Конрад. Племя хищника
Шрифт:
Шаман смотрел на волака так, что тот всё понял, вздохнул и шире отворил створку.
– И как, скажи мне, ты это сделал?
– начал эльф, когда Конрад закрыл дверь на ключ и двинулся обратно, к постели.
– А главное, зачем, Конрад?
Волак провёл пальцами по факелу на стене, осветив комнату приглушённым магическим огнём, сел на постель и сонно потёр лицо.
– Давно ты меня раскусил?
– Давно. Хотел посмотреть, чего ты добиваешься, да так вот и не понял. По мне, ты просто поиздевался
– Сядь уже.
Непривычно серьёзный образ эльфа располагал к серьёзному разговору. Деваться некуда - придётся рассказывать. Всё равно от шаманской интуиции не отвертеться.
Конрад рассказал, хоть и вкратце, не вдаваясь в подробности. То, что смог спокойно выйти за пределы зачарованной территории, оправдал внешним влиянием Нейтана и его тёмного зова. Пускай Рахион не ищет лазеек, если вместе со своей сестрой вдруг надумает бежать. Ведь Грегер слов на ветер не бросает.
Эльф сидел на стуле, опустив голову, и молча слушал. А потом поднял холодный взгляд и медленно проговорил:
– Я понимаю, зачем ты стремишься овладеть чёрной магией. Волей великих духов с ней ты достигнешь небывалых высот, и это поможет тебе исполнить свой долг… Но если что-то подобное тому, что было сегодня, повторится ещё хоть раз, Конрад… я тебя прокляну.
В его спокойном голосе прозвучало отчётливое предостережение, почти что угроза. Рахион продолжал смотреть на волака исподлобья, и в том, что в его словах нет и доли преувеличения, сомнений не оставалось.
– Понял.
– Я очень надеюсь.
– Но разве это не принесло пользу?
– не сдержался Конрад.
– Лаисия наконец поняла, с кем связалась, вы оба узнали, что теперь намертво повязаны с нами. Я к тому, что лучше знать неприятную правду и принимать ситуацию, чем…
– Лаисии не нужно было ничего этого знать. Вообще ничего!
– помрачнел лицом Рахион. Ни намёка на прежнего жизнерадостного чудака.
– До этого дня я ещё мог сберечь её радужный, детский взгляд на мир, где все вокруг добрые друзья и стремятся воплотить свою мечту, исполнив предсказание нашего предка.
– Она бы всё равно обо всём узнала. И судя по тому, что я слышал, детство её давно закончилось. Связь с «добрым другом», что более чем вдвое её старше, это только подтверждает. Рахион, она хотя бы совершеннолетняя?
Шаман моментально попунцовел и воскликнул:
– Для этой дурёхи даже такие связи– невинная игра! Ей едва исполнилось восемнадцать, и она сразу решила, что уже взрослая! Я давно смирился и с вашей необычной природой, и с тем, что повязан с вами, и пути назад нет. Теперь мириться придётся и ей. Может, наконец, повзрослеет! И вообще, я сюда не обсуждать это пришёл, Конрад!
Он решительно встал со стула,
– Когда твоя тьма насытится? Сколько ещё ей нужно принести жертв, чтобы ты перешёл к следующему этапу? – отрывисто спросил Рахион.
Конрад прислушался к себе. За устроенную неразбериху на кухне незримый сосуд весомо наполнился, но чтобы достичь краёв, тьме не хватало ещё двух - выразимся так - чьих-нибудь хорошенько поломанных рук.
Услышав об этом, шаман задумчиво нахмурился и спустя минуту размышлений заявил:
– Ломай мне. Хоть руки, хоть ноги. Прямо сейчас и тихо.
– Ты сдурел?!
– опешил Конрад.
– Лучше отыграйся на мне, но Ингрид и Лаисию больше не трогай. Давай же!
Волак тоже встал.
– Да подожди ты! Всё не так просто. Если я тебе сломаю кости, они к утру не срастутся, и как мы объясним это остальным? Никто не должен знать…
– И что ты предлагаешь?!
– всплеснул руками Рахион.
– Какие повреждения твой артефакт может исцелить быстро?
– Ушибы после сражений, порезы…
– Тогда режь меня!
– Чтобы ты мне всю спальню кровью затопил? Резать придётся много и глубоко. Кольцо исцелит раны, но вряд ли восполнит потерянную кровь. А за повреждённые органы я вообще не ручаюсь.
– Тогда бей!
– Да вот ещё.
– Ну а с этим что не так?
– За кого ты меня принимаешь? Я не бью безоружных.
– Конрад, вот сейчас нам вообще не до гуманности.
Несколько минут они спорили и рассуждали, что можно провернуть такого, что нанесёт Рахиону достаточный для насыщения тьмы вред, но быстро устранится артефактом кобры и не оставит после себя следов. Наконец шаман-врачеватель предложил испытать на нём какую-нибудь болезнь, и они приступили к новому опыту.
Для начала Конрад наслал на него лихорадку, и Рахиона быстро бросило в жар. Вся кожа покраснела, на лице появилась испарина. Ойкнув, он опустился на стул, пощупал свой лоб и сказал:
– Терпимо. И недостаточно. Добавь-ка ещё жару.
– Может, пока хватит? Ты и так весь горишь.
– Не хватит. Добавляй жару, говорю. Ну!
Если бы кто-то случайно проходил мимо этой комнаты, он бы, наверное, подумал, что за дверью устроили парилку.
Тьма радостно откликнулась, мигнула перед глазами, и Рахиону заметно поплохело. Он зажмурился, обхватил пальцами виски, откинулся на спинку стула и тихо выдохнул.