Константин Киба. Дилогия
Шрифт:
Сам не замечаю, как засыпаю…
Просыпаюсь через пару часов. Два, может три.
Время: 23:49
С удивлением обнаруживаю, что сосуд полностью пополнился, а нити зарядились, пока я спал. Ого, я и не знал, что так можно. Все-таки при зарядке нужно концентрироваться. А тут на тебе. Поспал, да еще и делами занялся. Второе приятное удивление — палец немного подзарядился. На пару единиц суммы я его точно пополнил.
Все-таки мой искорёженный сосуд не так уж плох. Хоть днем я так себе «маг»,
Так. И где же мой «братишка»? Я не просто так стимулировал его переехать со мной. Хотел посмотреть, как отреагирует мать. Думал, что будет рвать и метать, но нет. Вполне свободно отпустила нас, весьма правдоподобно пустив слезу. И это странно…
Резко встаю. Включаю телефон, набираю «112»
— Для связи с полицией наберите «1».
Тыкаю в дисплей. Отвечает оператор, четко и громко говорю:
— Ли съел испорченного осьминога и теперь у него кариес.
— Повторите? Вам нужна помощь? — старается миловидная девушка.
Сбрасываю вызов. Что ж, надеюсь, это сработает. Через минуту мне звонит «скрытый номер».
— Это Ли, — узнаю голос «лжепапочки».
— Нужно кое-что сделать.
— Слушаю.
— По моим сведениям, моя мать — Кира Киба не та, за кого себя выдает. Она нанимала кого-то, чтобы проследить за мной, чтобы выяснить, не прикидываюсь ли я кем-то другим. Нужно узнать кого она нанимала и…
— Отказываюсь.
Ухмыляюсь:
— Как я и думал. Это же она тебя наняла, верно? Не можешь же ты выдать мне самого себя.
Разумеется, Ли никак не палится:
— Я берусь за дела, которые мне нравятся. Это мне не нравится. Точка.
Гудки. Ли сбросил вызов. Пожимаю плечами, отбрасываю телефон в сторону. Значит моя матушка подозревала, что я не тот, за кого себя выдаю. Что ж, это предсказуемо. Если учесть, как давно она меня знает. И если бы обычная мать сдала бы такого сына на лечение, то шпионка продолжала бы играть свою роль, прикидываясь, что все нормально.
Страшнее пойманного шпиона только шпион, которому подыгрывают, зная, кто он на самом деле. Так можно оружие врага обратить против него же. Сколько дезинформации было скормлено таким «недошпионам».
Пытаюсь вспомнить детство Константина Кибы, но получается это плохо. Его память передалась мне частично. Лучше всего запомнились инстинкты, эмоциональные и подсознательные моменты. Моя память наслоилась на чужую память и со временем вытесняет ее. Уверен, что через пару месяцев я вообще не буду помнить «чужое» прошлое.
Ладно, пора уже выходить из тени. Я достаточно играл в эти игры. И переехал я не просто так. Надоело, что за мной следят на каждом углу. В школе, дома. Пора брать козла за рога. Так вроде тут говорят.
Телефон звонит. Гниль подземная, забыл выключить.
— Да, мам. Уже поздно,
И… пауза. Небольшая пауза. Мать будто думает, что ответить, нежели спокойно выдыхает, что с сыночком все в порядке. Если бы я не знал, что она не та, за кого себя выдает, то не обратил бы внимания на это. Но теперь…
Мать начинает успокаиваться с запозданием. Мол, как же хорошо, а то я переживала. Прощаюсь с ней, кладу трубку.
Вздыхаю, откидываюсь, прикрываю глаза.
Время 01:22
Входная дверь, расположенная прямо в прихожей, открывается. Братик, шляющийся где-то столько времени, явился. Я приоткрываю глаза.
Слышу, как он пытается включить свет. Не работает. Все так же темно.
— Твою мать, даже лампочку не вкрутил, — бубнит вполголоса.
Чувствую отдаленный запах перегара. Вот оно что. Решил оттянуться напоследок. Хотя нет, не так…
— С возвращением, братишка, — говорю вполголоса.
Вижу, как мальчишка вздрагивает от неожиданности.
— Конст, какого хера пугаешь? Где моя комната?
— Подойти, поговорим…
Неуверенные шаги:
— Ну чего еще? Епить, почему тут так темно?
— Мне так комфортнее… Присаживайся.
Слушается.
— Ну? Быстрее? Я бухал, башка раскалывается…
Поднимаю голову, смотрю прямо на братца:
— Ты опустилась до того, что спаиваешь этого ребенка? Лишь бы я ничего не заподозрил?
Вижу блеск в глазах брата. Его сердце бьется в два раза быстрее:
— Чего? Ты дуба епнулся? Чего ты несешь?
Вздыхаю. Мизинец дёргается.
ВШИИИИИХ!!!
Визг брата, наверное, слышит весь дом. Блестящие нити растянули бедолагу прямо над потолком.
— Мне на него плевать, — снова закидываю голову на спинку, закрывая глаза. — Но тебе же нет? Твой любимый… сынок. Я не убью его быстро. Сначала отрежу пальцы рук, потом ног. Крови будет очень много, но он не умрет от этого, я тебя уверяю…
— Ты псих! Вытраханный иди… А-а-а-а-а!
Я сжимаю нить вокруг запястья. Убивать или пытать этого пацана я не хочу. Но напугать его мать нужно.
Пожимаю плечами, говорю:
— А может, я ошибся. Ничего страшного. Зачем мне такой идиот-брат? Неужели ты правда думал, что сможешь мне пригодиться? Никчемный задрот, не способный даже помыть за собой тарелку. Пожалуй, отпустим эти игры. Просто сдохни…
Нить медленно сжимается вокруг шеи…
— Стой! — верещит брат.
Сжимается еще сильнее. Еще немного и проступит кровь.
— Неееет! Константин, остановись! Я признаюсь! Признаюсь, это я! Стой, сынок!
Давление нити ослабевает.