Конечная История

Свиридкин Дмитрий Олегович

– Куда?!
– Глаза меньшего стража расширились до такой степени, что было ясно, что за время его службы он никогда не видел подобного.

– Ну, и шут с ним!
– разочарованный Хенки закрыл окно, из которого только что выпрыгнул герой нашего рассказа.
– Все равно разбился...

Хенки подхватил окровавленное тело короля и исчез в дверном проеме.

– Создатель милостивый...
– меньший перекрестился и вышел из комнаты. Раз­дался скрип проворачиваемого в замке ключа - дверь в комнату на самом верху башни удачи заперли...

Хозяин избушки поставил жирную точку в конце последнего предложения, на данный момент написанного, и отложил перо. Он встал с кресла, придвинул его

побли­же к столу и повернулся наконец к нам лицом: то был Маркус д'Эрмион собственной персоной. Сотни прошедших лет оставили свой отпечаток на его лице, морщины по­крывали его. Одно неизменно, именно по одному этому мы и узнаем его - его глаза­-хамелеоны; они все также постоянно изменяются: то они черны и пусты, то блестят огнем, то светятся зеленым светом...

Мы направляем свой взор в сторону двери: на крючке около нее висит все та же шляпа, только потрепанная, поблекшая, часть драгоценных камней была утеряна, перо было изодрано, но это была она.

Если пред нами живой д'Эрмион, то первый вопрос, посещающий нас: как ему удалось не разбиться при падении с башни?
– всему свое время...

Хозяин избушки прошел к кровати и, не раздеваясь, лег. За окном солнце уже скрылось - вся деревушка N вместе с д'Эрмионом погрузился в глубокий, сладкий сон...

VI

Чудный край снился нашему герою, не прекрасный, но необычный. Здесь было все или почти все: безмерно высокие горы, бескрайние морские просторы, небольшие холмы, полноводные реки и озера, мрачные пустыни. Протянувшееся от горизонта до горизонта небо, затянутое пеленой серых туч. Солнечные лучи еле пробивались через этот слой, как будто бы специально созданный, чтобы защитить эту землю от прикос­новения света. Растительность здесь была какой-то особой, непохожей ни на что: хотя и зелена листва тех деревьев, но словно мертвые они, недвижимы... Живности, на пер­вый взгляд, здесь не было и следа, но достаточно приглядеться: вот маленькая змейка проворно заползает в крохотную норку; в воде еле заметен крокодил, подстерегающий неизвестно кого; над верхушками громадных деревьев время от времени показывается одна или две пташки и т.д...

Д'Эрмион смотрел на все это сверху. Под ним проносились леса, озера, затем го­рода, поселки, деревушки... Через несколько минут перед ним выросла громадная башня с выбитым окном. Он, не задумываясь, влетел в окно и оказался в той самой комнате в башне Удачи королевского замка!

За окнами башни была еще ночь. Его Величество Геральд Синезубый словно воскрес. Все такой же в голубоватом одеянии, с вышитыми знаками принадлежности к королевскому роду, все так же с драгоценными перстнями, все с теми же голубовато­-зелеными глазами и со все тем же синим зубом... Он сидел за письменным столиком, заваленным бумагами возле окна и при свете одной лишь уже догорающей свечи что­-то искал. Но почему не при свете факелов... Массивная дубовая дверь скрипнула, и через образовавшуюся щель что-то скользнуло в комнату. Скрип двери вынудил Ге­ральда Синезубого пройти к двери и запереть ее. В то время нечто серое скользнуло над столом. Послышался легкий шорох опустившейся бумаги.

Его Величество прошел мимо д'Эрмиона, не замечая его. Захлопнул дверь и про­вернул ключ в замочной скважине, после прошел уже через самого д'Эрмиона обрат­но, к письменному столику.

– Вот!
– радостно вскрикнул король, заметив клочок желтоватой бумаги.
– Уж думал, ничего нет, чтоб занять этого новоиспеченного героя...

Судя по всему, Его Величество имел в виду д'Эрмиона.

