Конец пути
Шрифт:
Широков вздохнул.
– Видать, наш мир и впрямь плохо устроен, если даже богачи чувствуют себя в нем несчастными, – проговорил он. – А знаете, я не такой плохой человек, как может показаться.
– Надеюсь, что так.
– Если бы вы узнали меня получше…
– Будем надеяться, что у меня будет такая возможность.
Бурильщик покосился на Розу Муратовну и проговорил чуть смущенно:
– И это… Не думайте, что я делаю все только ради кольца. Не такой уж я продажный. Просто своего не упущу, но в этом ведь нет ничего дурного, правда?
– Наверное, нет, – тихо пробормотала она.
– Держитесь рядом со мной, и все будет в порядке, – сказал Широков и посмотрел вперед.
Роза Муратовна обернулась и вдруг спросила:
– А где Валентин?
– Что? – не понял Широков.
– Тот парень-азиат – где он?
Бурильщик резко остановился.
– Черт! – рявкнул он. – Куда подевался этот хренов мао?
– Вернулся за потерянным мобильником, – равнодушно ответил Максим, остановил коляску и потянулся в карман за фляжкой.
– Твою мать! – снова рявкнул Широков. – Я сердцем чуял, что китаеза в этом замешан! Пак! – громко крикнул он. – Валек!
Бурильщик прислушался.
– Тишина, – констатировал он. – Ладно. Раз гора не идет к Магомеду…
Вдруг страшный звериный вой снова вспорол тишину подвала. На этот раз он прозвучал гораздо ближе, чем прежде, а вслед за ним до ушей жильцов донесся мягкий топот лап.
Первым среагировал Максим.
– Ходу! – крикнул он. – Бежим!
Повторять не пришлось. Широков, позабыв о своем обещании беречь Розу Муратовну и ее сына, понесся по коридору первым. Прочие отстали от него ненадолго. Пробежав метро двадцать, бурильщик увидел слева от себя железную дверь. Он схватился за ручку и дернул ее на себя – наудачу. Тяжелая дверь распахнулась, и в лицо Широкову дохнула гнилостная тьма.
– Сюда! – крикнул он.
И, вопреки характеру, отступил в сторону, пропуская своих спутников. Звериный вой раздался совсем близко, Широков схватил за шиворот Илону и швырнул ее в темноту, вслед за сестрами, затем втолкнул туда же замешкавшегося Максима, после чего ввалился сам.
А потом все смешалось. На плечи бурильщику кто-то прыгнул. Он ударил тварь головой об стену, а затем пол ушел у него из-под ног, и он полетел в бездну, слыша крики своих спутников.
…Валентин Пак тоже услышал вой. Едва успев подхватить с пола оброненный мобильник, он ринулся вперед. Позади раздался топот лап. Валентин прибавил ходу, но вдруг остановился. Бежать дальше по коридору не имело смысла – преследователи, кем бы они ни были, явно бежали быстрее. Пак развернулся и побежал в обратную сторону – туда, где совсем недавно обнаружил служебное помещение.
Вот и дверь. Валентин распахнул ее, прыгнул внутрь и закрыл за собой дверь. Света здесь не было, но, посветив мобильником, Валентин увидел пустые деревянные ящики, припорошенные цементной пылью, и клубки неиспользованной проводки.
Топот лап поравнялся с дверью. Валентин выключил телефон и прижался спиной к холодной стене. Он явственно услышал, как преследователь остановился возле двери. Что-то поскребло в дверь, а потом до слуха Пака донеслось чье-то хриплое дыхание.
Валентин плотнее прижался к стене и закрыл глаза.
«Господи, пожалуйста, пусть они пройдут мимо», – беззвучно прошептал он.
Глава 18
Список
1
И они прошли. На всякий случай Валентин выждал еще несколько минут, а затем осторожно приоткрыл дверь и выглянул в коридор, освещенный тусклыми лампочками, света которых едва хватало, чтобы увидеть собственную руку.
Коридор был пуст. Пак вышел и, стараясь шагать беззвучно, двинулся вперед. Пройдя несколько метров, он озадаченно остановился – коридор казался ему незнакомым. Поборов приступ паники, он зашагал дальше, и вскоре коридор вывел его на небольшую площадку. Валентин услышал легкий гул, который вскоре прекратился, а дальше произошло нечто такое, от чего он едва не лишился дара речи.
В стене площадки с легким скрежетом распахнулись дверцы, и он увидел ярко освещенную кабину лифта, в которой стояла молодая стройная женщина, в светлом плаще, с белокурыми, чуть вьющимися волосами.
Увидев Валентина, женщина, кажется, пришла в не меньшее изумление. Она взглянула на панель лифта, нажала на клавишу, потом еще раз и еще, после чего посмотрела на Валентина:
– Я хотела попасть на цокольный этаж, но лифт не остановился и проехал ниже. Здесь пахнет сыростью. Это подвал?
– Да, подвал, – справившись наконец с изумлением, пролепетал Пак. – Значит, вы просто спустились сюда на лифте?
– Спустилась. Но, кажется, лифт сломался, и, боюсь, подниматься мне придется пешком.
– Кто вы? – спросил Валентин.
– Я из сто шестой квартиры. Зовут меня Мария Александровна Любимова. Можно просто Маша. А вас?
– Валентин Пак. Я из двести четыр…
Свет в кабине лифта погас.
– Черт! – воскликнула Маша. – Теперь он точно сломан!
Она пробежалась пальцами по клавишам панели, снова чертыхнулась, вышла из кабины и взглянула на Валентина снизу вверх. В тусклом свете дежурного освещения ее глаза показались Паку почти черными.
– Что вы делаете в подвале, Валентин? – спокойно спросила она.
Он невесело усмехнулся:
– Пытаюсь найти выход.
Маша вздохнула:
– Ясно. Уже начали отмечать?
– Что? – не понял он.
– Новоселье, что же еще. Побежали за «догоном» и промахнулись этажом?
Он наконец сообразил, что она имеет в виду:
– Постойте… Так вы думаете, что я пьян?
Маша насмешливо посмотрела на него:
– Вы стоите в подвале, в грязной рубашке, с помятым лицом. Я высказала самую правдоподобную версию. Однако… я вижу, что ошиблась. – Она сунула руку в карман плаща и достала пачку дорогих сигарет. – Рассказывайте, что с вами произошло. А я пока закурю.
Пак смотрел, как она вставляет в губы тонкую коричневую сигарету с золотым ободком, прикуривает от золотой зажигалки. Появление в подвале этой хрупкой блондинки с темными проницательными глазами было настоящим чудом. Она казалась ему кем-то вроде ангела.
Между тем Маша выдохнула облачко дыма, посмотрела сквозь него на Валентина и уточнила:
– Вы так и будете поедать меня взглядом или начнете рассказывать?
– Я расскажу, – сказал Пак. – Только дослушайте меня до конца. Даже если подумаете, что я сумасшедший.