Конан из Киммерии
Шрифт:
— Разомкни ему челюсти! — скомандовала она, и Конан тут же исполнил приказание. Для этого ему не понадобилось ничего, кроме собственных железных пальцев.
Забиби вылила содержимое пузырька в глотку сумасшедшего. Как по волшебству, он сразу стих. Свирепый блеск в его глазах исчез, он поглядел на девушку с недоумением, но взгляд был осознанный, и он ее явно узнал. Потом он задремал.
— Когда он проснется, то будет совершенно нормальным, — прошептала она, делая знак молчаливому слуге.
С глубоким поклоном он передал ей в руки небольшую кожаную сумку и накинул ей на плечи шелковый плащ.
В нише, которая вела к двери на улицу, она повернулась к нему. Ее осанка стала царственной.
— Теперь я должна сказать тебе правду, — проговорила она с большим достоинством, — Я не Забиби, я Нефертари. А он не Алафдал, бедный капитан стражи. Он Джангир-хан — сатрап Замбулы.
Конан никак не отреагировал на это. Его покрытое шрамами загорелое лицо оставалось неподвижным.
— Я лгала тебе, потому что не смела разглашать правду никому, — продолжала она. — Мы были одни, когда Джангир-хан потерял рассудок. Никто, кроме меня, не знал об этом. Если бы стало известно, что сатрап Замбулы сумасшедший, сразу бы вспыхнул бунт и начался бы страшный разбой. Именно на это надеялся Тотрасмек, который подготавливал наше свержение. Ты видишь теперь, как невозможна та награда, на которую ты рассчитывал. Любовница самого сатрапа не… не может быть твоей. Но ты не уйдешь без вознаграждения. Здесь золото для тебя.
Она подала ему сумку, которую получила от слуги.
— Уходи сейчас, а когда взойдет солнце, будь во дворце. Я сделаю так, чтобы Джангир-хан произвел тебя в капитаны своей стражи. Но ты будешь исполнять мои секретные поручения. Вот тебе первый приказ: бери отряд стражников и отправляйся к святилищу Ханумана с официальной целью — найти улики для поимки того, кто убил жреца. На самом деле постарайся отыскать Звезду Хорала. Кольцо с камнем должно быть где-то там. Когда ты найдешь его, принеси мне. А теперь я разрешаю тебе идти.
Он кивнул, все так же молча, и зашагал прочь. Девушка, смотревшая на спокойно покачивающиеся широкие плечи, была задета отсутствием каких-либо признаков огорчения или смущения в своем недавнем защитнике.
Завернув за угол, он оглянулся назад и ускорил шаги, но — в другом направлении. Через несколько минут он был в квартале Конного Базара. Здесь он колотил в одну из дверей, пока из окна наверху не показалась бородатая голова. Обладатель ее потребовал объяснений, по какому поводу устроен такой шум.
— Коня, — приказал Конан. — Самого быстрого, какой у тебя есть.
— Я не открываю в ночное время, — недовольно проворчал торговец лошадьми.
Конан тряхнул своими монетами.
— Сучий мошенник! Ты что, не видишь, что я белый и один? Спускайся вниз, не то я разнесу твою дверь в щепы!
Вскоре Конан уже скакал на гнедом жеребце к дому Арама Бакша.
Он свернул с дороги на аллею, что тянулась от двора таверны к саду финиковых пальм, но не стал задерживаться у ворот. Он проехал дальше к северо-восточному углу ограды, затем завернул и поскакал вдоль северной стены. В нескольких шагах от северо-западного угла он остановился. Здесь деревья отступили от стены, но зато росло несколько низких кустов. К одному из них он привязал своего коня и собрался
Вынув ногу из стремени, он подкрался к углу и заглянул за него. Трое мужчин двигались по дороге по направлению к пальмовой роще. По шаркающей походке он признал негров. Они остановились на его тихий зов и стояли, сбившись в кучу, пока он шагал по направлению к ним с мечом в руках. Их белки поблескивали в свете звезд, звериное вожделение проступало на эбонитовых лицах, но они знали так же хорошо, как он, что их три дубины не стоили одного его меча.
— Куда вы идете? — вызывающе спросил он.
— Сказать нашим братьям, чтобы они тушили огонь в яме за рощей, — последовал мрачный гортанный ответ. — Арам Бакш обещал нам человека, но соврал. Мы нашли только одного из наших братьев мертвым в комнате-ловушке. Нам придется голодать в эту ночь.
— Я думаю, что нет, — улыбнулся Конан, — Арам Бакш даст вам человека. Видите эту дверь? — Он указал на маленькую обитую железом дверцу в середине западной стены. — Подождите здесь. Арам Бакш выдаст вам человека.
Осторожно пятясь, он отступил до места, где его уже не мог настигнуть внезапный удар дубины, повернулся и исчез за северо-западным углом ограды. Добравшись до своей лошади, он выждал, чтобы убедиться, что черные не преследуют его, затем вскочил в седло и встал на него ногами, успокаивая тихими словами беспокойного жеребца. Ему пришлось вытянуться изо всех сил, чтобы ухватиться руками за гребень стены. Подтянуться и перемахнуть ее было делом секунды. Распрямившись, он быстро осмотрелся. Таверна была построена в юго-западном углу огороженного участка, остальное место было занято рощей и садом. Вокруг никого не было. Дом стоял темный и молчаливый, а окна и двери, как он знал, были укреплены решетками и засовами.
Конан помнил, что Арам Бакш спит в комнате, которая выходит на окаймленную кипарисами дорожку, ведущую к двери в западной стене. Он проскользнул между деревьев, как тень, и спустя несколько минут осторожно постучал в дверь комнаты.
— Что случилось? — спросил изнутри недовольный сонный голос.
— Арам Бакш! — свистящим шепотом позвал Конан, — Черные лезут через стену!
В двери, открывшейся почти мгновенно, стоял трактирщик, в одной рубахе, но с кинжалом.
Он вытянул шею, чтобы заглянуть в лицо киммерийца.
— Проклятье! Ты?!
Мстительные пальцы Конана сдавили его горло так, что он захлебнулся своим криком. Они покатились по полу, и Конан вырвал у своего врага кинжал.
Лезвие сверкнуло в свете звезд, и брызнула кровь. Арам Бакш стал издавать отвратительные звуки, задыхаясь, ловя воздух ртом, давясь и булькая кровью. Конан поставил его на ноги, и снова блеснул кинжал. На этот раз большая часть курчавой бороды упала на пол.
Все еще сжимая горло своего пленника — так как тот мог бессвязно закричать, несмотря на разрезанный язык, — Конан потащил его из темной комнаты и дальше по обсаженной кипарисами дорожке к обитой железом двери во внешней стене. Одной рукой он поднял засов и толкнул дверь. Она открылась, и за ней замаячили три размытые фигуры, которые, подобно черным грифам, ожидали снаружи. В их жадные руки Конан и швырнул хозяина гостиницы.