Консультант

Ирка пялилась в монитор уставшими глазами. Нужен «Визин», — подмигнул он ей роем серых мошек. Свой роман «Стервами не рождаются» она ваяла уже третий месяц. Наскоками после работы. Когда приготовлен обед на завтра, вымыта посуда, на плите остывающий чайник в горошек. Сын, придя после занятий в университете, поел, пропел дифирамбы маминым котлетам и притих в своей комнате. Или спит, или смотрит фильм. Муж? Мужа нет. Нет, он есть где-то. Бывший… Там… С молодой женой. Такова жизнь.

Написана третья часть от предполагаемого

объема романа. Вроде все нормально, но чего-то катастрофически не хватает. Чувство неудовлетворенности росло с каждой строчкой. Не той неудовлетворенности, о чем вы подумали сейчас. Да, роман относится к жанру эротика. И она там есть. Плюс сцены насилия. Все описано-расписано. Но душа требует совершенства и безупречности. Пора выкладывать начало во всемирную помойку, а рука не поднимается.

Ирина отъехала в офисном кресле на колесиках от стола к открытому окну. «Завтра суббота», — подумала удовлетворенно, чиркнув зажигалкой, прикуривая. Курила так, для забавы, пару раз в месяц, под настроение. Посмотрев в безоблачное августовское небо, нашла движущуюся точку самолета. «Летают и не боятся. Все равно от судьбы не уйдешь. Или самолет грохнется, или кирпич подножку поставит. Один хрен». Где-то горлопанила подвыпившая молодежь. По писклявому смеху девчонок стало понятно, как им там хорошо. «И куда мамаши смотрят?..» Окурок занял место в пепельнице. Красивая такая пепельница. Папкина. Старинная. Фаянс. Кленовый лист в натуральную величину, ядовитого зеленого цвета, с коричневыми прожилками, и улитка на нем. Пузатая.

«Ладно, поехали дальше». Кресло, дробно пройдясь колесиками по ламинату, уткнулось Иркиной коленкой в боковую стенку стола.

Писательница уже в который раз вернулась к сцене насилия в романе.

— Так… так… — бубнила она. — Рявкнул… Кулем осела на землю… Мужчина уселся на ее бедра, лишая подвижности… — Женщина задумалась. На миг. Тряхнула головой. — Сопел… Отмахиваясь… Лизнул девушку по губам… Мужик глухо застонал и стал ритмично двигаться, пытаясь протолкнуть свой пульсирующий член через ткань кружевных шортиков…

Обхватив руками голову, закрыла глаза, умоляя извилины хоть немного начать шевелиться.

Телефонный вызов оторвал автора будущего бестселлера от этого занятия.

— Что не спим? — Ирка тупо смотрела в текст, слушая, о чем говорит подруга. Машинально ответив «Давай», отложила трубку и снова крепко задумалась, покачиваясь в кресле.

От звонка в дверь вздрогнула. Кого черт принес? Осторожно подошла, прильнув к глазку. Выпуклая окружность Светкиного лица подмигивала.

— Что случилось? — Она пропустила гостью вперед. Худенькая маленькая Светка Козырева, прозванная Ириной Петровной Котовой не иначе как Блонди, из-за цвета волос, в пестром платьице выглядела малолеткой.

— Ты что, ничего не поняла? Я ж тебе все рассказала.

— А пришла зачем? Время смотрела?

— Так суббота завтра! Ты вообще меня слышала, что я тебе говорила десять минут назад?

— Что говорила? — Ирина вопросительно уставилась на собеседницу.

— Ну, ты, подруга, совсем помешалась на «Стерве» этой, — протянула возмущенно.

— Ладно,

выкладывай, что у тебя там. И мне не мешает немного отвлечься, а то мозги уже вскипели. — Котова направилась в комнату и, подхватив под локоть визитершу, увлекла за собой.

— Шампусик давай, — выдала блондинка. И неуверенно добавила: — Обещала.

— Шампусик? В ванной возьми, на полке. Только Сашкин не трогай. Тебе женский надо? Или, может, мужской? — Светлана Николаевна была разведена. Тоже.

— Совсем тронулась. — Козырева укоризненно качала головой. — Какой Сашкин? Я спрашивала, у тебя шампанское есть?

— Тьфу на тебя! — Ирка шутливо выпятила губы. — Нет шампанского. Коньяк подойдет? — Затем, улыбнувшись, поинтересовалась: — А кто у тебя? Если мужчина, то коньячок — самое то.

— Ну все, полный… — Блондинка открытым ртом хватала воздух в поисках подходящего слова. — Аллес капут!

— Что?

— Давай коньяк, — только и смогла выдавить из себя гостья. — Какой мужчина? — бубнила она, — я к тебе пришла. Сама…

Женщины прошли в темную кухню. Верхний свет включать не стали, обошлись маленьким бра на стене над столом. К коньяку нашлась коробка заканчивающихся шоколадных конфет.

— Я бы их уже давно доела, — жуя, констатировала Светка, откидываясь на спинку стула. На фоне светлых обоев в полосочку женщина выглядела излишне загорелой.

Ирина дружила с Козыревой с детства. Жили в одном доме, в соседних подъездах. В какой-то промежуток времени они потерялись. После смерти родителей Котова вернулась в отчую квартиру, и дружба вновь возобновилась. К тому времени Блонди уже развелась с третьим мужем, и поговорить подругам было о чем.

Хозяйка смотрела, как исчезают конфеты во рту визитерши, а мысли крутились вокруг сцены насилия в романе.

— Ты ведь не со мной сейчас, Кошка. — Николаевна, частенько называющая подругу давней детской кличкой, проглотила последний шоколадный шарик. — Роман покоя не дает? Или мужчина появился?

Ирка обреченно вздохнула:

— Первое.

— Выкладывай… Торопиться нам некуда. Дачи у тебя нет, у меня тоже. Завтра можно спать сколько влезет.

Котова, тяжело вздыхая, поделилась своими сомнениями:

— Понимаешь, что-то не то с текстом. Нутром чую, а понять не могу.

— Я так и знала. А где не то?

Гостью увлекли в комнату, усадили в кресло рядом со столом и зачитали сцену насилия.

— Помню я, читала уже. Все нормально. Правильно она его зарезала.

— Правильно-то правильно…

В комнату заглянул сын.

— Здрассте, теть Свет… — Заспанным он не выглядел. — Мам, дай банное полотенце.

— Шурка, стой, — блондинка сорвалась с места, — поди-ка сюда. — Потащила Сашу к столу. — Пока мама найдет полотенце, почитай-ка тут немножко… Вот отсюда досюда. — Поводила пальцем по монитору, показывая.

— Это что, мама наваяла? Я такое не читаю!

— А что ты читаешь? — Николаевна была заинтригована. Вот своего балбеса она с книгой в руках никогда не видела.

— Тетя Света, вам такое не понравится. — Сашка присел в кресло, уставившись в монитор.