Конец «черных рыцарей»
Шрифт:
— Доброе утро, Тиссе! Садись! Вот тебе задание. Ты сейчас пойдешь в контору Клуд-Штарка. Секретарше скажи, что ты из полиции и должен поговорить с хозяином. На все ее вопросы ничего не отвечай. Тебя поведут к Клуд-Штарку. Тут ты должен сыграть на его нервах. Если он спокоен, будь более развязным, если нервничает, сбавь тон. Ты сейчас поймешь, в чем дело. Ты ему скажешь, что пришел к нему от меня. Когда он спросит, не в отношении ли пропажи его машины, ты многозначительно пожмешь плечами, но ничего не ответишь. Если он будет молчать, скажи немного погодя, что может быть, и по этому, а может быть, по другому поводу. Дай ему понять, что ты знаешь, но рассказывать не хочешь, а передаешь просьбу инспектора прибыть к нему в префектуру к часу дня для личной беседы. Тут — в зависимости от его реакции — ты нажми на него, намекни, что может быть, дело связано с убийствами, может быть, это связано с военным временем — всякое болтали. В общем, нагони страху. Ясно?
— Понятно. Сейчас идти?
— Да. Иди сразу же. Пришли мне Прудона. Стой! Когда кончишь со Штарком, не уходи далеко, а веди наблюдение за ним вместе с Прудоном. Забери его с собой.
Вскоре после ухода подчиненных Фриссону позвонили по телефону:
— Мы задержали рецидивиста Тремуана. Среди воров он имеет кличку «Люпэн» и был в вашем городе с 19 по 21 сего месяца. Мы его сняли с поезда вчера поздно вечером. У него нашли десять тысяч долларов и пистолет типа «вальтер», из которого недавно стреляли. Пока он все отрицает. Думаю, что он тот, кто вам нужен.
— Похоже, что вы поймали убийцу. Можете ли вы переправить его сюда?
— Я полагаю, что к вечеру он будет у вас.
— Отлично. Очень вам благодарен.
— До свидания.
Фриссон от удовольствия потер руки. Он предвидел быстрое развитие дела.
Опять зазвонил телефон. На часах 9.15.
— Шарон докладывает.
— Давай.
— Господин инспектор, Штарк чем-го сильно взволнован. Куда-то срочно отправил нарочного с письмом.
— Интересно! — сказал Фриссон. — Он волнуется. Сейчас ему будет еще хуже!
Не успел Фриссон положить трубку, как позвонил шеф.
— Что же вы мне не докладываете о деле валютчиков? Зайдите.
По дороге Фриссон усердно думал, что рассказать шефу. Ведь он может воспротивиться мероприятиям инспектора в отношении Штарка тем более, если узнает о причастности того к нацистам во время оккупации.
— Господин комиссар! Арестован некий Тремуан по кличке «Люпэн», подозреваемый как соучастник в убийстве Карпо и Масси. Для досье я сегодня допрошу господина Клуд-Штарка о краже его автомобиля. К вечеру сюда доставят Тремуана. Я думаю, что его сообщника мы скоро найдем и можно будет передать дело следствию.
— Гм... Все идет нормально?
— Да, господин комиссар.
— Прекрасно! Завтра доложите мне о результатах допроса Тремуана.
— Слушаюсь.
Фриссон ушел довольный. Когда он вернулся к себе, его секретарь доложил о новом звонке Шарона.
Клуд-Штарк
Тиссе вошел в приемную господина Клуд-Штарка, где его встретила молодая барышня с пышными волосами цвета соломы. Личико ее было довольно красивым, но, видимо, она была избалованной и капризной.
— Мне бы к вашему хозяину, — робко сказал Тиссе.
Барышня осмотрела его с ног до головы. Одет он был в несколько потрепанный штатский костюм.
— Шеф очень занят, — ответила она.
— Видите ли, мадемуазель, я, собственно говоря, не от себя, а от господина инспектора Фриссона.
— От кого? — глаза барышни удивленно расширились.
— От господина инспектора, из префектуры.
— А-а... — сказала барышня облегчённо. — Это насчет кражи его автомобиля?
— Мне об этом не говорили, — ответил Тиссе.
— Сейчас у господина Клуд-Штарка клиент. Он вас, наверное, примет, когда тот уйдет. Посидите.
Тиссе сел. Под столом были видны изящные ножки секретарши. Он решил с ней пофлиртовать.
— У вас, мадемуазель, очень красивые ножки, прямо как на рекламе нейлоновых чулок.
Голос Тиссе был робким и почтительным. Барышня не знала, обидеться или нет.
— Да, говорят.
— Как редко приходится иметь дело с такой красивой женщиной, как вы, — с сожалением продолжал он.
— Ну что вы! — кокетливо улыбнулась секретарша. — Красивых женщин много.
— Да! Вы правы, — вздохнул Тиссе, — только не среди проституток.
— Что вы хотите этим сказать? — возмутилась она.
— Вы меня извините, мадемуазель! Я о вас и не думал. Я хотел лишь сказать, что по долгу службы мне приходится больше сталкиваться с девицами легкого поведения, а не такими порядочными, как вы.
Секретарша осталась недовольна и демонстративно переложила телефонную книжку с одного края стола на другой. Потом открыла ящик стола и достала из него толстую тетрадь, которую старательно перелистала.
Тиссе откашлялся. Она не обратила на него внимания.
— Как-то раз, — начал он, — забирали мы этих девушек с бульваров. Очень много забрали. Одна из них была очень красивой, изящной. Она кричала, что она дочь депутата, что никакая она не проститутка и так далее. Ну мы-то знаем этих девчонок. Она так кричала, что шеф сказал надзирательнице взять ее к себе и успокоить. Надзирательница была сердобольной. Через час приехал важный такой господин и забрал девушку. А матрона нам потом рассказала, что она повела девушку к себе и почувствовала, что та очень легко одета. Действительно, на ней были только блузка, юбка да туфли. А по разговору казалась образованной. «Ну что же ты шумишь? — сказала ей Сюзанна, это так зовут матрону. — Ты самая что ни на есть проститутка голая! Хорошие девицы из порядочной семьи так не одеваются».
Та в слезы. Сюзанна ее приласкала, и в конце концов девица рассказала ей, что она поспорила с подругами и пошла на бульвар, где должна была заработать тридцать пять тысяч за вечер. Вот до чего эти взбалмошные девчонки додумались!
Секретарша, вначале не обратившая как будто внимания на рассказ Тиссе, теперь слушала его с раскрытым ртом.
— Что дальше было? — шепотом проговорила она.
Тиссе посмотрел на нее так, что она покраснела и потупила глаза.
— Она рассказала Сюзанне, что имела девять клиентов, и Сюзанна подумала, что девушка была больше обижена на то, что не выиграла пари, чем на то, что ее забрали в полицию.