Конец главы
Шрифт:
– Не заедем ли ко мне выпить чаю? Динни улыбнулась, кивнула и сразу же почувствовала, как изменилось его обращение. Оно стало и более непринужденным и более почтительным, как будто он сказал себе: "Она мне ровня".
Час, проведенный за чаем, который подал Стэк, странная личность с проницательными глазами и аскетическим обликом, показался девушке упоительным. Таких часов в ее жизни еще не было, и когда он кончился, Динни поняла, что влюбилась. Семя, брошенное в почву десять лет назад, проросло и стало цветком. Двадцатишестилетняя девушка, которая уже потеряла надежду влюбиться, сочла это таким невероятным чудом, что несколько раз задерживала дыхание и всматривалась в лицо Уилфрида. Откуда взялось
– Когда я увижу вас снова?
– спросил Дезерт, видя, что Динни собирается уходить.
– А вы хотите?
– Очень.
– Почему?
– А почему бы мне не хотеть? Вы - первая женщина, с которой я разговорился за последние десять лет, может быть, даже первая, с которой я вообще заговорил.
– Вы не будете смеяться надо мной, если мы снова увидимся?
– Над вами? Разве это мыслимо? Итак, когда?
– Когда?.. В настоящее время я сплю в чужой ночной рубашке на Маунт-стрит, хотя мне пора бы вернуться в Кондафорд. Но моя сестра через неделю венчается в Лондоне, а брат в понедельник возвращается из Египта. Поэтому я пошлю домой за вещами и останусь в городе. Где вы Хотите встретиться?
– Поедем завтра за город? Я тысячу лет не был в Ричмонде и Хэмптон-корте.
– А я никогда не была.
– Вот и прекрасно. Я подхвачу вас у памятника. Фошу в два часа дня при любой погоде.
– Буду счастлива видеть вас, юный сэр.
– Великолепно.
Он внезапно наклонился, взял ее руку и поднес к губам.
– В высшей степени учтиво, - промолвила Динни.
– До свиданья.
IV
Динни была так поглощена своей бесконечно важной для нее тайной, что в тот день ей больше всего на свете хотелось одиночества, но мистер, и миссис Эдриен Черрел пригласили ее к обеду. После того как ее дядя женился на Диане Ферз, новобрачные выехали из дома на Оукли-стрит, связанного с тяжелыми воспоминаниями, и скромно устроились в одном из тех обширных кварталов Блумсбери, которые теперь вновь привлекают к себе аристократию, покинувшую их в тридцатых - сороковых годах прошлого века. Район был выбран ввиду близости его к "костям" Эдриена: памятуя о своем возрасте, тот дорожил каждой минутой, проведенной в обществе жены. Здоровая мужественность, которую, согласно предсказаниям Динни, должен был придать ее дяде год, прожитый им с Халлорсеном в Новой Мексике, проявлялась теперь в более темном оттенке его морщинистых век и в улыбке, гораздо чаще мелькавшей на длинном лице Эдриена. Динни с неизменным удовольствием думала, что дала ему верный совет и что он последовал ему. Диана быстро обретала прежний блеск, обеспечивший ей место в высшем обществе до ее замужества с несчастным Ферзом. Однако полная бесперспективность профессии Эдриена и время, которое она должна была уделять ему, препятствовали ее возвращению в священный круг "света". Поэтому она все больше входила в роль жены и матери, что Динни, питавшая пристрастие к своему дяде, находила вполне нормальным. По дороге в Блумсбери она размышляла, говорить ей или нет о своих делах, и, не отличаясь склонностью к притворству и уверткам, решила быть откровенной. "Кроме того, - думала она, - влюбленной девушке всегда приятно говорить о предмете своих чувств". К тому же, если без наперсника не обойтись, лучшего, чем дядя Эдриен, ей все равно не найти: во-первых, он немного знаком с Востоком, а во-вторых, это дядя Эдриен.
Однако разговор за обедом естественно и прежде всего коснулся свадьбы
Клер и возвращения Хьюберта. Выбор сестры несколько тревожил Динни.
