Контейнер со смертью
Шрифт:
– Понятно, – усмехнулся Демичев, – шеф не верит в вину старшего лейтенанта.
– Шеф верит в способности флотской контрразведки, – в тон ему ответил Росляков. – Если там что-то есть, то они раскопают. Давай дальше!
– Дальше у нас фотография самого Лисина. Смотреть будете или потом все разом посмотрим? – Андрей взглянул на Михаила Васильевича и кивнул: – Понял, едем дальше. Теперь данные на гражданских специалистов. Пестряков Анатолий Константинович, доктор, профессор… ага, принимал участие в разработках таких систем для Минобороны, как… ну, тоже ни в чем таком вроде и не замешан, кроме как в участии… Международный симпозиум в Швеции, 49-й Международный аэрокосмический салон в
– Дальше, Андрей, дальше, – вдруг поторопил Демичева Михаил Васильевич.
– Дальше у нас идет Трушин Аркадий Николаевич. Кандидат наук… Разработки… А-а… Так! Ты этого ждал, Василич? – Андрей уставился на Рослякова поверх экрана. – Жена, по косвенным данным, страдает заболеванием сердечно-сосудистой системы. Интересно! «По косвенным данным»! Два дня назад помещена в кардиологическую клинику «Рихтер-Бронкс» в Гамбурге. Вместе с ней выехала и дочь Трушина… Так, оплата обследования и операции, по косвенным данным, производилась со счетов частных лиц, граждан Германии. Частности устанавливаются…
– Вот вам, ребятки, и ответы на все вопросы, – проворчал довольным голосом Росляков. – Купили они его. Я бы даже сказал, обманули. «По косвенным данным» может означать, что Трушина убедили, что супруга смертельно больна. Что ей нужно лечение. Ну, и золотые горы в придачу по окончании операции. Думаю, если порыться в его окружении в КБ, то точно может всплыть неудовлетворенность своим положением, жизнью, еще чем-то. Таких они и ловят. Ну, давай дальше, Андрей. Что там нам еще прислали?
– Карло Гаспарос, он же Лайон Монкле, он же Рассел Вудс, он же Мохаммед Зимам. Член Аль-Каиды с 1987 года. В 2002-м из-за разногласий с руководителями официально вышел из организации. По некоторым данным, примкнул к Национальному фронту освобождения Палестины, по другим – создал собственную экстремистскую организацию. Фактически же продолжал поддерживать контакты с Аль-Каидой. В 2008 году замечен в окружении Хайяни… Профессиональный террорист, обладает…
Росляков улыбался, как ребенок, которому подарили обещанную машинку.
– …В августе прошлого года группа террористов, предположительно имевшая целью проведение взрыва аэропорта в курортном городе Эйлат на юге Израиля, была перехвачена и при попытке уйти к Эйлатскому заливу блокирована израильскими спецслужбами. Предположительно группу в заливе ждала подводная лодка. 18 августа вблизи израильско-египетской границы группа террористов поняла, что им не удастся уйти, и стала обстреливать рейсовые автобусы. Кроме того, на фугасе подорван израильский патрульный автомобиль. В результате терактов погибли восемь человек, десятки получили ранения. Часть нападавших уничтожена израильскими спецслужбами. Руководителю группы Карло Гаспаросу и другому члену группы Ашобади, известному в кругах экстремистов по прозвищу Беспалый (предположительно Ашобади Джауф, уроженец Сирии), удалось скрыться. Учитывая особую опасность данных террористов, а также их причастность к другим террористическим актам против граждан Израиля, личным распоряжением премьер-министра Израиля оба включены в программу по розыску и безусловному уничтожению. Исполнителем данной акции выступает израильская разведка Моссад.
– Теперь понятно, – загадочно улыбнулся Росляков. Он посмотрел в окно на море, задумчиво произнес: – Моссад – ха-Мосад ле-модиин у-ль-тафкидим меюхадим – Ведомство разведки и специальных задач.
– Ну, мы знаем, – удивленно сказал Андрей, обменявшись взглядами с Максимом. – Израильская политическая разведка, по своему назначению и функциям сравнимая с ЦРУ.
