Контракт
Шрифт:
Этого было достаточно, чтобы накормить деревню. Запахи были настолько аппетитными, что даже человек, сидящий на диете, не смог бы устоять.
Встав на дрожащих ногах, у меня текут слюнки, загорается остальная часть огней. Я моргаю через боль и замечаю, что путь к еде прегражден одним листком бумаги.
Контракт.
Еще одно сообщение:
Ты голодна. Еда, которую ты видишь, находится в двух футах
Двадцать четыре дюйма.
Я падаю на пол и кричу.
Самое большее, что мне достанется - это иллюзия свободы, а не обещанная еда. В тот момент я увидела, какой отчаянной стала моя ситуация. Каждым пунктом моей жизни управлял сумасшедший. Он бы продолжил подкармливать меня, соблазняя облегчением, которое может бы быть, когда я нацарапаю подпись на пустой линии того грязного листка бумаги.
Я отползаю назад к столбу и прижимаю запутавшуюся ткань к груди. Свет погас.
В тот день я даже не получила свой положенный завтрак.
Глава 12 (Настоящее время)
Две недели. Две недели я потратила на это.
Я не нежилась на солнце, ветер не развевал мои волосы уже полмесяца. Я ни с кем не виделась и не слышала ни одного голоса, кроме своего собственного на протяжении четырнадцати бесконечно долгих дней и ночей.
Иногда, я пою, только для того, чтобы убить угнетающую тишину. Так и сойти с ума недолго.
Каждый день я просыпаюсь ради двадцати четырех дюймов, наполненных едой. Ежедневно меня снабжают одним и тем же: яйца, тост и сельдерей. Ем я на противоположной стороне столба, сдерживая соблазн.
Мое тело высыхает. Мне всегда холодно. Малейшее движение причиняет мне боль. Я воняю.
Порой я сомневаюсь, что приняла правильное решение. Сражение, которое продолжается глубоко внутри меня - является моим собственным решением.
Если я подпишу контракт, я отдам свою жизнь. Но, если я ничего не сделаю, разве я всё равно не отдам свою жизнь?
Я так одинока. Мой единственный друг - кратер в яме моего живота.
Лишь голод сообщает мне, что я все еще жива.
Жуткое существование. Грязь и пот затвердели на мне, как вторая кожа. Иногда, я подползаю к краю границы и смотрю на еду. Если я протяну руку, я почти могу дотронуться до нее.
Единственная вещь, не дающая сделать мне это - всего один листок бумаги.
Один маленький кусочек бумаги, требующий одну небольшую подпись.
Неужели то же самое чувствует военнопленный? Чувство безнадежности, которое управляет жизнями тех людей из Гуантанамо?
Или, что-то куда хуже этого?
Мой упрямый отказ взять ручку убивает меня. Я тысячу раз фантазировала о том, что же произойдет, когда я подпишу его: царапаю свою подпись на бумаге. Огни распространяются. Мой похититель показывает себя, и поздравляет меня с принятием своей участи. В фантазиях у него нет лица. Границы ошейника расширены. Я получаю свою еду, а потом —
Нет.
Идея быть чьей-либо собственностью, чьим-либо домашним животным, продолжать носить этот ужасный ошейник, противна мне. Это - камень преткновения, который моя совесть не может преодолеть. Я не буду служить жалким существом к извращенным фантазиям некоего больного фрика.
Это нелепо. Если бы не ошейник, я бы подписала контракт еще несколько дней назад.
Острый удар пульсирующего голода проходит по телу, стоит мне только сделать вдох через нос. Я дрожу и крепко обнимаю себя.
Сколько еще я смогу сопротивляться? Мой сахар в крови слишком низкий. Малейшие движения листьев отчаянно вызывают у меня головокружение.
Я закрываю глаза и вспоминаю обстоятельства, которые привели меня в Калифорнию в мое первое место ….
Глава 13 (7 месяцев назад)
Март. Мертвой хваткой та зима затянулась в Нью-Хейвене на три месяца, не показывая никаких признаков потепления.
Я делю комнату с двумя девчонками: Фей и Соней. Мы встретились с ними на первом курсе во время ориентационной недели , когда все трое мы застряли посреди ливня и нашли убежище под одним и тем же ивовым деревом. В то время как наша тяжелая учебная нагрузка и внеурочные обязательства не могли нас разлучить, мы были близки к тому, чтобы поступить в Йельский университет.
У меня есть полдюжины учебников, разбросанные передо мной. Каждая страница помечена моей личной смесью розового, желтого, оранжевого, красного, и синего маркера. Соня называет мой стиль изучения OCD. Я называю его, “имея систему” …, хотя специфика той системы, кажется, изменяется каждый день.
Я улыбаюсь этой мысли и возвращаюсь к своим книгам. В отличие от Сони или Фей, я связана обязательствами полного обучение в колледже. Соня получила бесплатный поездку; у Фей есть богатые родители. Я не обладаю ни тем, ни другим, таким образом, каждый семестр, который я провожу здесь, стоит мне дорого.
Вот почему каждый семестр до сих пор, я брала максимальные четыре курса, затем подала прошение в правление, чтобы добавить пятый. Мне отказали на первом году обучения, но предоставляли каждый семестр после. Так как мне удалось сохранять мой средний балл респектабельным, я обманула администрацию в разрешение мне добавить и шестой курс в этом году.