Конвеер
Шрифт:
Штрум подхватил его на руки.
– Малыш! Тренируйся, занимайся спортом, и ты вырастешь сильным!
И он опустил на землю ребенка, который в страхе кинулся к матери, уже спешившей ему навстречу. Молодая мать, красивая женщина в дорогом брючном костюме, с надменным видом увела своего мальчика. Заметив в отдалении отца семейства явно нерусской национальности, то ли араба, то ли турка, Штрум дико сверкнул глазами:
– Я взял на руки ребенка, а его папу, возможно, завтра зарежу.
Перемахнув через живую изгородь, он подошёл к Медному Всаднику. С минуту Марианна простояла неподвижно, опустив взгляд и глядя в одну точку. Потом она вдруг кинулась
– Ну что ж, и меня зарежь, давай, прямо сейчас!
И представив себе, как нож касается её шеи, она почувствовала, что всё её тело содрогается от ужаса и сладострастия. Штрум обнял её, стал гладить её волосы. Высвободившись, она отошла на шаг.
– У меня задержка, Вить. Уже больше недели.
– Задержка?
– Да, Вить, такое случается, когда половозрелая девушка активно живёт с мужчиной.
Солнце уже садилось в кровавом пурпуре, оно покрывало поверхность Невы жидким пламенем. По дороге, когда проезжали мимо аптеки, Штрум предложил зайти купить тест-полоски, чтобы узнать наверняка насчет беременности. Но Марианна ответила, что когда он благополучно вернется домой после завтрашней акции, тогда она и сделает тест.
Глава 72
Ночью они гадали, кто родится: мальчик или девочка? Марианна сказала, что если мальчик, то она назовёт его Витей – пусть будет Виктор Викторович. Штрум согласился – во-первых потому, что, как большинство мужчин, желал сына, а во-вторых, потому что обычно мальчики похожи на мать, и он хотел бы, чтобы ребенок унаследовал красоту Марианны.
Потом он забылся, найдя в её объятиях забвенье, сон, восхитительное предвкушение небытия.
Утром, едва позавтракав, он быстро оделся и выбежал во двор. Марианна в домашнем халате бросилась за ним. Она окликнула его, когда он был в нескольких метрах от угла дома, ещё секунда, и он бы скрылся.
– Витя! Витенька!
Он обернулся. Она подбежала к нему, запыхавшаяся, пряди белых волос прилипли к влажной шее.
– Не уходи! Ты напрасно погубишь себя.
– Ты хочешь, чтобы я был трусом?
– Наоборот, сейчас мужество заключается в принятии разумного решения.
На его суровом лице отразилось сложное чувство.
– Я собрал народ, меня ждут.
– Туда придут одни бараны.
– Кого ты называешь «баранами» – Паука, Лимона, Змея?
– Паука и Лимона закрыли – ты сам говорил.
– Их выпустят – сегодня утром.
– Это ловушка! – убежденно сказала она. – Зачем идти навстречу тому, что следует избегать?!
Он взглянул на неё: никогда ещё не казалась она ему такой желанной; никогда этот голос не звучал для него так страстно, так убедительно. Она увлекла его к высокому газону, на котором находился давно разрушенный фонтан. У дельфина был отломан хвост, а на дне круглого бассейна валялись обломки голубой керамической плитки.
Погода была ветреная, небо в тучах. Штрум смотрел ввысь, слушал, как стонут на ветру верхушки деревьев, и чувствовал, что всем его существом овладевает бесконечное желание покоя и уединения.
И, словно сладостный отголосок его мысли, звучал рядом тихий голос Марианны:
– Помнишь, как при виде полей тебе захотелось быть фермером? Ведь это было бы счастьем. Мы бы уехали в Великие Луки, там у моего деда участок.
Штрум кивнул – да, уже говорили об этом. Что может быть прекраснее, чем, оставив ликвидационный бизнес, заняться другой деятельностью, с меньшим расходом гемоглобина! Но, покрывая шелест листьев и голос любимой женщины, до него доносились откуда-то воинственные крики, удары, предсмертное хрипенье и стоны жертв. Надо идти. Невозможно остановить пулю в полёте. Он схватил руку Марианны и тотчас же выпустил её.
– Я испортил тебе жизнь. Забудь меня!
Она обратила на него свой умоляющий взгляд.
– Обещай, что вернёшься!
Несколько мгновений он смотрел на неё, не мигая, потом послушно произнёс то, что она просила: «Обещаю вернуться».
Глава 73
Вторые сутки медийное пространство бурлило перемалыванием кровавых событий, произошедших в представительстве Чечни на улице Марата. Расправа над восемью чеченами заслонила прочие местные сюжеты, вырвала громкие гражданские вздохи у неравнодушных людей и творческой интеллигенции. Версии выдвигались самые невероятные: начиная от чекистского террора (дотянулся проклятый Сталин), и заканчивая бандитскими разборками. Как бы то ни было, самые стойкие скептики убедились, что нерусским стало небезопасно в Петербурге. И на берегах Невы им наверняка приходиться бороться за свою жизнь. Реально, в культурной столице сосредоточена вся боль мира на сегодняшний день. Но нет худа без добра, и прогрессивные обозреватели советовали правительствам стран СНГ предлагать своим голодающим гражданам Петербург как место, где если и не так легко раздобыть еду, то наверняка удастся сократить число желающих каждый день есть.
В расследовании этого дела особенно впечатляющих успехов добились блоггеры. Доказательная база у каждого интернет-следователя была настолько мощная, что впору выезжать за организаторами и исполнителями преступлений, вязать их и тащить прямиком в суд.
Но у тех, кто по должности обязан расследовать дело, были свои соображения на этот счёт. Ключевые фигуры располагали исчерпывающей информацией и играли свою игру.
Майор Пышный с утра заявился к начальнику и положил на стол две фотографии, добытые оперативным путём. На одной из них был Виктор Штрум в компании своих подручных, в числе которых Дмитрий Грешников, по кличке Шакал, Матвей Лиманский (Лимон), Артём Павлюк (Паук) и другие представляющие интерес для милиции головорезы. На другом фото – Виктор Штрум в обнимку с Винцасом Блайвасом. К фотографиям прилагалось то самое досье на Блайваса, пылившееся в архиве со времен УБОПа. К досье Пышный присовокупил докладную, из которой следовало, что преступный синдикат «Фольксштурм» вложил нажитые грабежами и вымогательством деньги в автопредприятие «Авто-Хамм» – цех отверточной сборки джипов Хаммер, официальное открытие которого состоится сегодня на улице Трефолева.
– Мы немедленно выезжаем туда! – скомандовал Гамлет, едва дослушав витиеватые доводы о том, что между убийствами нерусских и продажей джипов существует прямая связь.
– Не «мы», а «вы», – поправил Пышный, и напомнил об утренней телефонограмме из УВД, содержавшей приказ, по которому он и еще несколько сотрудников Управления по борьбе с экстремизмом направляются на пикетирование Исаакиевской площади.
Для Гамлета этот день был полон неожиданностей. Самая неприятная из которых состояла в увольнении устным приказом свыше одного из лучших сотрудников, Николая Смирнова, с изъятием личного дела, что фактически означало волчий билет на всю оставшуюся жизнь. Что натворил парень – оставалось загадкой.