Контратака
Шрифт:
Дни нашего прибытия теряются в глубокой древности, но семьи высших каст Дурги, известные на протяжении более ста поколений, ведут свое происхождение от тех самых Основателей, имена которых можно найти в Священном Реестре Пассажиров — части Священного Писания, рассказывающей о годах Основателей. Писание говорит, что года эти были даже старше, чем поход по Небесной Реке, протекающей от Ганга к Дурге и Обителям Богов. Полное число лет, указанное в Тексте на момент начала похода, составляет две тысячи сто сорок четыре. Мы знаем, что прожили здесь, на Дурге, дольше, чем пребывали у Источника, возле Святых живительных
Хотя кое-кто на протяжении многих столетий и утверждал, что это только мистическая цифра, не имеющая отношения к реальному времени, люди сведущие говорят, что к ней подобает относиться как к точной дате, ибо точность особо подчеркивается в Священных Руководствах По Эксплуатации. Высказывалось также мнение, что в том благословеннейшем из мест годы исчислялись не так, как теперь. Но как бы то ни было, дату эту никто никогда не подвергал сомнению, ибо она помечена буквами «н. э.» и потому известна как Не Подлежащая Экзаменации.
В Контрактах сказано, что время от времени нас будут посещать Посланцы Источника, дабы направлять и помогать в трудах наших. Эти Воплощения Высших Богов должны руководить нашим совершенствованием в этом мире и рассудить, когда мы станем достойны припасть к Источнику, ибо Древнейший Текст обещает, что все мы к нему вернемся.
Но время шло, и многие впадали в отчаяние и предавались странным культам, ибо сменилось уже множество поколений, а Посланцев все не было. Ни единое Божественное Воплощение не посетило нас, дабы наставить на путь истинный. Представители высших каст-говорили, что это оттого, что для Богов время не имеет значения, а вечная битва, которую Они ведут между собой, продолжается и поныне. Древнейший Текст, Бевед Хаджит, повествует о множестве войн между Богами и Их вечном противостоянии. Сказано, что по Небесной Реке мы отправились в эпоху бедствий, когда Ганга послала в такие же путешествия тысячи своих детей. Но что с ними стало — известно лишь Богам.
Поэтому три года назад, когда Посланцы наконец появились, все касты Дурги охватило ликование и священный ужас. Эти Воплощения сошли на землю возле Кела, одного из трех городов, которые должно перестраивать. Большинство представителей высшей касты утверждало, что это потому, что Кел — их главный город. Но служители храмов не были столь уверены и провели долгие часы в медитации и ученых изысканиях по поводу сего великого события.
Писец храма Аджны начертал на бумаге все слова, услышанные через Шкатулку Духа; Дух этот Знал языки всех стран или, по крайней мере, претендовал на такое знание. Посланцы узнавали через него множество разных вещей, в том числе могли понимать и речь писца.
И вот Посланец, державший Шкатулку Духа, обратился к писцу с такой речью:
— Мы прибыли от имени… — далее следовало имя прежде неизвестного нам Бога, которого звали Флот или как-то похоже, — …в поисках затерянных колоний с Земли.
— Мы не терялись, — ответил писец. — Это Дурга, на которую послала нас Ганга, Мать всего сущего.
— Они выглядят людьми, командир, — сказал один из Посланцев, сопровождавших Его. В руках Он держал два Атрибута, но мы не ведали их прежде.
— Можно ли определить происхождение этого языка? — обратился Посланец, которого называли Командиром,
— Можно попробовать, — ответил подчиненный. — Запишем образцы разговора и посмотрим, что по ним смогут определить специалисты Центрального архива.
Писец Аджны понял, что первый Посланец — очень важная персона, ибо лишь к воплощениям Высших Богов обращаются со словом «Командир». Он также почувствовал, что одна из причин Их появления — войны между Богами, поскольку одеты эти Посланцы были явно в доспехи. Писец знал, что к таким Высшим Существам не дозволяется обращаться с вопросами, и в почтительном молчании ожидал, пока Они вновь заговорят с ним.
— Что это за место? — пожелало через некоторое время узнать Воплощение, именуемое Командир.
Но писец Аджны, конечно, понимал, что его проверяют, поскольку Божественное Воплощение Командир, разумеется, знал, где находится.
— Это город Кел, заново отстроенный лишь три года назад. Он перестраивался уже двести девять раз.
— Вот это — город? — спросил подчиненный.
— Кел — один из трех великих городов, которые должно перестраивать, — сказал писец.
— Должно перестраивать… — повторил Командир, подчеркивая важность этого повеления Богов. — Как думаешь, каковы тут остальные, а, Спандрил?
— Не хотелось бы гадать, сэр, — ответил тот.
— Думаю, это стоит выяснить, — сказал Командир и вновь обратился к писцу храма Аджны. — Нас прибыло шестеро. Есть ли поблизости кто-нибудь из вашего начальства?
— Здесь, в Келе, проживают представители высших каст, а в храмах — служители Богов. Для каждого из них было бы огромной честью, если бы вы заговорили с ним, Командир. — Писец соединил все семь своих пальцев на уровне четвертого сустава, поднял руки ко лбу и низко поклонился, выказывая величайшее почтение.
— Странно он выглядит, а? — спросил подчиненный Командира.
— Вы Зиви или Вишна? — осмелился спросить писец и тут же низко склонился, касаясь головой колен, от стыда за величайшую ошибку, которую совершил.
— Меня зовут Хордер, и со мною, кроме Спандрила, еще пятеро, — сказал Командир, оглядывая стены Кела. — Ты только вообрази подобную жизнь!
— И впрямь не очень-то веселое местечко, — проговорил подчиненный.
— Лучше оставим свое мнение при себе, Спандрил. Нам может понадобиться помощь этих… людей. — Командир, назвавший себя Хордером, подошел к писцу, которого била крупная дрожь, ибо писец читал о своенравии и непостоянстве Богов.
— Скажи мне, о Командир, о Хордер, что должен я сделать — и я тут же брошусь исполнять Твои приказания, — пролепетал писец, по-прежнему склонившись, в глубочайшем поклоне, лелея надежду, что Воплощение Бога не поразит его на месте за совершенную дерзость. Имени этого Воплощения писец никогда прежде не слышал. А это означало, что либо родился новый Бог, либо у тех Богов, что упоминаются в наших Священных Текстах, есть и другие, неведомые еще лики.
— Мне надо поговорить со здешним руководством, — Шкатулка Духа издавала звуки, напоминавшие птичье карканье, но все же не переставала улавливать и передавать слова. Очевидно, воплощение Божества в Шкатулке Духа не желало утруждать себя принятием более привычной формы, что вводило писца в недоумение, ибо он ни разу не слышал о том, чтобы Боги выбирали столь необычную внешность.