Контрафакт
Шрифт:
Леонид Петрович даже позволил себе удивиться.
– Что-то вы больно вежливые. А как же сведения о милицейском произволе?
– Мы же не уголовщики, – засмеялись оперативники. – Мы – УБЭП. У нас у каждого высшее образование: кто электронщик, кто экономист. И потом – вы нам нравитесь. Вы вообще первый задержанный, который так спокойно себя ведет. По-человечески.
Одним словом, похвалил волк овечку за хорошее поведение. Но неразумный Леонид Петрович был польщен.
Вот ведь как.
На ночь Леонида Петровича
– Вас вообще-то положено поместить до утра в «обезьянник», – сказали ему. – Но утром вас будет допрашивать следователь прокуратуры, а прокурорские просят в таких случаях в «обезьянник» не сажать. Потому что от человека после ночи в «обезьяннике» толку не добиться: он ошеломлен.
Иван Евграфович тоже остался в своем кабинете – присматривать за задержанным. Кажется, он совмещал эту странную обязанность с дежурством по отделу.
– Мне нужно в туалет, – заявил Леонид Петрович.
– Ничего страшного, – живо отреагировал Иван Евграфович. – Я вам покажу. Он провел Леонида Петровича по двум коридорам и остановился перед облупленной, когда-то белой дверью с кокетливым силуэтом черного петушка.
Леонид Петрович вошел в санитарный узел. Господи. Как будто оказался в родном книжном клубе: та же убогость и мерзость запустения. Из удобств – только старые газеты на подоконнике.
Иван Евграфович ждал его в коридоре, как бы просто так, покуривая от нечего делать. Не подчеркивая охранной функции.
В кабинете Иван Евграфович сказал:
– Сейчас всерьез взялись за контрафакт. У нас только что прошел ряд операций по контрафактной водке.
– Кампания? – поинтересовался Леонид Петрович.
– А хоть бы и кампания, – не стал упираться Иван Евграфович. – Зато знаете, сколько мы накрыли? Целые цеха – с оборудованием, автоматическими линиями разлива, с наклейками и поддельными защитными марками.
– И много изъяли? – спросил Леонид Петрович.
– Да уж немало.
– И куда же вы дели всю эту водку?
– Свезли, куда нам приказали, сдали по акту, как и ваши книги, материалы передали в прокуратуру.
– Понятно, – вздохнул Леонид Петрович, – понятно. – Сначала водка, потом учебники – все в одну кучу.
– А какая в сущности разница? – удивился Иван Евграфович.
– Я попробую, – подумав, сказал Леонид Петрович. – Я попробую вам объяснить… да и себе тоже. Ведь время у нас есть?
– Времени навалом, – усмехнулся старший следователь.
– Ну что ж, – сказал Леонид Петрович, – начнем разбираться. Я возьму у вас сигарету?
– Ничего страшного, – откликнулся Иван Евграфович и щелкнул зажигалкой. Леонид Петрович, некурящий в сущности человек, в который уже раз за эти сутки затянулся дымом и почувствовал приятное головокружение. Улыбнулся и сказал, кивнув на сигарету:
– Минздрав предупреждает.
– Вот именно, – подхватил Иван Евграфович
– Во-первых, – начал Леонид Петрович, – что такое учебник с точки зрения рынка? Это – абсолютно ликвидный товар. То есть производство и закупки без коммерческого риска. Учебник – купят. Потому что учиться – надо.
– Водка – тоже ликвидный, – не без ехидства вставил Иван Евграфович. – Ее тоже купят, потому что напиться – надо.
– Это другое, – поморщился Леонид Петрович, – это акциз – госпошлина на товар с низкой себестоимостью или что-то в этом роде.
– Что-то в этом роде, – отозвался Иван Евграфович.
– Ну вот. Это – с рыночной точки зрения. А теперь посмотрим с точки зрения покупателя, это в конечном счете, – родитель ученика. Он обязательно купит учебник, сколько бы ни пришлось заплатить. Потому что иначе случится ужасное. Ребенок получит двойку. Да-да – не за незнание материала, а за отсутствие учебника. Каково?!
Я с издательством «Просвещение» работал много. Что я там видел? Громоздкость организации; огромными накладными расходами пахнет за версту. Стало быть, и цены на учебники высоки, сначала ползли вверх, а теперь прыгают, как шестовики. А что? Все равно ведь купят, куда денутся? Да. Тут еще такая штука. Вот маленькое частное издательство – «ООО», «ИЧП» – неважно. Нашли автора, выпустили учебник – все хорошо. Учебник удачный, Министерство образования включило его в федеральный комплект. И по нему стали учиться, по этому учебнику, год учатся, другой, третий – все путем. И вдруг – раз! Издательству расхотелось его выпускать или просто стало не с руки им заниматься. И оно – что? – продает остатки по двойной, тройной, а то и четверной цене. И покупают, покупают несчастные родители.
И тогда находится предприимчивый человек, который делает левак, контрафакт, называйте, как хотите. Он, конечно, остается с прибылью, тысячи школьников – с учебником по сносной цене.
– Мы пока что частными издательствами не занимаемся, – заявил Иван Евграфович. – Мы занимаемся «Просвещением».
– Хорошо, «Просвещением», – подхватил Леонид Петрович. – «Просвещением». А. оно не справляется! Вот конфисковали у меня литературу для девятого класса…
– Не конфисковали, – строго поправил Иван Евграфович, – а изъяли для проведения экспертизы.
– Пусть так. Все равно не вернете, так их и нет, этих учебников, ни по какой цене!
– Так что же, разрешить контрафакт?! – возмутился Иван Евграфович и в возмущении загасил окурок, раздавив в массивной стеклянной пепельнице тлеющий у самого фильтра табак.
– Да! – запальчиво крикнул Леонид Петрович. – Разрешить. – И, встав со стула, тоже раздавил свой окурок – в той же пепельнице и таким же манером.
– Да вы что, Леонид Петрович, – изумился Иван Евграфович, – вообще? – Он покрутил пальцем у виска.