Константа
Шрифт:
Он не отрывал взгляда от установки, будто где-то там в её причудливых гранях скрываются все ответы, просто он не может их никак разглядеть.
– П-плохо, – подтвердил Новиков.
Сразу после этого он чуть не упал, споткнувшись о силовой кабель, лежащий на полу, и тихо выругался. Тут к Роману внезапно пришло осознание ситуации. Он нахмурил брови и обернулся.
– Проклятье, Женя, ты что, пьян? – возмутился он.
– Ничего я не пьян! П-просто немного устал, вот и всё, – тяжело складывал слова Новиков, покачиваясь на месте.
Роман
– Господи, Женя, что ты творишь?! У нас сроки горят, комиссия может явиться в любой момент. Сейчас, как никогда, нужна твоя помощь, чтобы закончить проект, а ты… ты пьёшь на рабочем месте, куда это годится? – пытался пристыдить его Роман.
– Чего ты переживаешь, всё будет хорошо, – отмахнулся Евгений.
– Не будет, если ты немедленно не возьмёшь себя в руки. Подумать только, пить на режимном объекте, как только додуматься можно? Ты же нас всех подставишь, неужели не понимаешь? Тебе повезло, что никого больше нет. Ведь ты же учёный, Женя, трезвость ума – твоя главная ценность!
– А ну, прекратить меня тре… трети… третировать, – еле выговорил Евгений. – Ты что себе позволяешь? Я тут начальник! Я!
Он стукнул себя кулаком в грудь, отчего чуть снова не упал.
– Начальник… – прошипел Роман. – Если хочешь им остаться, то немедленно отправляйся домой и приведи себя в порядок, пока тебя никто не заметил в таком состоянии.
Евгений открыл рот, а потом махнул рукой, развернулся и пошёл обратно, бурча под нос что-то бессвязное. Вскоре каким-то чудом он преодолел длинный коридор, лифт, и, когда перед ним уже замаячил выход на улицу, неожиданно в его ногах возник чёрно-белый кот, с недавних пор ставший любимцем у работников лаборатории. Новиков споткнулся об него и чуть не упал, ударившись всем телом о стену.
– Проклятый кот, – ругался он, потирая ушибленный лоб. – Пошёл вон!
Он с размаха пнул воздух, напугав бедное животное, пытающееся своим способом выразить благодарность, и побрёл дальше. Снаружи в лицо тут же ударил сильный морозный ветер, продувая непокрытую голову. Новиков почувствовал, как остатки сил начали стремительно покидать его, ноги плохо слушались, но он всё ещё стоял, упираясь плечом в стену рядом со входом и щурясь от обжигающего воздуха.
Евгений посмотрел на табличку около двери, где был указан номер лаборатории, и скривился от недовольства.
– «Всё убери», «Никому не говори», «Никто не должен знать», – ворчал он почти беззвучно. – Вот тебе…
Он достал из кармана ключи и одним из них криво нацарапал на табличке слово «Коринф», а потом, довольный своим вандализмом, отлип от стены и пошёл дальше. Когда он с большим трудом преодолел маленькую дверь в воротах, то его сразу повело в сторону, и он с разбега ударился в будку охраны, где в этот момент сидел ничего не подозревающий Пётр. Охранник тут же вскочил с места и выбежал на улицу.
– Евгений Дмитриевич, что с вами, вам плохо?
– Всё просто п-прекрасно, – медленно проговорил он, не в силах отлипнуть от окна будки.
– Ого, да вы пьяны, – с огорчением заключил Пётр.
Он с тревогой посмотрел по сторонам, придерживая неразумного учёного за плечи, но в это время суток в переулке уже не было ни души.
– Ещё один… – пробурчал в ответ Новиков.
– Ох, что бы на это сказал Алексей? – растерянно пробормотал Пётр.
Вопрос прозвучал скорее риторически, но необдуманная фраза сумела больно ранить и так уязвлённую гордость Евгения.
– Что вы заладили со своим Алексеем, – вспылил он, срываясь на крик. – Только и слышишь: «Алексей то, Алексей сё». Он же ничтожество, п-предатель, мелкий трусливый гадёныш, уничтоживший всё, над чем мы столько работали! Понимаешь, Петя? Он никто, пустое место, проклятый чис… чистюля, боящийся замарать руки. Какая разница, что бы он сказал?
– Простите, я не хотел, я просто… – пытался оправдываться Пётр, испугавшись внезапной агрессии, подогреваемой изрядной долей алкоголя в крови.
– О, я уверен, этот предатель сейчас бы многое сказал, маменькин сыночек, – никак не мог угомониться Новиков, а потом посмотрел на охранника. – Хотя знаешь что? Давай сами у него с-спросим, если тебе так важно. Сейчас-сейчас…
Евгений достал из кармана брюк крохотный мобильный телефон и начал в нём усердно искать нужный номер.
– Нет-нет, не стоит, Евгений Дмитриевич, я не хотел ничего такого, – причитал охранник.
– Нет, ты п-подожди, сейчас мы всё узнаем.
Последние слова Евгений произнёс очень тихо и медленно, его глаза закатились, и он рухнул без сознания в сугроб рядом с будкой, обронив телефон на дорогу. Пётр бросился к Новикову, но не успел подхватить, а только приподнял его из сугроба и потряс за плечи.
– Евгений Дмитриевич?! Очнитесь! – повторил он несколько раз и даже ударил того по щекам.
Новиков никак не реагировал, лишь иногда что-то тихо лепетал, когда на мгновение приходил в себя. Пётр не на шутку испугался и в панике забегал кругами, не зная, что делать дальше. Потом всё-таки взял безвольное тело под руки, оттащил внутрь будки, чтобы Евгений не замёрз, и сходил за его телефоном. Вернувшись назад, охранник начал судорожно листать список контактов, пока его взгляд не зацепился за строчку «Максимов Алексей», и будто в трансе нажал на кнопку вызова. Спустя продолжительные гудки из трубки послышался знакомый голос:
– Да, Евгений, чего тебе? – весьма грубым тоном ответил Максимов.
– З-здравсвуйте, Алексей Сергеевич, – запинающимся и испуганным голосом сказал охранник. – Это Пётр с КПП научного центра. Возможно, вы помните меня?
– Пётр? – удивился Алексей. – Да, помню, конечно, но почему ты звонишь с этого телефона, с Евгением всё в порядке?
– Рад вас слышать, у вас всё хорошо? – продолжал о своём охранник.
– Всё нормально. Так что с Евгением? – в словах Максимова промелькнули нотки беспокойства.