Конечно, это не любовь
Шрифт:
Гарри вернулся далеко за полночь, пришел камином, вымотанный до предела, но довольный. Поцеловал Джинни, махнул рукой Луне и сказал:
— Он покинет страну в субботу.
— Почему не сейчас? — спросила Гермиона.
— На всякий случай. Я отвез его к его старшему брату, ты его знаешь?
— Майкрофта? Разумеется, — Гермиона убрала плед, выпрямилась в кресле и спросила так спокойно, как только могла:
— Он в порядке?
— Я напоил его зельями, дал отдохнуть, подготовил документы. Так что да, — Гарри снял очки и устало
— Не позволите ли присоединиться? — злобно прошипела Джинни. — У меня есть для него пара отличных проклятий.
— Нет! — хором ответили Гарри и Гермиона, переглянулись и хихикнули. Джинни была опасна и смертоносна даже в тех случаях, когда орудовала пером, а не волшебной палочкой.
— Мы всегда можем наложить на него немочь неудачника, — подала голос Луна. — Или натравить на него морщерогого кизляка.
— Не сомневаюсь, — серьезно ответил Гарри, еще раз поцеловал Джинни и исчез в зеленом пламени. Гермиона тоже встала, по очереди обняла подруг и последовала за ним, в свой кабинет.
Малфой был плотно привязан к стулу и пребывал без сознания, Рон с волшебной палочкой наизготовку сидел на столе Гермионы и болтал ногой в воздухе.
— Не прошло и века, — сказал он. — Видеть его рожу уже не могу. Гермиона, ты в порядке?
В его голосе слышалось искреннее беспокойство.
— Я едва своим ушам поверил, когда Гарри рассказал мне про эту белобрысую сволочь. В смысле, ну, вы же с ним вроде как были вместе, так что я думал, что он перевоспитался.
— Очевидно, нет, — со вздохом ответила Гермиона — и тут же оказалась в объятиях Рона. Он прижал ее к себе совершенно по-дружески и похлопал по спине.
— Приступим? — спросил Гарри, когда Рон отошел в сторону.
— Пожалуй, — кивнула Гермиона, активируя защитные и глушащие чары вокруг кабинета и вытаскивая из стола пузырек с веритасерумом и чистый бланк протокола допроса. Гарри влил в рот своему бывшему школьному врагу три капли сыворотки правды, привел его в чувство и тоже отошел в сторону, к Рону, а Гермиона дала команду прытко пишущему перу и начала ровным голосом, которым обычно проводила допросы:
— Назовите свое полное имя и место рождения.
— Драко Люциус Малфой, — безжизненным голосом заговорил он, — Малфой-мэнор, графство Уилтшир.
— Драко Люциус Малфой, вы осознаете, почему сейчас находитесь под арестом?
— Я не под арестом.
— Почему вы связаны?
— Кретин-Поттер связал меня, Кретин-Уизли поддерживал чары.
— Почему они это сделали?
Гермиона тоже говорила безэмоционально, но ее ногти сильно, болезненно впивались в ладони.
— Я напал на Гермиону Грейнджер, отобрал у нее палочку и удерживал в ее кабинете.
Гермиона позволила себе тихо выдохнуть и разжать кулаки, но продолжила:
— С какой целью вы удерживали Гермиону Грейнджер в ее кабинете?
— Она не должна была успеть
— Кто такой Джейсон?
— Джейсон Лестрейндж, племянник Рудольфуса Лестрейнджа, мой троюродный кузен.
— Вы поддерживали с ним связь?
Малфой промолчал, и Гермиона повторила громче и жестче:
— Вы поддерживали связь с Джейсоном Лестрейнджем после его освобождения из Азкабана?
— Да, — с трудом ответил Малфой.
— Вы знали о его деятельности в мире магглов?
Последовало еще одно «Да».
— Вы знали, что она носит криминальный характер?
Малфой скрипнул зубами, но все-таки произнес:
— Нет.
— Усни.
Гермиона ткнула в него палочкой и повернулась к друзьям.
— Сволочь, — сказал Гарри. — Нам не удастся его осудить, не подставив тебя.
— Отпустить я его не могу, — тут же сказала Гермиона. — Не сейчас…
Она не договорила: «когда Шерлок едва избежал смерти», — но Гарри понял ее. Однако Драко Малфой был не тем человеком, от которого просто избавиться или которого можно легко заставить молчать. Уже завтра утром он будет свободен и наверняка попытается уничтожить и Шерлока, и Гермиону — хотя бы в отместку за свою беспомощность. А если учесть, сколько он о Гермионе знает, не приходится сомневаться — он сможет это сделать.
— Он ведь попытается отмостить, — сказал Рон. — Вот ведь хорь…
Гарри потер переносицу и осторожно, словно пробуя слова на вкус, заговорил:
— Мы не можем арестовать его за нападение на тебя, Гермиона. Но мы можем задержать его. Нам нужно выиграть несколько дней, подготовить почву, подобрать компромат, которым его можно шантажировать. Каких-нибудь три дня.
— Постой, — прервал его Рон, — ты сказал: «Задержать»?
— Именно.
— Так есть одна штука, мы с Джорджем недавно доделали, но в массовое производство выпускать не будем. Грезы наяву. Действует от двух часов до пяти дней в зависимости от дозировки, — Рон сунул руки в карманы и покачался на носках, — достоверность потрясающая.
Гермиона хотела было заикнуться о моральной стороне вопроса, но Гарри уже сказал:
— Тащи. Все равно плана лучше нет.
Рон кинулся к камину, а Гермиона заметила:
— Это наркотик.
— Это вопрос твоей безопасности, — пожал плечами Гарри, — так что мне плевать.
Гермиона отвернулась и начала механически ровнять листы на столе. Раньше она не видела этого в Гарри — не замечала этой почти беспринципной решимости. Впрочем, этого следовало ожидать — он всегда любил нарушать правила. А она, Гермиона, никогда не умела его останавливать, прикрывая нарушения словами о спасении мира. В пору бы ужаснуться тому, во что выросли они трое — юные спасители волшебной Британии, — вот только Гермиона не собиралась этого делать.