Константа
Шрифт:
– Или всего мира? – подсказал ему Евгений и подмигнул.
– Ну уж не всего мира, но идею ты уловил правильно, – смутился Максимов.
– Да шучу я, друг, – засмеялся Новиков, а потом потряс Алексея за плечи. – Но ты и правда большой молодец. Горжусь, что знаком с одним из лучших учёных мира! И это не шутка. Я же обещал, что мы перевернём этот проклятый мир, обещал? Вот оно, наше будущее. – Он постучал пальцем по раскрытой папке. – Это надо отметить немедленно!
– У нас ещё много работы, – растерянно ответил Алексей. – Хочу ещё раз всё перепроверить до конца дня.
– Тогда вечером. Надо ещё сообщить Катюхе, а то она ведь тоже принимала
Алексей быстро закивал, а потом захлопнул папку и снова прижал к груди.
– Вот и чудно, – обрадовался Евгений. – Тогда поспешу назад в комнату испытаний, пока они там без меня всё не сломали.
Новиков махнул рукой на прощание и собрался уходить, но тут Алексей будто нехотя добавил:
– Есть ещё кое-что.
– В смысле? – Евгений остановился на полпути.
– Пока это лишь идея, скорее даже глупая догадка. – Алексей смущённо засмеялся, поправляя очки. – Помнишь про парадокс константы?
– Да, конечно, но я думал, твоя каскадная гипотеза должна решать эту проблему. Разве нет?
– Опасность для машины всегда существует. Никогда нельзя забывать о том, что мы вступаем в тёмный лес глубинных процессов мироздания. Кто знает, что ещё нас может там поджидать?
– И что ты предлагаешь?
– Есть у меня одна мысль, – очень неуверенно сказал Алексей. – Достаточно очевидная, на самом деле, и даже банальная. Я тут подумал, а что, если нам добавить функцию констант в расчётные алгоритмы Атропос?
Внезапно Евгений стал очень серьёзным, он сдвинул брови и уставился на друга.
– Так, продолжай.
– Вот я и подумал, зачем нам бояться, что машина не впишется в расчёты новой матрицы, когда мы можем насильно подставить некоторые неизменные величины в формулу, так сказать, опорные столбы, вокруг которых Атропос будет выстраивать дальнейшие вычисления. Казалось бы, элегантное и простое решение, но нужны ещё подробные расчёты. Повторюсь, это пока ещё только идея. Зато представь, мы сможем добавить в формулу сразу несколько нужных нам констант и более тонко настраивать конечный результат.
Максимов виновато вздёрнул плечами, а Евгений несколько секунд переваривал услышанное, после чего вспыхнул от восторга.
– Лёшка, да ты чёртов гений! – заверещал он. – Почему мы сразу об этом не подумали?!
Новиков бросился к другу и заключил его в крепкие объятия.
– Как же я тебя обожаю, дружище! – кричал он от радости, а потом по-ребячески взлохматил Алексею голову.
Для Максимова это был действительно счастливый день, последний на его памяти. Сладостный глоток далёкого прошлого перед уже распростёртой бездной будущего.
* * *
1,5 года до начала цикла
Глубокое беспокойство и непонимание разъедали Алексея изнутри. Он провёл несколько часов, перепроверяя данные с самого начала, возвращался к старым формулам, пересчитывал всё заново, но результат становился всё более странным и пугающим. Выводы были однозначны и буквально вопили о грядущей катастрофе. Взяв с собой электронный планшет с расчётами, Максимов в панике помчался на подземный этаж, но когда приблизился к распахнутой двери комнаты испытаний, то на минуту остановился, чтобы выдохнуть и собраться с мыслями. Он знал, что ему предстоит тяжёлый разговор, и отказывался верить, что Евгений мог допустить такой просчёт при проектировании. К тому же Алексей чувствовал и свою вину в том, что заметил ошибку слишком поздно.
К этому времени новая установка Клото была почти закончена и готова к испытаниям, суперкомпьютеры Лахесис и Атропос серьёзно доработаны и расширены, а их вычислительная мощь повысилась многократно. Любые конструктивные изменения на данном этапе могли сулить проекту крупными издержками или даже полным закрытием. Новиков давно превысил все возможные лимиты выделенных средств, чем постоянно вызывал недовольство среди членов правительства, но каждый раз ему удавалось убедить их в необходимости новых вливаний под упоительные рассказы о революционных достижениях. Только это были не пустые слова. Размах его технического гения действительно внушал трепет любому, кто заходил внутрь комнаты испытаний. Огромная, монструозная установка Клото стояла в самом центре зала и представляла собой металлическую сферу, подвешенную между четырьмя колоннами. Из её блестящего корпуса во все стороны отходило множество длинных цилиндрических отростков, а к их концам были поведены толстые кабели питания. Эти своеобразные шипы играли роль направленных энергетических пушек, или «скальпелей», как Евгений их называл, которые могли одновременно бить сквозь быстровращающуюся сердцевину и плести узоры любой сложности на картине будущей реальности, заключённой внутри центральной камеры.
Между тем Алексей не разделял восторга других людей. Каждый раз, когда он заходил внутрь комнаты испытаний, эта дьявольская машина внушала ему неподдельный ужас и заставляла сомневаться в правильности их работы. Иногда он думал над тем, какие последствия способна принести новая установка, если точно так же выйдет из-под контроля? Смогут ли они сдержать энергию такой мощности, всё ли предусмотрели? Подобные мысли не давали ему покоя, мешали спать по ночам и с каждым месяцем занимали его всё больше, пока, наконец, он не решил отложить все дела и погрузиться в тонкости работы Евгения. Ведь раньше их обязанности были строго разделены, да и сам Алексей не слишком хорошо разбирался в технических и инженерных аспектах их общей работы, полагаясь сугубо на отчёты, что Евгений слал ему и в Министерство обороны. Максимова всегда заботили только числа, реальные показатели их деятельности. Лишь в них он видел настоящие результаты своей работы, но чем глубже он погружался в схемы устройства Клото, тем больше понимал, что его кошмары рискуют обернуться явью.
Рабочий день уже давно подошёл к концу, и в комнате испытаний никого не было, только Новиков продолжал крутиться вокруг основания установки, сверяя что-то в кипе бумаг, которые постоянно тасовал между собой. Алексей тихо вошёл внутрь, будто боялся, что его кто-то услышит, и бросил настороженный взгляд на огромную махину, затмевающую собой всё пространство. Максимов почувствовал, как быстро бьётся его сердце, словно он совершает какое-то предательство, бросает тень на работу Евгения и подрывает их дружеское доверие, но Алексей не мог поступиться принципами.
Он подошёл достаточно близко, чтобы не приходилось кричать.
– Жень, привет, – тихо промямлил Максимов, перебирая в руках планшет и ощущая комок, подкатывающий к горлу.
– А, это ты. Привет, – с неохотой вырываясь из размышлений, ответил Евгений. – Что-то случилось?
– К счастью, пока нет.
Неожиданно он стал ощущать себя так же неловко, как в первый день их знакомства.
– Ты какой-то странный, что-то точно произошло, – недоверчиво заключил Евгений.
– Если честно, я решил на досуге подробнее изучить твои отчёты, запросил схему Клото… надеюсь, ты не возражаешь?