Контрабандой из чужого мира
Шрифт:
– Попытаться сесть, - поправила Соня.
– Хорошо, попытаться сесть на Стрию. Будет ли риск оправдан?
– Да, - сказала она твердо.
– Насколько я поняла Мэйхью, крысы боятся Стрии и ее обитателей. Они поддерживают отношения, но не больше. В общем, вы нас не трогаете - мы вас не трогаем.
– Я знаю их обитателей, - сказал Гримс.
– И не забывайте, что это я первый опустился на их планету, когда открывал для торговли планеты Восточного Кольца. С нашей точки зрения они ужасно грубы, но не забывайте, что все-таки между млекопитающими и ящерами огромная разница.
– Хватит нам читать лекции, Джон. Лучше слушай: пока ты ходил к инженерам, Мэйхью позвонил в контрольную рубку. Он установил контакт с эскадрой, направляющейся к Стрии.
– Что?! Он совсем рехнулся? Немедленно вызовите его ко мне!
– Спокойно, Джон, спокойно. Наш Мэйхью немного не в себе, как и все его коллеги по профессии, но он еще не сошел с ума. Когда я сказала, что он установил контакт с эскадрой, я не имела в виду командующих офицеров. Нет, он установил контакт с их, если так можно выразиться, подпольем.
– Не говори загадками.
– Я лишь постепенно подвожу тебя к главному, дорогой, чтобы ты не прыгал, как ошпаренный. Я ведь не хочу, чтобы ты выкинул Мэйхью за борт без скафандра. Так вот, их подполье состоит из человеческих мозгов, которые наши хвостатые друзья используют в качестве биоусилителей при пси-связи.
– Все равно это безумие. Ведь каждый мозг не существует сам по себе, он лежит на столе в комнате натренированного офицера - телепата, который видит его насквозь точно так же, как наш Мэйхью - своих собак.
– Так уж точно так же? Могут ли они это делать? Не забывай, что наши телепаты используют для биоусиления разум существ, заведомо значительно менее развитых, чем человек. Ты когда-нибудь слышал о собаке, задвигающей экран перед своим хозяином? А любой человек-телепат способен экранировать свои мысли от другого телепата.
– Но почему тогда они используют человеческий мозг? А если будут саботированы жизненно важные линии связи?
– Чей еще мозг они могут использовать? Когда дело касается крыс, кошки и собаки не могут им помочь, потому что уж слишком, слишком сильна их взаимная ненависть.
– А разве между людьми и крысами эта ненависть не сильна?
– Не в такой мере. Я сомневаюсь даже, что они действительно нас ненавидят. В конце концов, многие столетия мы снабжали их прадедов едой и кровом. Они, конечно, выжили бы без нашего покровительства, но никогда не достигли бы такого расцвета, как здесь. Конечно, за исключением какого-нибудь юного любителя природы с его милыми зверьками, все люди недолюбливают крыс. Но ненависть - не единственное, что движет людьми.
– Что же еще?
– Постарайся представить себе, что ты телепат, ты родился на одной из Приграничных Планет этой Вселенной. Но прежде, чем твои таланты были замечены, ты жил с родителями, рос, приобрел друзей, и даже, почти наверняка, подругу.
– Я понял. Гонял мячик, и все такое.
– Да. А потом тебя... отозвали.
– Но зачем же им рисковать собой ради "всего такого"?
– А затем, что Мэйхью подкинул им пару подарков. Очень нежно, осторожно, он внушил им сны о жизни на Приграничных Планетах - но в нашей Вселенной. Конечно, он несколько преувеличивал все прелести жизни, но это не страшно.
– Могу себе представить. Мэйхью у нас отличается большим патриотизмом.
– Сначала он внушил им эти сны, а затем намекнул, что все это правда, и такой же может быть жизнь их собственного народа. Он рассказал им историю сбежавших на "Свободе" рабов, и что мы прилетели помочь им, но нам самим, в свою очередь, нужна помощь.
– Но я не понимаю, как он мог все это сделать за такое короткое время?
– А долго ли длится сон? Известно, что за несколько секунд человек во сне может прожить целую жизнь.
Мозг Гримса уже трудился над планами, уловками и комбинациями. Он знал, что на войне обман является вполне законным средством борьбы. Правда, его не слишком волновала законность всего, что он делал в этой Вселенной. А может, волновала? Если бы в это дело была втянута федерация, он быстро бы очутился вместе со всей своей командой на скамье подсудимых за пиратство. Конечно, дело обстояло иначе, но, принимая во внимание нежное отношение Федерации ко всем негуманоидным цивилизациям, это было возможно.
Он усмехнулся. С точки зрения законов их дело было слишком сложным, и к тому же сейчас легальность не играла никакой роли.
– Вызовите ко мне Мэйхью, - сказал он.
17
Гримс совещался с Мэйхью и некоторыми другими офицерами. Конечно, там были Соня, Уильямс, там был старший инженер реакторных установок Дангерфорд. Также там была Элла Кубински, лейтенант запаса Приграничного Флота добровольцев. Но по своей специальности она была далека от космоплавания. Она преподавала в Университете Лорна, на факультете лингвистических наук. Глядя на нее, Гримс думал, что она выглядит идеально для роли, которую она была призвана играть. Ее взлохмаченные волосы были настолько светлыми, что казались почти белыми; ее лоб и подбородок резко отступали назад от острого носа. Руки и ноги у нее были длинные и тонкие, а грудь практически отсутствовала. За такой облик ее прозвали "Белой Крысой".
Для начала Гримс и Соня устроили Мэйхью настоящий допрос, причем спрашивала в основном Соня. Конечно, было бы неплохо подвергнуть такому же допросу бестелесные человеческие умы на борту вражеского корабля, но это, естественно, было невозможно. Тем не менее, Мэйхью утверждал, что они стремятся помочь совершенно искренне - ведь невозможно изобразить искренность, когда ваши мысли открыты другому, всепроникающему уму.
Затем менее таинственные вещи обсуждались с Уильямсом и Дангерфордом. Необходимо было выяснить эффективность некоторых растворителей, чтобы стереть с корпуса корабля некоторые надписи и заменить их на буквы, изготовленные в мастерской Дангерфордом и его помощниками, не занятыми починкой системы Мансхенна. Мэйхью должен был помочь выбрать форму и начертание букв.