– Конечно, – согласился Росляков, – мы знаем.
Снаружи зашуршали камешки, и среди сосен показалась группа мужчин. Их было пятеро: двое лет по тридцать пять – сорок, остальные высокие крепкие парни лет по двадцать пять. У парней были практически одинаковые короткие прически, которые раньше назывались «полубокс». Даже новенькие бейсболки их не скрывали.
Группа подошла к «уазику» и остановилась. Один из мужчин с доброжелательным лицом деловито открыл дверь и легко запрыгнул в салон машины.
– Здорово, мужики! – изрек он, бегло осмотрев каждого и бросив цепкий взгляд в заднюю часть салона, где под брезентом лежала сложенная надувная лодка и еще кое-какое имущество группы. – Куревом не богаты?
– Да мы как-то и не курим, – первым ответил Демичев.
– Жаль! – скорее обрадовался, чем огорчился мужчина. – А что это вы? Вроде на рыбалку приехали, а сами в ноутбук таращитесь, кино, что ли, смотрите? Если в Интернете, то погоду не глянете на завтра? Мы вот тоже на рыбалку хотели смотаться, а погода беспокоит.
– Мы вообще-то больше по порносайтам лазаем, – проникновенно заметил Демичев.
– Ну, ладно, хватит, – недовольно вдруг сказал Росляков, вытаскивая из кармана удостоверение ГРУ и передавая его мужчине. – Передай Селиванову, что задача вашей группы и тех, которые он еще сюда направил, не прямые контакты, а только наблюдение и выявление признаков. Скажи, что ему голову оторвут, если вы вспугнете тех, кого пугать не надо.
– Извините, товарищ полковник, – сразу изменился в лице мужчина. – А вы меня в лицо знаете? Как догадались?
– Лица у вас слишком характерные, – проворчал Росляков, пряча в карман удостоверение. – Особенно вон у тех трех. Могли бы о внешнем виде позаботиться с большей выдумкой. О том, что нас видели, – никому! Строго никому, кроме лично Селиванова! Понятно?
Мужчина вышел из машины и махнул своим спутникам рукой.
– Что, правда угадали по их внешности?… – начал было Максим, провожая мужчин взглядом.
– Да хрен там! Это капитан третьего ранга из отдела контрразведки Новороссийской базы. Я его вчера у Селиванова видел, у их начальника. А эти четверо – наверняка морские пехотинцы. Все-таки начал Селиванов нервничать!
К вечеру группа остановила свой «уазик» у затона, где скопилась в ожидании резки и отправки на переплавку пара десятков самых разных судов. Тут были и две небольшие баржи, прогулочный морской катер, два рыболовецких баркаса и еще много всякой мелочи. Росляков отправился на берег, а своих помощников оставил наверху у машины. До самой ночи они разглядывали это ржавое скопище в бинокли, пытаясь заметить хоть какие-то проявления жизни. Теоретически лодку можно было притопить и здесь, спрятав выступающую над водой рубку среди ржавых бортов и надстроек других судов. Но неопытному рулевому загнать сюда пусть и маленькую, но все же субмарину было крайне сложно. Ночью все по очереди дежурили с прибором ночного видения, но результат был нулевой. Утром Росляков решил поставить в этой гавани смерти последнюю точку и велел вытащить резиновую лодку.
Михаил Васильевич остался у машины и смотрел в бинокль на прибрежные воды. Демичев и Алексеев быстро накачали баллоны лодки ножным насосом и спустили ее на воду. Маленький, но мощный мотор укрепили на кормовой части и, выставив на всеобщее обозрение длинные удилища и один спиннинг, парни неторопливо отправились объезжать ржавое хозяйство.
Не убирали отсюда суда очень давно, как показал осмотр. Очень ржавые и изъеденные до огромных дыр металлические корпуса. Пройти от края до края по этому острову погибших кораблей без риска для жизни было сложно. По-видимому, сюда даже бездельники не заглядывали. Когда Максим направил лодку в обход почти свалившегося на бок баркаса, Андрей вдруг позвал его: