Копье судьбы
Шрифт:
– Ну, – Артем пригубил пива. – Почему бы не испить армянского коньяка и не приобщиться к культуре древней нации? Армяне – это как бы арийцы?
– Не чета немцам, не в обиду будет сказано. Армяне – от Айка или Хайка, который потомок сына Ноя – Иафета. Он, по сути, и первый основатель Армении, так что армяне называют свою страну – Хайастан. Потом было много чего в истории, войны с Римом, с Парфией, с Персией, многие говорят о государстве Урарту как одной из форм существования Армении, ты наверняка слышал.
– Об Урарту слышал, конечно, в школе проходили древний мир, – сообщил Артем.
– Вот, Урарту – это такой искаженный с персидского перевод – Арарат, у подножия которого и существовало государство Урарту.
– Ладно, ты уже достаточно заинтриговал. Сейчас домой вернусь, об Армении прочту что-то, – пообещал
– Ты лучше не Википедию, а что-нибудь поприличнее почитай. Начни с Моисея Хоренского. Удивишься слогу, а ведь V век!
Артем поискал в смартфоне перевод на армянский слова «Клянусь», но встретил совершенно незнакомые буквы армянского алфавита, так что не смог прочесть даже приблизительно.
– Да, да, – с ехидной улыбкой сказал Хачатур. – И про армянский алфавит тоже рекомендую прочесть. Тоже изобретение V века нашей эры, дошедшее до нынешних дней. Там тебе расскажут больше, так что готовься. Кстати, учти насчет коньяка. Армяне делают прекрасный коньяк, тоже исторический факт. Говорят, Черчилль только его и пил вместо виски. Но! Армяне мало пьют.
Артем широко улыбнулся и кивнул с намеком на выпитую Хачатуром третью кружку.
– Я тут в гостях, это чтобы не обидеть хозяев, – оправдался Хачатур.
– Угу, – скептически произнес Артем. – И что же армяне делают во время застолий, если не пьют? Едят и поют?
– Едят – да. Поют… Редко. Это грузины поют, вино располагает. А армяне – общаются. Пить необязательно. Главное – говорить друг с другом. В этом смысл застолья по-армянски.
Глава 2. Ереван
В силу обстоятельств, на которые Артем никак не мог повлиять, в продаже не оказалось прямых рейсов из Берлина в Ереван, так что он изрядно устал от пересадок, путешествуя из центра Европы в центр Эдемского сада, как с библейских времен именовалась Армения. Артем даже сверился с картами разных эпох, засомневавшись, что Армения – тот самый «Edem», но оказалось, что все доступные источники пели в унисон. В Книге Бытия Эдем географически обозначался как место между четырьмя притоками рек и назывался Армянским нагорьем, так что сомнений не оставалось: Артем был командирован в рай, причем живым и не за свой счет.
Через несколько часов полета, покачивая крыльями, «Боинг» осторожно снижался в молоко тумана осеннего Еревана, ничем не отличавшегося от берлинского молока, разве что жирностью.
На прилетном контроле приятно удивила скорость прохождения, прибавившая очков армянским пограничникам и таможне. Люди в форме приветливо улыбались, а вопросы задавали, казалось, из любопытства, а не по долгу службы. Через три минуты формальностей Артем уже делал селфи на фоне настенного постера, умело разместив довольное лицо между плакатными улыбками армянских футболиста и борца, стараясь не закрыть буквы слогана «Добро пожаловать в страну чемпионов». Полузащитник «Арарата» картинно делал две козы, борец победно вскинул большой палец. Об этих ребятах Артем раньше не слышал, но от их пальцевой пантомимы градусы шкалы настроения поползли вверх.
«А это уже совсем впечатляет», – подумал Артем, потратив всего пару минут на ожидание усталого от перелетов чемодана, грустно подкатившего на ленте выдачи багажа номер 2.
Выйдя на свободу, каковой принято считать окончание послеполетных процедур, Артем вздохнул и тут же был атакован вежливыми парнями в кожаных куртках, предложившими проехать «куда пожелаешь, по ценам дешевле Яндекса». Артем сам отказался от предложенной встречи в аэропорту университетским водителем: ему было интересно познакомиться с местными таксистами, информацией от которых он традиционно питался в любой «разговорчивой» стране. Вообще для себя он сделал градацию стран, поделив их на «молчаливые», типа Англии, где с таксистом можно поговорить только о сдаче через громкоговоритель и пластиковое ограждение; страны «унылые», где водитель и без пластиковой перегородки молчит и управляет авто, как в его почти уже родной Германии; страны «навязчивые», вроде средиземноморских или азиатских, где тебя не довезут, а покатают за твой счет. Водитель, на услуги которого согласился Артем за какие-то смешные деньги, не схватился подобострастно за чемодан, как принято, но зато компенсировал эту невнимательность разговором по дороге до отеля. Артем за двадцать минут получил одновременно и экскурсию, и консультацию, и совет как «от души, брат, жить правильно». Справа по дороге оказалось посольство США «размером с военную базу или половину островов Индонезии»; слева – завод «Арарат», где «французы делают теперь лучший армянский коньяк»; а чуть позже справа сверкнул рекламой завод, «где коньяк не хуже, и его делает родственник». Как зовут родственника, водитель вспомнить затруднился.
