Концептуально-теоретические основы правового регулирования и применения мер безопасности
Шрифт:
Выделенные группы оснований имеют значение на разных стадиях использования мер безопасности: социально-криминологическое – для законотворчества, нормативно-правовое и фактическое – для назначения, а организационно-юридическое – для исполнения мер безопасности.
1.3.4. Процедура применения мер безопасности
Одной из гарантий законности, демократии и защищенности прав граждан являются процедурно-правовые установления. Применение мер безопасности – разновидность социального управления, а «процедура – атрибут всякой социальной регуляции» 201 . По мнению В.Н. Протасова, правовая процедура подразделяется на материальную, процессуальную и правотворческую 202 .
201
Протасов В.Н. Юридическая процедура. М. : Юрид. лит., 1991.
202
Там же. С. 7.
В настоящее время в теории права и отраслевых правовых науках наблюдается отход от традиционного понимания юридического процесса как исключительной деятельности суда. Некоторыми исследователями юридический процесс трактуется гораздо шире. Он имеет место всегда, когда осуществляется правоприменительная деятельность по реализации материально-правовых предписаний любой отрасли права 203 .
Давно выдвинуты и реализуются предложения о выделении в самостоятельную отрасль административно-процессуального права (Н.Г. Салищева, В.Д. Сорокин), обоснованы выводы о существовании земельно-процессуального права (П.Д. Сахаров). Еще А.Л. Ременсон обращал внимание на наличие процессуальных норм в исправительно-трудовом праве.
203
См.: Теория юридического процесса / Под ред. В.М. Горшенева. Харьков : Выща шк., 1985. 192 с.
Правильно заметил В.Н. Кудрявцев: «Первое: тот или иной процессуальный порядок, предусмотренный законом, должен существовать во всех случаях, сколь бы малозначительно ни было предполагаемое нарушение. Второе: при всех условиях должны быть соблюдены некоторые общеобязательные (элементарные) требования, направленные на вынесение законного и справедливого решения» 204 .
Процедура не пустяк и не досадная формальность. Предоставляя возможность применять меры безопасности на благо общества и законопослушных граждан, она в то же время ограничивает возможный произвол. При этом желательно избежать двух крайностей. Первая – это применение мер безопасности по субъективному усмотрению должностных лиц при отсутствии гарантий их необоснованного применения. Другая крайность – это усложненная процедура применения мер безопасности, что приводит к запоздалой реакции и также чревато негативными последствиями.
204
Кудрявцев В.Н. Правовое поведение: норма и патология. М. : Наука, 1982. С. 251.
Порядок применения мер безопасности и уровень субъекта, принимающего решения, зависит от нескольких составляющих: с одной стороны, от «жесткости» меры безопасности, а с другой – от степени и реальности опасности. Чем ощутимее правограничения, составляющие содержание мер безопасности, тем обстоятельнее должна быть процедура принятия решения об их применении.
Наиболее подробно разработана процедура санкций безопасности (принудительные меры медицинского характера, принудительные меры воспитательного характера). Однако если сравнивать с процедурой назначения уголовного наказания, то в первом случае гораздо больше нерешенных проблем. Особенно это касается принудительных мер воспитательного воздействия, где сложилась парадоксальная ситуация: малолетние, совершившие общественно опасное деяние, но не достигшие возраста уголовной ответственности, менее защищены и имеют меньше гарантий, чем подростки, достигшие этого возраста. В этой связи представляются правильными предложения о необходимости введения в уголовный процесс особого производства по применению принудительных мер воспитательного воздействия 205 .
205
См.: Трубникова Т.В. Виды особых производств в уголовном процессе России // Правовые проблемы укрепления российской государственности : сб. статей. Ч. 6. Томск : Изд-во Том. ун-та, 2000. С. 135–137; См. также: Якимович Ю.К., Ленский А.В., Трубникова Т.В. Дифференциация уголовного процесса. Томск : Изд-во Том. ун-та, 2001. С. 74–77.
