Шрифт:
Иван Калита окинул высокое собрание хмурым взором и прокашлялся:
– Господа, я собрал вас здесь для того, чтобы обсудить одно весьма неприятное дело. Кто-нибудь, заберите у Батыя Джучиевича конину! Батый Джучиевич, ну нельзя же так! И совершенно не обязательно сразу хвататься за саблю! Да, я в какой-то мере вассал вашего дома. Почему в «какой-то»? Потому что в другой мере лет через триста ваш дом будет вассалом моего. Да, и рассадите, пожалуйста, уважаемых Моше и Салах-ад-Дина, да будет, наконец, мир с ними обоими!!!
Итак, начнем. Как вы все легко можете убедиться, я собрал здесь выдающихся государственных деятелей разных эпох и народов... И Большого Волосатого Ву, конечно, уважаемый Ву, не надо махать палицей... Собрал вас, да... Хм, уважаемый Большой Ву меня немного сбил. Возможно, в последнее время вы все ощущаете некоторое неудобство... Ну, к примеру, на вас находят приступы неудержимого чихания. Да, Большой Ву, именно такие. Чешется все тело... И не надо показывать пальцем на наших уважаемых ордынских товарищей! Конечно, они не моются, обычай такой, но до сих пор им это не мешало. Основная причина этих неприятных явлений, а также комет, метеоритов, смещения звезд и прочих знамений, которые наблюдают наши уважаемые астрологи, - один человек. Дима, Ваня, введите, пожалуйста, обвиняемого.
Донской и Грозный втащили в зал мелкого человечка в странных стеклышках на носу. Грозный, воровато оглядываясь, время от времени тыкал человечка острым концом посоха, а Донской зажимал ему рот.
Герои и правители подошли к связанному.
– И это из-за него у меня голова все время болит?
– Александр Невский ткнул человечка сапогом.
– Собственно не столько из-за него, сколько из-за того, что он пишет, - поправил Калита.
– И что он такого пишет?
– Саша, только ты это, меч отдай сперва?
– Зачем это?
– подозрительно прищурился Невский.
– Ну что, ты, блин, как не родной, потомку не веришь? Ну дай сюда.
Александр пожал плечами и отстегнул от пояса огромный немецкий полуторный меч.
– На, только не урони.
Калита принял меч, глубоко вдохнул...
– А пишет он, Саша, что ты - это не ты, а хан Берке!
Невский сел на пол, глупо улыбаясь.
– Ваня, ты что несообразное говоришь! Ты на меня посмотри, ну какой я Берке? Берке Джучиевич - он же вон стоит. Толстый такой. А я худой. И вообще, он монгол, а я русский, он хан, а я князь. Я ему, если хочешь знать, дань платил! И в Орду к нему ездил!
Толстый хан согласно закивал:
– Якши, ездил! Кумыс пил, поминки хорошие привозил! Хороший коназ!
– Ага, хороший! А зачем вы меня отравили?
– Так это, политика, - вздохнул хан.
– Вот видишь, Ваня, я и хан Берке - мы совсем разные. А ты крамолы наводишь!
– Это не я навожу, - хмуро ответил Калита.
– Это он, паскуда, наводит. Да и Берке, оказывается, вовсе и не Берке, а Людовик Баварский!
Людовик, мирно наливавший пива в кубок хану вздрогнул и уронил бочонок.
– Это как это, Людовик? Он же, извините, мунгал, а я немец!
– он потряс бочонком.
– Что ты у меня-то спрашиваешь? Ты у него спрашивай!
Государственные деятели окружили человечка. Тот затравленно озирался, яростно поблескивая очками.
– Ишь-ты, сте-е-еклышки нацепил.
– Грозный стянул с носа человечка очки и медленно раздавил их в кулаке.
– А про меня, царя Грозного, ты, пес смердящий, что написал?
– А тебя вообще не было!
– заверещал мужичонка.
– Ты и не царь никакой, а Симеон Бекбулатович, он же - Василий Блаженный! А еще ты - царевич Димитрий!
– Мал клоп, да вонюч, - подивился государь.
– Это что же получается, я сам-друг с Симеонкой от юродивого Димитрия прижил да сам же им и оказался?
– Ваня, ты помедленнее, я что-то ничего не понимаю.
– Донской составлял пальцы так и сяк, пытаясь представить себе генеалогическое древо потомка.
– А нечего тут понимать, - мрачно насупился Грозный, взвешивая на руке посох.
– А ну-ка, братья-государи, расступитесь, тут замах надобен.
– Э-э-э, нет, дитятко, погоди!
– Невский присел на корточки перед связанным.
– Это уже интересно. Дай-ка мы его еще спытаем. Ну, что еще скажешь, лядащий? Вот про него, скажем, вишь генуэзца?
– Невский ткнул рукой в сторону худого дядьки в итальянском костюме.
– Это так называемый Христофор Колумб!
– затараторил мужичонка, - якобы открыл Америку! Хотя на самом деле ничего не открывал, потому что никакой он не Колумб, а Ной.
– Мадонна миа!
– итальянец схватился за сердце.
– Ты это, погоди, какой Ной? Это что, который каждой твари по паре?
– недоверчиво усмехнулся Невский.
– Он самый! Только он был еще крестоносцем при дворе Иаред-орды и с ней завоевал Америку.
– Какая Иаред-орда!
– Берке возмущенно растолкал пузом князей и тяжело дыша наклонился над нахалом.
– Это чьего улуса орда? Не было такой, это я как чингисид говорю!
– Какие странные развлечения у этих западных и северных варваров, - презрительно процедил узкоглазый мужик в желтом халате.
– Поистине, странностью своей они уступают только их кухне.
– Зато, Шихуандюшка, тараканов не едим, - язвительно ответил Калита.
– Да только тебе тоже не повезло - и про тебя написали. Хе-хе.
– И что же про меня написал этот варвар, не знающий иероглифов, - надменно спросил Цинь Ши-хуанди.
– А ничего, - злорадно ответил Иван.
– Не было тебя. И Китая не было.
– А что же было?
– Цинь Ши-хуанди уронил яшмовую печать.
– А был просто улус нашей русской Орды. Христианский. И вообще, Китай - это русское слово!
– Так мы себя Китаем никогда и не называли!
– запротестовал император.
– Это вы там, на Западе, нас так называете!
– Ага-ага! Книжечки все собрали да пожгли. Вы вообще от русских казаков происходите!
– подключился мужичонка.
– Косы-то, косы - это чубы казацкие! То-то у вас там кометы больно часто летали! А тебя вообще не было!