Конец лета (др. перевод)
Шрифт:
На мгновение милый доктор был ошеломлен.
— Есть какая-то особая причина или это мимолетный каприз?
— Это не каприз. Я все лето думала о том, чтобы расстаться с ним.
— Понимаю. А он знает об этом? — спросил доктор. Она покачала головой. — Это усложняет дело, не так ли? Но этот ребенок от него? — Он не осмелился бы задать ей такой вопрос десять лет назад, но теперь, очевидно, многое изменилось, и он спросил об этом так участливо, что она не возражала.
— Это его ребенок. — Она заколебалась и затем продолжила: —
— Почему вы решили, что вы беременны уже два месяца?
— Мне так сказали об этом во Франции.
— Они могли ошибиться, но, возможно, они и правы. Почему вы не хотите иметь ребенка? Оттого, что это ребенок Марка?
— Частично. И я не хочу стать привязанной к нему больше, чем сейчас. Если будет ребенок, я не смогу просто встать и уйти.
— Да, это нелегко, но вы сможете. Но что бы вы тогда сделали?
— Ну, я вряд ли смогла бы вернуться к другому мужчине, имея на руках ребенка.
— Вы смогли бы.
— Нет, доктор, я не смогла бы это сделать.
— Ошибаетесь, но вам необязательно оставаться с Марком только потому, что у вас его ребенок. Вы можете поступать так, как захотите.
— Как?
— Вы найдете выход, если это то, к чему вы стремились.
— Это не так. Я хочу… я хочу нечто другое. — И тогда он понял.
— Прежде чем ответить, скажите мне, а как ваша дочь будет реагировать на все это? Как она воспримет, хорошо или плохо, если у вас будет еще ребенок?
Вместо ответа Дина тоскливо разглядывала свои колени.
Наконец она взглянула на него.
— Это теперь тоже не имеет никакого значения. Она умерла две недели тому назад во Франции.
На какой-то миг у него перехватило дыхание. Затем он наклонился и взял ее руку.
— Мой Бог, Дина. Я очень сожалею об этом… И даже несмотря на случившееся, вы не хотите другого ребенка?
— Не таким образом. Не сейчас. Я просто не могу. Я хочу сделать аборт. Вот почему я здесь.
— И вы думаете, что сможете забыть об этом? Позднее, как вы знаете, ничего нельзя будет вернуть. Это такая ситуация, при которой неминуемо возникают угрызения совести, чувство вины, сожаление. И вы будете испытывать это в течение очень долгого времени.
— В моем теле?
— В вашем сердце… в мыслях. Вам так хочется избавиться от этого, с тем чтобы почувствовать облегчение, когда вы это сделаете. А что, если во Франции они допустили ошибку в отношении срока и есть надежда, что это ребенок от другого мужчины? Вы по-прежнему пожелаете сделать аборт?
— У меня нет выбора. Если ребенок Марка, я должна избавиться от него. И нет никаких оснований предполагать, что они ошиблись.
— Люди ошибаются. Я сам иногда тоже. — Он благосклонно улыбнулся ей, затем, нахмурившись, задумался над чем-то другим.
— А если из-за того, что случилось с Пилар, вы будете не в состоянии справиться с тем, что вам предстоит?
— Я должна
— Если вы на этом настаиваете. Но сначала я должен осмотреть вас и убедиться сам, прежде чем решиться. Черт возьми, может быть, вы даже и не в положении.
Но она была беременна. И он согласился на аборт: вероятно, уже два месяца, хотя в таких случаях трудно точно определить из-за слишком малого срока беременности. Но чем раньше он сделает операцию, тем будет лучше для нее. Дина казалась весьма решительно настроенной на нее.
— Завтра? — спросил он. — Приходите в семь утра, а к пяти сможете уйти домой. Вы сообщите Марку?
Она покачала головой.
— Я скажу ему, что произошел выкидыш.
— И что дальше?
— Я не знаю. Я должна все обдумать.
— А что, если, решив остаться с Марком и снова заиметь ребенка, вы обнаружите, что после всего случившегося уже не сможете никогда забеременеть? Что тогда, Дина? Совесть замучает вас окончательно.
— Нет. Я не могу представить себе, что подобное может произойти. Но если так случится, тогда мне придется жить с этим чувством. И я готова к этому.
— Вы так уверены?
— Абсолютно. — Она встала. Доктор кивнул ей, записав адрес больницы, куда она должна была прийти.
— Это опасно? — Этот вопрос возник у нее только сейчас. На самом деле ей это было безразлично. Сейчас она готова была скорее умереть, чем вынашивать ребенка Марка.
Но доктор Джонс покачал головой и погладил ее по руке.
— Нет, совсем нет.
— Куда ты собралась в такой час? — Марк приподнял голову и взглянул на нее, пока она выбиралась из кровати. Она выругала себя за то, что разбудила его.
— К себе в студию. Я не могу спать.
— Тебе нужно полежать. — Но он произнес эти слова, уже закрыв глаза.
— Сегодня я еще належусь предостаточно. — По крайней мере, это соответствовало истине.
— Хорошо. — Но к тому времени, когда она оделась, он уже снова заснул, так и не увидев, как она ушла. Дина оставила ему записку. Она ушла и вернется во второй половине дня. Он может рассердиться, но никогда не узнает всей правды, а когда она вернется домой, будет слишком поздно. Забравшись в машину и заведя мотор, она взглянула на свои сандалии и джинсы. В последний раз она надевала их во время поездки в Кармел с Беном. Пока разогревался двигатель, она, глядя на бледное утреннее небо, поняла, что вновь возвращается к нему в мыслях. Последний раз она видела такое же небо вместе с ним. И затем без особой на то причины вспомнила, как доктор спросил ее: а что, если этот ребенок от другого мужчины? Но этого не могло быть, не так ли? Два месяца назад она была в постели с Марком. Но она также познакомилась с Беном в конце июня, ребенок мог быть и от него тоже. Отчего она не может знать наверняка? Почему она вместо двух месяцев не может быть беременна всего лишь месяц?