Реальная опасность требует быстрого решения. В ситуациях необходимой обороны и крайней необходимости размышлять некогда. В случаях, не терпящих отлагательств, может иметь место и упрощенная процедура принятия решений, но в этом случае post factum должна проводиться проверка или утверждение решения. Так, в соответствии с Федеральным конституционным законом «О чрезвычайном положении» указ президента о введении чрезвычайного положения подлежит немедленному рассмотрению Советом Федерации. В случае, если не будет утвержден в течение 72 часов с момента обнародования, указ утрачивает силу. Именно с этих позиций следует рассматривать процедурные моменты антитеррористических мер безопасности. Акции терроризма в Москве и в других городах России породили массу упрощенных рекомендаций. Никто не спорит, порядок наводить надо. Население с пониманием относится к неудобствам, которые связаны с проведением контртеррористических операций. Ради безопасности можно пожертвовать и потерпеть. Но пока нет гарантий, что активность спецслужб и правоохранительных органов всегда будет использована по назначению. Уже имеются примеры того, как антитеррористическая карта разыгрывается в политических «разборках». Сценарий установления диктатуры под флагом борьбы с терроризмом достаточно реален. Поэтому, разворачивая систему борьбы с терроризмом, очень важно, чтобы она осуществлялась исключительно в рамках закона.
В соответствии со ст. ст. 26 и 27 Федерального закона «О борьбе с терроризмом» контроль за деятельностью спецслужб осуществляли президент и правительство, а надзор – прокуратура. Парламентский и судебный контроль не были предусмотрены. В новом Законе «О противодействии терроризму» не упоминается уже не только парламентский, и судебный контроль, но и надзор прокуратуры. Понятное дело, что есть вопросы сугубо конфиденциальные, но это еще не повод, чтобы отказаться от контроля деятельности со стороны судебной и представительной ветвей власти. Тем более, специализированные формы такого контроля в цивилизованных странах давно отработаны.
Серьезную специфику имеет процедура применения санкций безопасности. Вопрос этот неоднократно был предметом обсуждения в конце ХIХ – начале ХХ века. Некоторые участники дискуссии полагали излишней судебную процедуру при назначении мер безопасности за противоправное деяние. Предполагалось, что с этим может справиться комиссия экспертов, в частности врачей-психиатров, или полиция. Другая сторона настаивала на судебной процедуре 206 .
Очень убедительные примеры того, что пренебрежение судебной процедурой и произвол взаимосвязаны, дает советская история и, в частности, деятельность печально известных троек, двоек НКВД, а затем особых совещаний. Деятельность этих органов характеризовалась доведенной до абсурда закрытостью, использованием в качестве доказательств агентурных сводок и показаний секретных сотрудников, анонимок, доносов, характеристик, отсутствием процедур обжалования и защиты.
206
Жижиленко А.А. Указ. соч. С. 292–298.
Испытавший на себе все прелести «классовой целесообразности» Юрий Домбровский так описал работу особого совещания: «Люди, составляющие эту страшную, всемогущую и совершенно безответственную тройку (их, кажется, было трое), не имели ни фамилий, ни званий, ни должности. Они были – ОСО. Ни один из осужденных не видел их подписи под приговором. Ему никогда не оставляли приговор для обжалования. Был аккуратный бланк формата почтовой открытки. Вот примерно такой.
«Выписка из протокола заседания Особого совещания от…
Слушали:
Об антисоветской деятельности Иванова Петра Сидоровича (год, место рождения).
Постановили:
Осудить за антисоветскую деятельность Иванова Петра Сидоровича (год и место рождения) на пять лет лишения свободы с отбыванием в Свитлаге.» 207
207
Домбровский Ю. Факультет ненужных вещей // Новый мир. 1988. № 8. С. 108.
«… Для этой таинственной троицы не существовало ни доказательств, ни судебного следствия, ни свидетелей, ни допроса подсудимого, ни статей закона, ни закона…» 208 . В этом чудовищном предупредительном механизме человек, в отношении которого творился произвол, по выражению Ю. Домбровского, «был третьим и лишним».
Борцам за искоренение преступности «радикальными и кардинальными» мерами и ностальгирующим о былом порядке нужно чаще напоминать о цене такого «порядка» – миллионы жизней и искалеченных судеб ни в чем неповинных сограждан.
208
Там же. С. 109.
Но есть и другая сторона проблемы. В последние годы имеет место тенденция из псевдогуманистических побуждений не предоставлять субъектам мер безопасности процессуальных полномочий, в рамках которых они могут реализовать свои обязанности либо, наоборот, излишне усложнять процедуру. В результате, например, участковый инспектор милиции, не имея возможности вызвать профилактируемого для получения от него объяснений, вынужден искать «обходные» пути и нарушать закон.
Очевидно, здесь, как и в любом деле, нужно искать «золотую середину». При этом следует придерживаться простого правила: чем больше мера безопасности ограничивает конституционные права и свободы личности, тем более обстоятельной и предоставляющей определенные гарантии должна быть процедура принятия решения, тем более авторитетным должен быть субъект, принимающий решение о применении этих мер или осуществляющий проверку его правильности.