В то время по полу скользнула чья-то тень, она была очень похожа на человече­скую, но какая-то другая: двигалась как-то иначе, словно кукла, управляемая незри­мым кукловодом... Но свеча догорела... свет погас... вся комнатка погрузилась во тьму...

– Черт!
– Его Величество явно не ожидал такого окончания своего занятия.
– Эх! Ладно... все равно скоро светает...подожду...

Смутные очертания комнатки начали таять, и Д'Эрмион вновь провалился во тьму...

VII

Здесь, наверное, стоило бы упомянуть одну маленькую деталь: Его Покойное Ве­личество Геральд III Синезубый был последним представителем королевской семьи. По стечению обстоятельств наследников у него в наличии на момент смерти не было. Новый властитель в таком случае выбирался из имеющихся в наличии министров и особенно важных чиновников путем всенародного голосования, проводившимся по­чему-то исключительно в столице, так что его всенародность была крайне сомнитель­ной. Тут же стоит отметить вторую деталь: народу и без властителя хорошо жилось, можно сказать, все равно, кто и как правит, и правят ли вообще. Потому на всенарод­ном голосовании зачастую присутствовало далеко не все население, а, по условию, но­вый владыка может быть назван только тогда, когда проголосуют все. При таких усло­виях сформировалась интересная традиция: особенно хитрые и богатые из тех, кого выбирают, записывают голоса неявившихся на свой счет, дабы избавить горячо люби­мый народ от таких хлопот, как голосования. Однако мы ушли куда-то далеко.

Д'Эрмион раскрыл глаза и подскочил с кровати. Он вернулся из мира снов в мир реальный. Что значило все это? Кто может дать ответ?

Он медленно прошел к умывальнику, дабы омыть заспанные глаза. Он дал напор, набрал воды в ладони и умылся. Капли потекли вниз по его лицу, застревая в его гу­стой бороде. Д'Эрмион завинтил кран, вытер лицо и руки висящим рядом полотенцем, встретился взглядом со своим мутным отражением и незамедлительно направился к письменному столику, ибо работы было еще много. Он отодвинул стул, уселся поудобнее, расправив полы своего балахона, дабы не мешали ему, взял перо, обмакнул кончик в чернильнице и продолжил писать: "Случаем ли иль намеренно..."

VIII

Все падавшие с Башни Удачи никогда не попадали в лапы к голодным крокоди­лам (мы предложили читателю самому сказать, почему, но все же...), ибо башня висела прямо надо рвом и все "счастливцы" разбивались оземь либо за, либо перед рвом, в за­висимости от того, из какого окна они вылетали. Д'Эрмиону же светило погибнуть перед рвом, если бы только не одно "но"... Мощный порыв ветра и замечательный на­крахмаленный плащ изменили точку приземления нашего героя и лишили его не менее замечательной перспективы превратиться в размазанное по земле пятно... теперь он летел прямо в воду. Он летел камнем вниз, в воду, пытаясь всячески удержать свою шляпу, что ему удалось. На скорости, близкой к скорости боевого коня, отличающегося от своих собратьев невероятной трусостью, потому мчащемуся что есть мочи прочь от боя, он вошел в воду, почти коснулся дна и поднял столько брызг, что местные кроко­дилы даже не смогли к нему приблизится.

Спустя две минуты д'Эрмион уже выбрался из воды и выжимал воду из, прежде всего, шляпы и рукавов своего одеяния.

Интересная штука, эта Фортуна, то она приходит на помощь в самый важный момент, то является лишь тогда, когда и без нее можно обойтись. Однако в данный мо­мент изменчивая богиня обратила свой взор на того, кто в ней нуждался. Хотя, возмож­но, не многоликая богиня вмешалась и воздействовала на природу, а кто-то посто­ронний применил какое-то простенькое заклинание... целенаправленно или нет - уже не имеет значения... Неизвестно, что было бы лучше: погиб бы наш герой или нет, - важно лишь то, что свершилось...