Заселившись в забронированный университетом отель на Северном проспекте, Артем оценил обилие сусального золота на потолке, картинных рамах, лестничных перилах, не говоря уже о мебели. Больше он видел только в Дубае, но там подобное выглядело вроде как само собой разумеющееся в этом нефтяном Клондайке. Здесь же желтый металл просто подчеркивал уважение к гостям, как бесплатные фонтанчики-пулпулаки с питьевой водой в жаркое время года, о чем Артем прочел в туристическом путеводителе.
Оставался час до назначенного делового ужина с проректором университета, дамой по имени Гоар. Это время прибавило знаний об Армении из Сети, расшифровкой имени Гоар (драгоценность, бриллиант) и на всякий случай других популярных армянских имен. По традиции пролистал программы телевидения, сфотографировал в различных ракурсах мебель и сантехнику номера. Помимо золота, все сверкало гранями стразов: от украшений держателей зубных щеток размером с горошину до водопроводных кранов, увенчанных «алмазами», как «Кохинор» британской короны.
Выходя, на рецепции поинтересовался ценой своих апартаментов, полагая, что его преподавательская значимость университетом явно переоценена. Миловидная девушка по имени на бейджике Ашхен (Солнышко) сообщила, что номер не самый дорогой и цена в пересчете с армянских драм составляла что-то около 200 евро.
«Н-да, – подумал Артем. – За 200 евро в Риме я как-то поселился в клетушку в 12 квадратных метров, без горячей воды. Хотя… То ж – Рим! Древнейший и вечный город».
– Рим моложе Еревана на 29 лет, – с улыбкой сообщила Гоар, с которой Артем встретился в приятном европейском ресторанчике на улице Пушкина, недалеко от отеля. – И у нашей столицы есть свидетельство о рождении, а не просто упоминание в чьей-то летописи. Была найдена табличка царя Аргишти Первого об основании города, это было в 782 году до Рождества Христова. На ней буквально высечено: «Величием бога Халди Аргишти, сына Менуа, эту могущественную крепость построил, установил ее имя Эревуни для могущества страны Вана и для устрашения вражеской страны. Земля была пустынной, могучие дела я тут совершил».
Гоар, как отметил для себя Артем, была типичной восточной красавицей из мультика про Шамаханскую царицу и золотого петушка: с тонкими бровями, яркими карими глазами, осиной талией и копной красивых волос, только не черных, а в цвет глаз – темно-каштановых.
Артем по привычке достал смартфон – для проверки фактов через интернет.
– Поверьте дипломированному историку, родившемуся здесь, – продолжала улыбаться Гоар красивыми ровными зубами. – У нас на все есть доказательства, сомнений быть не может. Вы же не сомневаетесь, что государственной религией христианство стало впервые в мире тоже в Армении, в 301 году?
– Я читал об этом, – улыбнулся в ответ Артем. – У вас вообще все стало впервые в мире, если верить написанному.
– Потому это часто замалчивается. Вопрос пиара, сами понимаете. Я как-то была в одном музее в европейской столице. Умолчу, где. Его содержала еврейская община. Там на стене висит телевизор и можно запустить видеоролик об истории еврейского народа. Я включила, смотрю, слушаю. Вдруг что-то резануло. Диктор под видеоряд привычных картинок говорит: «И причалил Ной у большой горы.» Я перемотала назад, думаю, как же так: а где библейское упоминание Арарата? Ведь в Ветхом Завете или Торе – четко сказано про гору Арарат? Включаю – точно, я не ослышалась: «Ной причалил у большой горы». На выходе из музея спрашиваю смотрителя, мол, простите, там у вас видеоролик о Всемирном потопе, вы ведь знаете, у какой горы причалил Ной? Смотритель, явно дядечка солидный и образованный, отвечает: «Ну, всем известно, Ной причалил у горы Арарат. И голубь с оливковой ветвью вернулся оттуда. А почему вы спрашиваете?» Я говорю: «Но в вашем ролике сказано, что Ной причалил у большой горы, а не у Арарата? Почему так?» Он так хитро на меня глянул и говорит: «Разве Арарат не самая большая гора в мире? Это ж тоже все знают».