятву: если ты возьмешь статую и не отдашь ее мне, то умрешь от моей стали.
Теперь вперед, до конца сумрака. Ночь — союзник стигийца.
— И моя.
Тодж засунул алый цвета крови кинжал назад в его тяжелые обертки ткани, прикрепленные ремнем через его грудь. Он криво улыбнулся и начал рыться в своих предметах. Его Золотой Лотос, возможно, легко нейтрализовал яд, но у него не было никакого намерения дать женщине истинное лечение. Он открыл флягу толстой, бледно-зеленой мази и размазал осторожно часть в крышку. Из мешочка он взял маленький, красновато-коричневый лист и искрошил это, превращая в мазь, чтобы сформировать пасту. Он тогда распахнул свои одежды, показывая широкий пояс ткани вокруг талии, приспособленной с несколькими петлями, чтобы удержать приблизительно полдюжины кристаллических склянок. Выбрав одну, он удалил его крошечную пробку и встряхнул несколько масляных розовых капель в пасту, перемешивая ее в течение нескольких мгновений.
Сивитри вытерла пот на своем бледном влажном лице. Она ни поднялась, ни достала свой меч.
— Это, — сказал Тодж, протягивая ей крышку. Он повернул свое лицо к Конану, холодно смотрящего на него. — Никакой человек не может победить меня в бою, киммериец, ты были бы болваном, чтобы попытаться… ах, Белл! — он вздрогнул от очевидной боли.
Рука Сивитри унеслась от крышки, к рукоятке кинжала, который выступал из одежд Тоджа. Она поворачивала лезвие в его груди, пихая так сильно, чтобы остриё проникло в обертки ткани и рубашку ниже, скользя в плоть.
Челюсти Конана открылись от удивления. Убийца булькал и свалился, цепляясь за распространившуюся окраску, которая впитывала его туника. Он замерзал немедленно в той позе, глаза остекленело покрывались поволокой.
Сивитри вытащила руку из одежд Тоджа, с ее пальцами, сжатыми вокруг рукоятки Красной Гадюки, кинжала убийцы. Она плюнула в неподвижное лицо бледного волшебника.
— Возможно никакой мужчина, не победил тебя, — сказала она, открывая другой рукой крышку фляги, которую предложил Тодж. — Но где мужчина терпит неудачу, женщина может преуспеть.
Она приложила свой палец в пасту, изъяла микстуру и глотнула это с гримасой.
— Хорошее избавление, — проворчал Конан. Он перевернул Тоджа на спину и встал на колени, чтобы проверить пульс на шее. Едва его пальцы коснулись кожи туранца, как он отдёрнул назад свою руку и забормотал проклятие.
— Укус Красной Гадюки — укус ледяной смерти, — сказала Сивитри, кривя губы.
— Если бы Тодж не поддался на мою уловку, возможно, ты бы почувствовал ее сковывающий эффект. Я не знаю, как Тодж достиг обладания этим, последнее, что я знала, кинжал был украден от храма в Луксуре и переместился в гильдию Мессантии.
Она опустила пустую крышку и протерла виски. Конан следил за оружием подозрительно.
— Луксур? Без сомнения оружие такой неестественной силы конечно осквернено некоторыми стигийскими смертельными заклятиями, — сказал он.
— Хорошо, что это, оказалось отравой для Тоджа. По крайней мере, мы свободны от него теперь! Все же мы ещё должны разделаться с магом — дневной свет почти исчез.
Конан протянул руку к Сивитри.
— Ты можешь продолжить? Сивитри вздохнула, когда Конан потянулся поставить ее на ноги. Тогда она опустилась назад на песок.
— Еще нет, — она вздрогнула. — Следующим днем я могу выздороветь, если то противоядие мерзкого вкуса поборет яд Тоджа достаточно быстро.
— Его план, возможно, сработает, — размышлял Конан. — Та Красная Гадюка — хотя столь же опасна чарами, относительно противника — кажется удобным оружием для убийства мага. Я бы не прочь вонзить это в живот Toт-Амона.
— И если он убежит с реликтом прежде, чем мы достигнем его, Конан, что тогда? Я не могу поехать, моя голова в огне лихорадки.
— Кром, женщина! С тобой это всегда что ли будет? Человек должен сделать то, что его нутро или его сердце говорят ему делать, и последствия будь проклятыми! Я не буду затемнять свои мысли вопросом «что будет»! Ты отдыхай здесь и выздоравливай, — сказал он, наклоняясь, чтобы взять рубиновый кинжал. — Пока я доказываю цену плана Тоджа. У меня есть обещание, данное тебе, и никакая стигийская свинья не может отклонить меня, когда полная комната золота ждет меня. Есть способ узнать, скрывается ли Toт-Амон все еще внутри тех стен, или ничего, но песок и кость часто посещающих эти руины.