Контракт с Господом
Шрифт:
(тебя вышвырнули)
в эту невероятную авантюру.
Это мой последний шанс. Учитывая, как обстоят дела с работой для журналистов, моя следующая остановка будет за кассой супермаркета. Но черт возьми, что во мне не так? Я не в состоянии ничего сделать как надо. Даже Эва, само воплощение спокойствия и терпения, не выдержала моего общества. В тот день, когда она ушла... Как она меня тогда назвала? Не способна себя контролировать, бесчувственная... думаю, что "незрелая" было самым мягким словом. И наверное, всё это было правдой, потому что она ничуточки
Андреа отбросила эти мысли и до максимума подняла громкость своего айпода. Теплый голос Аланис Мориссетт растопил ее тревоги. Девушка растянулась на сиденье, желая, чтобы они уже скорей приземлились.
К счастью, путешествие первым классом имеет свои преимущества, и самое главное из них - это возможность выйти из самолета первым. У подножия трапа ее поджидал молодой и статный чернокожий водитель рядом с видавшим виды джипом.
Вот это да, а как же таможня? Этот мистер Расселл прекрасно всё организовал, подумала Андреа, спускаясь по трапу.
– Это всё?
– спросил водитель по-английски, показывая на маленький чемодан для поездок на выходные и черный рюкзакчок - весь багаж Андреа.
– Мы же едем в чертову пустыню? Так поехали.
Ей хорошо был знаком этот взгляд шофера. Она привыкла, что на нее смотрят под влиянием стереотипов. Молодая и глупая блондинка. Андреа еще не поняла, было ли ее легкомысленное поведение в выборе одежды и с деньгами попыткой еще глубже замаскировать эту ошибочную оценку или просто уступкой банальности. Возможно, и то, и другое. Но для этой поездки она свела багаж к минимуму, в качестве символа перемен.
Пока джип добирался до борта судна со скоростью восемьдесят километров в час, Андреа делала снимки своим Кэноном-5D (на самом деле это был не ее Кэнон-5D, а Кэнон-5D редакции, который она забыла вернуть. Эти свиньи того заслуживали) и поражалась нищете вокруг. Земля была бурой, высохшей и каменистой. Даже саму столицу можно было пройти пешком за пару часов. Здесь не было ни промышленности, ни сельского хозяйства, ни инфраструктуры. Пыль из-под колес внедорожника оседала на лицах людей, глядящих, как они проезжают мимо, и на этих лицам не было надежды.
– Как же кошмарно устроен мир, если люди вроде Билла Гейтса или Раймонда Кайна в месяц зарабатывают больше, чем годовой ВВП этой страны.
Вместо ответа водитель лишь пожал плечами. Они прибыли в порт - самый современный район города и практически единственный источник его доходов. Джибути пользовался своим удобным положением в центре Африканского Рога.
Джип остановился, резко затормозив. Андреа подняла голову, и увиденное ее ошеломило. "Бегемот" не был безобразным грузовым судном, которое она ожидала увидеть. Он оказался грациозным фрегатом с выкрашенным в красный цвет корпусом и сверкающей белой надстройкой - цвета "Кайн индастриз". Не дожидаясь помощи водителя, Андреа схватила свои вещи и бегом поднялась по сходням, желая как можно раньше начать это приключение.
Полчаса спустя судно отчалило. А еще через час Андреа скрючилась в своей каюте, чтобы ее вырвало без посторонних глаз.
Через два дня, в течение которых она вливала в свой рот лишь жидкости, ее слух, похоже, получил достаточную передышку, и она отважилась выйти подышать и познакомиться с судном, но не раньше, чем с силой швырнула за борт неавторизованную биографию Раймонда Кайна.
– Вам не следовало этого делать.
Андреа оглянулась. Со стороны центральной палубы к ней направлялась привлекательная темноволосая женщина лет сорока. Она, как и Андреа, была одета в джинсы и футболку, поверх которых был наброшен белый халат.
– Я знаю. Мусорить нехорошо. Но если бы вы провели три дня взаперти с этим дерьмом в качестве единственного чтения, вы бы меня поняли.
– Вы бы лучше себя чувствовали, если бы открывали дверь не только для того, чтобы взять из рук команды воду. Насколько я поняла, вам предлагали мои услуги.
Андреа пристыженно уставилась на книгу, которая болталась на волнах уже довольно далеко. Ей не нравилось, что ее видели в таком состоянии. Она терпеть не могла выглядеть уязвимой.
– Я хорошо себя чувствую.
– Ага. Но с тонной биодрамина вы бы точно почувствовали себя лучше.
– Если вы хотите увидеть мой труп, то конечно, доктор...
– Харель. У вас аллергия на дименгидринат, мисс Отеро?
– В том числе. Называйте меня просто Андреа, пожалуйста.
Доктор Харель улыбнулась, и собравшиеся морщинки как-то удивительно смягчили ее лицо. У нее были прекрасные миндалевидные, как по форме, так и по цвету глаза и темные кудрявые волосы. Она была на пять сантиметров выше Андреа.
– А меня называйте доктор Харель, - ответила та, протягивая руку.
Андреа посмотрела на протянутую руку, не спеша при этом подавать ей свою.
– Не люблю снобов, - сказала она.
– Я тоже. Я не называю своего имени просто потому, что у меня его нет. Друзья зовут меня просто Док.
Журналистка наконец решилась пожать ей руку. Пожатие было горячим и мягким.
– Это наверняка растапливает лед на всех вечеринках, Док.
– Вы даже не представляете! Разговор с каждым новым человеком начинается именно с этого. Давайте пройдемся, и я расскажу вам свою историю.
Они направились на нос. Дул теплый ветер в лицо, и над судном развевался американский флаг.
– Я родилась в Тель-Авиве перед самым окончанием Шестидневной войны, - продолжила Харель.
– В ходе этого конфликта погибли четверо членов моей семьи, и раввин посчитал это несчастливым предзнаменованием. Поэтому родители не дали мне имени, чтобы таким образом обмануть ангела смерти. Только они знали, как меня зовут.
– И как - помогло?
– Для нас, иудеев, имя имеет огромное значение. Оно определяет лицо человека и имеет власть над ним. Отец шепнул на ушко мое имя, когда мы были в молельном доме, и все вокруг пели псалом. Но я никому не могу его назвать.