Контакты особого рода
Шрифт:
Трое ученых, два оператора вспомогательных систем, напарник диспетчера потянулись к выходу, сцепив руки на затылке. Диспетчер медлил, все еще надеясь на чудо. Смуглолицый ткнул ему в лицо дуло «универсала».
— Пошел, смельчак! Жить надоело?
— Я тебя узнал, — проговорил Еремеев, вытирая с разбитой губы кровь. — Ты из элитарки, полковник Юзефович.
Элитаркой называли службу безопасности правительства, и отношение к ее сотрудникам специалистов других служб было презрительно-опасливым.
Глаза
— Это очень плохо, что ты меня узнал, начальник смены Еремеев. Теперь я не могу оставить тебя в живых. Эй, Ахмед!
Диверсант с зеленой лентой через лоб оглянулся.
— Ну-ка привяжи нашего бравого диспетчера к витсу. Пусть первым отправится в рай, он заслужил.
Еремеев бросился на командира диверсантов, но получил еще один ослепляющий удар дулом пистолета в нос и упал. Его подняли, подвели к роботу-монтажнику, стоявшему с растопыренными лапами, как пугало в огороде, и скомандовали:
— Сорок первый, промежуточная готовность. Никаких самостоятельных действий! Возьми этого человека за руки и не отпускай в течение получаса.
Мощные длинные лапы-манипуляторы витса шевельнулись, голова развернулась к Еремееву лицом, пластина глаза на миг засветилась красным огнем.
— Приказ понял. Выполняю.
Передние лапы витса вцепились в запястья диспетчера, а третья сгребла его за воротник на спине.
— Отлично, — с удовлетворением проговорил ЮЮ. — Трогательное единение человека и его творения перед смертью. Прощай, господин диспетчер, был рад познакомиться. Уходим!
Диверсанты вышли из зала вслед за своими пленниками. Еремеев остался наедине со сторожем, чувствуя, как по губам и подбородку стекают капли крови из разбитого носа. Попробовал было вырваться, но витс даже не покачнулся, стоял как скала, находясь в полувключенном состоянии. Его мозг сейчас не работал и ничего не слышал, работала только программа жизнеобеспечения и подчинения.
— Сорок первый, полная готовность! — попытался достучаться до его сознания Еремеев. — Включайся! Тревога! Опасность!
Витс молчал. То ли ждал пароля, то ли более весомых аргументов, то ли голос диспетчера не соответствовал тому, которым витсу отдавали приказы диверсанты.
— Сорок первый, отзовись! Ты меня слышишь?
Превращенный в бомбу робот не ответил.
— Дурак безголовый! — рявкнул Еремеев. — Включайся, иначе взлетим на воздух вместе! Понимаешь?!
— Вряд ли он что-нибудь понимает, — раздался откуда-то сверху тихий голос.
Еремеев с трудом вывернул голову из-под лапы витса и увидел в потолке зала дыру люка, в которой виднелась полупрозрачная тень — не то струя газа, не то тень человека. Затем пришла догадка: это был человек в специальном костюме, превращавшем его почти в невидимку.
Тень пропала, затем что-то блеснуло в воздухе, словно плавно опускающий водяной блик, и на полу зала
— Вы кто? — шепотом спросил Еремеев.
Фигура внезапно обрела плотность, цвет и объем. Это действительно оказался человек в комбинезоне типа «хамелеон», вооруженный вычурной формы пистолетом с квадратным дулом, в котором Еремеев, холодея, узнал «раздиратель кварков» — «глюк».
— Где они? — раздался откуда-то с пояса его тихий голос.
— Повели людей на второй горизонт, хотят запереть их в зале отдыха.
— Понятно. — «Невидимка» сделал жест рукой, и в зал из верхнего люка спикировали еще три «невидимки». — Свен, разблокируй витса, освободи мужика. Мы пошли дальше.
— Осторожнее, он заминирован! — предупредил Еремеев.
— Свен, попробуй разобраться, — бросил командир звена «невидимок». — В крайнем случае выброси железяку на поверхность. Остальные за мной!
«Невидимки» открыли люк и исчезли.
Тот, кого командир назвал Свеном, выключил аппаратуру костюма, делавшую его «прозрачным», зашел к витсу за спину, чем-то щелкнул, повозился с минуту, и лапы робота разжались.
— Уф! — с облегчением выдохнул Еремеев, начиная разминать затекшие кисти рук. — Сколько у нас времени?
Свен, не отвечая, продолжал возиться с витсом, затем вызвал подмогу (Еремеев догадался об этом, когда в зал спустились еще два спецназовца). «Невидимки» уложили робота на антиграв-носилки и куда-то увезли.
— Сейчас ремонтники заменят вириал, — сказал наконец Свен, — и можете приступать к дежурству.
— К-как это — к дежурству? — оторопел Еремеев. — А бомба? А террористы? Их же шестеро… все вооружены… плюс еще один витс…
Шлем спецназовца сложился гармошкой к плечам, и на диспетчера глянуло уверенное молодое лицо с голубыми глазами. По губам парня (совсем мальчишка, лет двадцать, не больше, но как держится!) скользнула улыбка.
— Все в порядке, господин Еремеев, с ними уже разбираются. Это последняя группа, две мы уже захватили. А вам спасибо за сигнал.
Свен кинул руку к виску, повернулся и выбежал из зала.
— Вам привет от вашего друга… — донесся из коридора его голос.
Еремеев крякнул, достал платок, промокнул подбородок и губы, пробормотал с легкой завистью:
— Да здравствует контрразведка!..
Затем встрепенулся и поспешил к своему рабочему месту, уже не думая о террористах. Судя по подготовленности мальчишки-контрразведчика, диверсантам недолго оставалось гулять на свободе.
Филипп Ромашин обедал в ресторане техцентра Управления с его главой, когда рация заговорила голосом Реброва:
— Сорвана попытка нападения на «Циклоп». Мы взяли двенадцать человек, двое ушли, в том числе командир десанта. Опытный волчара.