Конец пути
Шрифт:
– Ты что? – воскликнула Лиза, пытаясь выглянуть из-за плеча мужа. – Что там? Что она сказала?
– Ничего.
Саша повернулся к жене, заслонил монитор, впрочем, разбитый экран погас. Откуда-то из недр лифта донеслось легкое шипение.
– Что это? – со слезами на глазах спросила Лиза. – Сашка, что происходит?
Он хотел ответить, но вдруг с изумлением осознал, что ему нечем дышать.
– Воздух… – Он дернул кадыком. – Воздух… уходит.
Саша бросился на дверь и забарабанил по ней кулаками. В ушах у него зашумело, перед глазами возникла багровая пелена. Он продолжал бить кулаками по двери, кричать и плакать, а рядом кричала и плакала Лиза. С посиневшими лицами и выкаченными из орбит глазами они стали рвать дверь пальцами, стараясь раскрыть створки, обдирая пальцы в кровь, срывая ногти.
Потом они упали на пол. Еще несколько секунд их рты беззвучно раскрывались, а пальцы рук судорожно царапали стальной пол лифта, но вскоре все закончилось.
Разбитый экран снова осветился. Рассыпавшееся лицо улыбнулось и пропело приветливым голосом:
– Если у вас есть жалобы или предложения по улучшению работы здания, вы можете обратиться в администрацию! Наш «Умный дом» желает вам приятного пути!
Глава 8
Счастливая семья
1
Это происходило с Олегом и Ольгой довольно часто – бурное выяснение отношений перерастало в столь же бурный секс, столь пьянящий и всепоглощающий, что они забывали обо всем на свете – даже о собственном сыне. Впрочем, о сыне они вообще редко вспоминали. Филипп не был ни желанным, ни любимым ребенком. Он рос как сорная трава, пока его родители были заняты собой и странной войной, которую вели друг с другом.
Вот и на этот раз, когда все закончилась, Ольга откатилась по ковролину в угол комнаты и хрипло выдохнула. Олег сел на полу и посмотрел на жену.
– Было здорово, – сказал он.
– Да.
Она тоже медленно села. Посмотрела на болтающийся лоскут желтой блузки.
– Блузку порвал, – проговорила она, впрочем, без всякой досады.
Некоторое время оба не произносили ни слова, лишь тяжело дышали.
– Слушай… – заговорил он, прерывая молчание. – Нам вообще когда-нибудь было хорошо вместе?
– Я уже не помню, – тихо и устало ответила Ольга.
– Я тоже. Но я ведь делал тебе предложение. Значит, был влюблен.
– Тебе виднее. – Она машинальным жестом пригладила растрепавшиеся волосы. А потом вдруг сказала: – Мой папа не раз говорил, что ты женился не на мне, а на его должности и связях.
Олег усмехнулся:
– Вот в чем корень наших бед. Я всегда знал, что он меня не любит. Он был со мной вежлив и щедр, но я всегда чувствовал в его голосе и взглядах холодное отчуждение.
Он дотянулся до журнального столика, взял чашку с остывшим кофе и одним глотком выпил его. Вытер рот рукавом рубашки, взглянул на жену и глухо спросил:
– Ты правда трахалась с теми двумя строителями?
– Нет, – ответила Ольга. – Только с одним.
– С которым?
– С высоким блондином, который единственный из всей этой строительной шайки-лейки говорил по-русски без акцента.
– Подожди… Но ведь он…
– Да. Это его зарезали мужички в нашем поселковом кабаке.
Олег вздохнул, и в его голосе Ольге послышалось облегчение.
– У нас на кухне есть вино, – сказал он. – Выпьем по бокалу?
– Давай, – кивнула она.
Он тяжело поднялся на ноги и направился на кухню. Ольга проводила мужа задумчивым взглядом. Она вдруг припомнила слова отца, сказанные перед свадьбой.
– Дочь, ты должна уяснить про него одну вещь.
– Какую?
– С этим парнем тебе всегда нужно держать ухо востро. Слишком уж он ушлый и верткий.
– Пап, Олег любит меня.
– Вполне может быть. Но для него это не главное.
– А что главное?
– Главное для него – статус и деньги. Мужчины, подобные твоему Олегу, никогда не останавливаются на достигнутом. Ради своей цели они готовы сломаться сами и сломать других.
– А ты?
Отец вздохнул:
– Я человек другого поколения, Оленька. Я знаю, когда нужно остановиться. Что касается твоего Олега, то у него просто нет берегов.
Ольга посмотрела отцу в глаза.
– Я его люблю, папа, – сказала она мягко. – И мне с ним хорошо.
– Я за тебя рад.
– А если что-то случится – ты всегда сможешь меня защитить, правда?
– Правда. Вот только…
– Что?
– Я не всегда смогу быть с тобой рядом, – грустно сказал отец. – Мне уже шестьдесят семь лет. Я родил тебя слишком поздно. Дай бог дожить до внука или внучки.
– Глупости, пап! Ты у меня еще вон какой крепкий!
Он тихо засмеялся.
– Только не говори об этом маме! – со смехом попросил отец. – А не то она снова погонит меня в спортзал и заставит поднимать эти проклятые железки.
– Она хочет, чтобы ты был здоровым.
– Она хочет, чтобы в свои шестьдесят семь я выглядел на пятьдесят и ей не стыдно было выходить со мной в свет.
– И что же тут плохого? Мама не дает тебе превратиться в старика.
– Может быть, ты и права. – Он обнял дочку и прижал ее к груди. – Не забывай, что я сказал тебе про Олега, ладно?
– Ладно.
И Ольга не забывала. Никогда.
Когда Олег вернулся с бутылкой и бокалами, она сидела за столиком, уже причесанная и переодетая.
– Ты открывала бутылку? – спросил он у жены.
– Нет. – Ольга взглянула на завинчивающуюся крышку. – А что?
– Да странно… Фольга была сдернута.
Ольга хмыкнула:
– Думаешь, когда ты не видишь, я втихаря пью вино?
– Ничего я не думаю.
Олег сел рядом и наполнил бокалы.
– Ты правда хочешь отдать Филиппа в интернат? – спросил Олег.
Ольга пожала плечами:
– Не знаю. С одной стороны, там работают специалисты… психологи, психиатры, воспитатели. А с другой…