Конрад. Путь кобры
Шрифт:
Представительницы королевской дружины были все поголовно вооружёнными до зубов грозными женщинами в форме, схожей с одеждой эльфийки, но более целомудренной, с лёгкой кирасой и чем-то, напоминающем юбку с вырезом до самого пояса, поверх обтягивающих штанов до колен. У каждой амазонки не по-женски рельефные мышцы, кто-то с туго заплетёнными, кто-то с коротко стриженными ёжиком волосами.
Среди этих четверых такая оказалась одна, самая крупная, агрессивная и мужеподобная из всех. В одной руке длинный кинжал, вторая сжата в кулак. Взмах, резкий рывок, и тут она хватает эльфийку за длинный хвост,
Рефлексы не подвели. После истории со злейдерами и тёмным магом - когда Конрад оказался лицом к лицу со смертью, а под рукой не было ничего, чем можно защититься - оружейный арсенал всегда был при нём. Даже когда он передвигается по подземелью, пара кинжалов и метательных звёзд спрятаны по карманам и за голенищем сапога. И теперь две звезды мгновенно полетели в амазонку, вонзились в плечо и спину, и воительница вскрикнула, уронила кинжал.
Лаисия сразу вырвалась и бросилась бежать. Другие амазонки повыхватывали клинки и арбалеты и яростно заметались в поисках опасности.
С лагерного прошлого Конрад знал, что амазонское войско - личная дружина королевы Розбель. Каждая из них приближена к ней и практически на ты, а стало быть, знает об опасности её власти со стороны волаков. Следовательно, попадаться им на глаза категорически нельзя. Если только…
– Ну что ж, зверюга, - обратился к ягуару.
– Испытаем наше единение на практике?
Тениум внутри него издал воинственный рёв. Прикрыв глаза, Конрад моментально поймал то состояние, которому научился всего каких-то пять минут назад. Невесомость, тишина, пустота. Всего на миг, и вот, перед внутренним взором огненный силуэт зверя, под кожей растекается приятное тепло. Ягуар вновь овладел телом, подобрался и одним прыжком очутился на хвосте у противника.
Три амазонки снова гнались за Лаисией, но временная поблажка придала эльфийке сил. Девушка улепётывала с такой скоростью, что преследовательницам пришлось метать в неё ножи и стрелять из арбалетов. Но ягуар в человеческом теле оказался проворнее.
Рывок, и одна амазонка кубарем летит в обратную сторону. Ещё рывок и ещё - уже две разлетелись, приложившись об землю и деревья. Не успевают опомниться и даже поднять с земли головы, как сплочённые зверь и человек уже несутся нанести следующий удар. Хватают одну за шиворот, обхватывают обеими руками голову и делают всего один щелчок.
В них летят стрелы арбалета, но оба видят каждую так отчётливо, словно кто-то вдруг замедлил время. И резво уклоняются, несутся в атаку. Им не нужны клинки и звёзды, в своём единении они действуют голыми руками. Обезоруживают, бьют, размахиваются, уклоняются, снова бьём. Одна уже мешается под ногами, и приходится пнуть её тело так, чтобы оно отлетело подальше, как камень от носка ботинка. Другая, ещё живая противница, не думает отступать и намерена биться до конца. Ей же хуже.
Зверь в человеке вырывает с её пояса сумку с орудиями, перехватывает занесённую для удара кинжалом руку и резко давит. Длинный вражеский клинок входит в солнечное сплетение амазонки, а её ладонь продолжает сжимать рукоять под его хваткой. Он не позволяет ей вытащить и даже отпустить его. Держит. Вытаращенные глаза наливаются кровью, смотрят на своего
Рывком, клинок меняет направление и углубляет удар. Так, чтобы разорвать сердце. Амазонка успевает лишь дёрнуться, и её глаза затягивает посмертная дымка.
Тело ещё не рухнуло на землю, как чёткий звериный слух вдруг улавливает топот. Развернувшись, тениум и его носитель видят, что в глубь леса, шатаясь, убегает раненная короткостриженая амазонка. Вырывают кинжал из трупа, который только начинает падать, размахиваются и метают. Длинный клинок входит в спину по самую рукоять, остриё выходит из груди. Шансов у последней амазонки не было никаких.
«Довольно», - велел про себя Конрад, и ягуар вернул ему управление телом.
Оказалось, он даже не испачкался в чужой крови. Тениум знает, что тогда придётся собственноручно стирать вещи, а хозяин этого жутко не любит. Вот что значит истинное единение! Волаку до одури не терпелось испытать свой новый навык со стаей и сойтись в поединке с Грегером. Кто же окажется сильнее - коршун или ягуар?
Пока в голове воплощались всевозможные ходы и исходы грядущей битвы, он не заметил, как к нему подошли, и опомнился лишь после робкого «М-м…»
Лаисия стояла рядом, по другую сторону от амазонки с проткнутым сердцем, прижав один кулак к груди, а вторым касаясь подбородка, и странно смотрела на волака. А он молча осматривал её. Ярко рыжая, такая же зеленоглазая, как Рахион, с изящными, тонкими чертами лица и заострёнными ушами, особо видными из-за открытой причёски. В эльфийке не чувствовался страх к тому, кто за минуту уложил четверых, а сам вышел в прямом смысле чистеньким и опрятным. Только недоумение и осторожное любопытство.
Наконец она сдвинула брови, ещё рьянее забегала по нему глазами и чуть улыбнулась.
– Рахион нашёл тебя… Наследник ягуара это ведь ты!
Улыбка из робкой стала настолько счастливой, будто бы девушка отыскала давно потерянную семью, а не незнакомого и явно опасного человека.
Конрад стал оглядываться по сторонам. И где там потерялся этот шаман! Объясняться с его родственницей один на один волак желанием не горел. Терпеть не мог общество незнакомых людей.
Неожиданно Лаисия взвизгнула, выбросила со спины сумку, кинулась к нему и сжала в крепком объятии.
– Это ты! Он нашёл тебя! Ура-ура-ура-а-а! Я так рада!
– верещала она, пока Конрад стоял поражённым истуканом. Предпринял жалкую попытку освободиться, но не тут-то было. Эльфийка встала на цыпочки и принялась радостно расцеловывать его щёки.
– Меня Лаисия зовут. А тебя?
– уставилась она ему в глаза, даже и не думая отпускать. Длинные пальцы цепко держали волака за грудки.
– К…Конрад…
– Красивое имя! А Рахион здесь, да?
– эльфийка закрутила головой, отпустила его и тут заверещала на весь лес: - Рахио-о-о-он! Братишка, ты где?! Рахио-о-о…