Конец главы
Шрифт:
– Начинается, милорд, - раздался голос молодого егеря.
Собака повела ушами. Лорд Саксенден схватил ружье, егерь взял на изготовку второе.
– Выводок слева, милорд!
Динни услышала резкое хлопанье крыльев: восемь птиц ниточкой летели к тропинке.
Бах-бах!.. Бах-бах!..
– Боже правый!
– вскрикнул лорд Саксенден.
– Черт меня побери!..
Динни увидела, как все восемь птиц перелетают через изгородь в другом конце поля.
Собака издала сдавленное ворчание и задрожала.
–
– При чем тут свет? Это печень, - ответил лорд Саксенден.
– Три птицы прямо на вас, милорд!
Бах... Ба-бах!.. Одна из птиц дернулась, сжалась, перевернулась и упала ярдах в четырех позади девушки. У Динни перехватило дыхание. Жил комочек плоти и вдруг умер! Она часто видела, как охотятся на куропаток, но никогда еще не испытывала такого щемящего чувства. Две другие птицы скрылись вдали за изгородью. Когда они исчезли, у Динни вырвался вздох облегчения. Собака с мертвой куропаткой в зубах подошла к егерю, который отобрал у нее добычу. Пес опустился на задние лапы и, не сводя с птицы глаз, высунул язык. Динни увидела, как с языка закапала слюна, и закрыла глаза.
Лорд Саксенден что-то невнятно буркнул. Потом невнятно буркнул еще раз. Динни открыла глаза: пэр поднимал ружье.
– Фазанья курочка, милорд!
– предупредил молодой егерь.
Фазанья курочка протянула на самой умеренной высоте, словно понимая, что ее время еще не наступило,
– Гм!
– проворчал лорд Саксенден, опуская приклад на полусогнутое колено.
– Выводок справа! Нет, слишком далеко, милорд.
Прогремело несколько выстрелов, и Динни увидела, как над изгородью взлетели две птицы. Одна из них теряла перья.
– Эта готова, - сказал егерь, и Динни увидела, как он прикрыл глаза рукой, наблюдая за полетом птицы.
– Падает!
– крикнул он. Собака задрожала и посмотрела на егеря.
Выстрелы загремели слева.
– Проклятье!
– выругался Саксенден.
– В мою сторону ни одна не тянет.
– Заяц, милорд!
– отрывисто бросил егерь.
– Вдоль изгороди!
Лорд Саксенден повернулся и поднял ружье.
– Ой, не надо!
– вскрикнула Динни, но голос ее потонул в грохоте выстрела. Зайцу перебило заднюю лапу. Он споткнулся, остановился, затем, жалобно крича, заковылял вперед.
– Пиль!
– разрешил егерь.
Динни заткнула уши руками и закрыла глаза.
– Попал, черт побери!
– пробормотал лорд Саксенден.
Даже сомкнув веки, Динни ощущала на себе его ледяной взгляд. Когда она открыла глаза, рядом с птицей лежал мертвый заяц. Он был весь какой-то неправдоподобно мягкий. Девушка вскочила, порываясь уйти, но тут же снова села. Пока охота не кончилась, уходить нельзя: угодишь под выстрелы. Динни снова закрыла глаза, Стрельба не прекращалась.
– Порядочно настреляли, милорд.
Лорд Саксенден передавал егерю ружье. Возле зайца лежали еще три птицы.
Слегка пристыженная всем только что пережитым, Динни сложила свою трость и направилась к перелазу. Не считаясь с устарелыми условностями, перебралась через него и подождала лорда Саксендена.
– Простите, что подшиб зайца, - извинился он.
– У меня сегодня весь день в глазах точки мелькают. С вами такое бывает?
– Нет. Искры иногда сыплются. Ужасно, когда заяц кричит, правда?
– Согласен. Сам не люблю.
– Однажды у нас был пикник, и я заметила зайца. Он сидел позади нас, как собака, уши у него просвечивали на солнце и были совсем розовые. С тех пор люблю зайцев.
– Зайцы - это не настоящая охота, - снисходительно произнес лорд Саксенден.
– Я лично предпочитаю их жареными, а не тушеными.
Динни украдкой взглянула на пэра. Он был красен и, казалось, доволен собой.
"Пора рискнуть", - решила Динни.
– Лорд Саксенден, вы когда-нибудь говорите при американцах, что они выиграли войну?
Он отчужденно взглянул на девушку:
– Почему я должен им это говорить?
– Но они же ее выиграли. Разве не правда?
– Уж не ваш ли американец это утверждает?
Нет, я от него этого не слышала, но уверена, что он думает именно так.
Динни снова заметила проницательное выражение на лице пэра.
– Что вам о нем известно?
– Мой брат ездил с ним в экспедицию.
– А, ваш брат!
Лорд Саксенден произнес эти слова так, как если бы, рассуждая сам с собой, вслух сказал: "Этой девице от меня что-то нужно".
Динни внезапно почувствовала, что ходит по краю пропасти.
– Надеюсь, - заговорила она, - что, прочитав книгу профессора Халлорсена, вы прочтете затем и дневник моего брата.
– Никогда ничего не читаю, - изрек лорд Саксенден.
– Нет времени.
Впрочем, теперь припоминаю. Боливия... Он кого-то застрелил - не так ли?
– и растерял транспорт.
– Он вынужден был застрелить человека, который покушался на его жизнь, а двоих ему пришлось наказать плетьми за жестокое обращение с мулами. Тогда все, кроме троих, сбежали и увели с собой мулов. Он был один белый на целую шайку индейцев-полукровок.
И, вспомнив совет сэра Лоренса: "Смотри на него боттичеллиевским взглядом, Динни", - она пристально посмотрела в холодные, проницательные глаза Саксендена.
– Не разрешите ли мне прочесть вам отрывки из дневника?
– Отчего же! Если найдется время...
– Когда?
– Как насчет вечера? Завтра после охоты я должен уехать.
– В любое время, какое вас устроит, - бесстрашно объявила Динни.
– До обеда случай не представится. Я должен написать несколько срочных писем.