Сэр Джералд (Джерри) Корвен был сорокалетний мужчина среднего роста с энергичным и отважным лицом. Динни не отрицала за ним большого обаяния, именно это и пугало ее. Он занимал высокое положение в министерстве колоний и был одним из тех людей, на которых достаточно взглянуть, чтобы решить: "Он далеко пойдет!" Боялась Динни и того, что смелая, блестящая, наделенная душой игрока Клер слишком похожа на жениха и к тому же моложе его на семнадцать лет. Диана, хорошо знакомая с Корвеном, возразила:
– Семнадцать лет разницы - это как раз самое утешительное во всей истории. Джерри пора остепениться. Если он сумеет быть Клер и мужем и отцом одновременно, дело наладится. У него огромный жизненный опыт. Я рада, что они уезжают на Цейлон.
– Почему?
– Он избежит встреч со своим прошлым.
– А у него богатое прошлое?
– Дорогая моя, сейчас он слишком влюблен, по с таким человеком, как Джерри, нельзя загадывать - в нем масса обаяния и он постоянно стремится играть с огнем.
– Женитьба всех нас делает трусами, - вставил Эдриен.
– На Джерри Корвена она не повлияет: он клюет на риск, как золотая рыбка на москита. Динни, Клер очень увлечена?
– Да. Но она сама любит играть с огнем.
– И все же, - вмешался Эдриен, - я ни одного из них не назвал бы вполне современным. У обоих голова на плечах и оба умеют найти ей применение.
– Совершенно верно, дядя. Клер берет от жизни все, что может, но бесконечно верит в нее. Она может стать второй Эстер Стенхоп.
– Браво, Динни! Но для этого ей сначала пришлось бы отделаться от Джералда Корвена. А Клер, насколько я в ней разбираюсь, способна испытывать угрызения совести.
Динни широко раскрыла глаза и посмотрела на дядю:
– Вы говорите так, дядя, потому, что знаете Клер, или потому, что вы Черрел?
– Вернее всего потому, что она тоже Черрел, дорогая моя.
– Угрызения совести?
– повторила Динни.
– Не верю, что тетя Эм испытывает их. А она такая же Черрел, как любой из нас.
– Эм, - возразил Эдриен, - напоминает мне кучу разрозненных первобытных костей, которые никак не составишь вместе. Трудно сказать, какой у нее скелет. Угрызения же совести всегда составляют единое целое.
– Пожалуйста, без "костей" за обедом, Эдриен, - попросила Диана. Когда приезжает Хьюберт? Мне не терпится увидеть его и юную Джин. Кто из них теперь кем командует после восемнадцати месяцев блаженства в Судане?
– Конечно, Джин, - ответил Эдриен.
Динни покачала головой:
– Не думаю, дядя.
– В тебе говорит сестринская гордость?
– Нет. В Хьюберте больше последовательности. Джин сразу набрасывается на все и хочет со всем управиться, а Хьюберт неуклонно идет своей дорогой. Я в этом уверена. Дядя, где находится Дарфур и как надо произносить это название?
– Через "у" или через "о" - безразлично. Это область на западе Судана, пустынная и, кажется, очень труднодоступная местность. А что?
– Я завтракала сегодня с мистером Дезертом. Помните шафера Майкла? Он упомянул это название.
– Он был там?
– По-моему, он объездил весь Ближний Восток.
– Я знакома с его братом, - заметила Диана.
– Чарлз Дезерт - один из самых напористых молодых политических деятелей. Он почти наверняка будет министром просвещения, как только консерваторы снова придут к власти. После этого лорд Маллиен окончательно станет затворником. С Уилфридом я никогда не встречалась. Он славный?
– Видите ли, я только на днях познакомилась с ним, - ответила Динни, стараясь быть беспристрастной.
– Он вроде рождественского пирога с начинкой: берешь кусок и не знаешь, с чем он, а если ты в состоянии съесть его целиком, тебе предстоит счастливый год.