Корабль Рима
Шрифт:
Воздух вокруг Каралиса наполнился треском ломающегося дерева и криками боли с нижней палубы, а «Сидон» резко накренился, потеряв тягу правого борта. Капитан бросился к поручням по правому борту и увидел, как вторая группа весел ударяется о корпус; воздух вновь огласился звуками, свидетельствовавшими о катастрофе, случившейся с кораблем.
— Великие боги… — прошептал он и, увидев причину несчастий, содрогнулся от страха.
Галера все еще разворачивалась вправо, так как рабы по левому борту продолжали грести, направляя бронзовый таран прямо в водяную воронку. Возникло ощущение, что кто-то из богов схватил «Сидон» и развернул, отчего Каралис и стоявшие рядом с ним
Каралис лихорадочно оглянулся, ища спасения. Но спасения не было. Рулевой мертв: ударом румпеля ему раздавило грудь. «Сидон» стал неуправляем.
— Ко мне, на помощь! — крикнул Каралис троим, лежавшим на палубе.
Если не удастся изменить курс «Сидона» после того, как галера проскочит водоворот, корма судна попадет прямо в воронку. Тогда конец.
Матросы замерли в ужасе, не в силах двинуться с места и не понимая, что за силы схватили их судно.
— Живо! — взревел Каралис. — Пока я не сбросил вас за борт, прямо в пасть чудовища!
Матросы мгновенно вскочили — страх перед капитаном и его угрозы оказались сильнее растерянности. Они бросились на кормовую палубу вслед за Каралисом, но один не удержался на палубе стремительно поворачивающейся галеры и полетел за борт.
Из-за вращения судна руль с силой прижимало к корпусу, словно он был прибит гвоздями к обшивке. Три человека изо всех сил налегли на шестифутовый румпель, пытаясь выровнять руль. Они боролись с почти непреодолимой силой — течение, мчавшееся со скоростью двадцать узлов, подхватило нос «Сидона», увлекая за собой лопасть руля и передавая усилия на рукоятку румпеля, которую пытались удержать капитан и два матроса. Сопротивление немного ослабло, когда нос галеры миновал водоворот, но, несмотря на неимоверные усилия, направленные на то, чтобы выровнять руль, Каралис понимал, что битва проиграна. Инерция восьмидесятитонной галеры слишком велика. Крики матросов подтвердили опасения капитана: Каралис почувствовал, как водоворот захватывает корму «Сидона», засасывая судно в пучину — вместе со всеми, кто находился на его борту.
С расстояния шестидесяти ярдов до Аттика доносились крики рабов и треск весел на вражеской галере, попавшей в объятия Харибды. В течение нескольких секунд ее нос затянуло в водоворот, и она развернулась кормой к «Аквиле». Аттик с ужасом и восхищением наблюдал, как несколько человек пытались удержать румпель вражеского судна, но их усилия оказались тщетными, и галеру карфагенян неумолимо засасывало в пучину Харибды, а захваченная течением корма приближалась к центру воронки. Таких криков ужаса ему еще не приходилось слышать.
— Септимий! — позвал капитан.
Центурион подошел, изумленно качая головой.
— Всемогущие боги, Аттик. Такое вижу впервые. Какой же силой должно обладать море, чтобы так вот схватить корабль и проглотить его?
— С одним за нас разделалась Харибда, — сказал Аттик. — Тот карфагенянин, что был справа от головного корабля, идет прямо на водоворот. Они увидят опасность и либо прекратят погоню, либо попытаются обогнуть ловушку. В любом случае они не представляют для нас угрозы. Но мы еще слишком далеко от выхода из пролива и не сможем уйти от последней галеры. Зная, что остальной флот близко, они загонят нас. Единственный шанс — атаковать ее, вывести из строя и уйти до прихода подкрепления. Миновав устье пролива, мы поднимем парус и воспользуемся южным пассатом, который дует в Тирренском море. Тогда ни одна из карфагенских трирем не сможет догнать «Аквилу».
Септимий кивнул, соглашаясь с логикой капитана. Затем оглянулся на два оставшихся судна карфагенян, выбирая цель для атаки. Аттик уравнял шансы. Теперь пришла пора вступать в бой Септимию и его легионерам.
На баке «Элиссар» Гиско с нескрываемым изумлением наблюдал за трагедией, разворачивающейся перед его глазами. Со своей позиции, слева по борту и сзади от головного корабля, он не мог точно оценить расстояние между «Сидоном» и римской триремой, но знал, что оно невелико. Внезапно все весла римской галеры застыли над водой, но прежде чем Гиско успел удивиться, как ни в чем не бывало возобновили движение. Затем «Сидон» без всякой видимой причины резко накренился на правый борт и развернулся вправо. Корабль продолжал вращаться с огромной скоростью, и его корпус трещал, не выдерживая нагрузки. Гиско был потрясен увиденным.
— Что за колдовство? — пробормотал капитан, стоявший рядом с Гиско. — Это дело рук Плутона. Мы должны прекратить погоню.
— Нет! — взревел Гиско. Замечание капитана помогло ему дать выход растерянности и страху, вызванным ужасной картиной, свидетелем которой он стал. — Ни за что. Мне нужна скорость атаки, немедленно. И просигнализируй «Гермесу», пусть продолжает преследование.
— Слушаюсь, адмирал! — выпалил капитан, не зная, что страшнее: стоящий рядом человек или неведомая сила, увлекшая за собой «Сидон».
Наконец до Гиско дошел смысл всех действий римской триремы: от странного и казавшегося самоубийственным курса до необъяснимого поднятия весел, и мысль о том, что его одурачили, вызвала волну ярости. Римская галера шла на скорости атаки, и адмирал понял, что впереди путь свободен. Теперь им руководила жажда мести.
С кормы «Гермеса» за судьбой «Сидона» с не меньшим ужасом следил капитан Магриб. Обреченная на гибель галера находилась всего в ста ярдах впереди, и он отчетливо слышал треск обшивки разваливающегося на части корпуса и предсмертные крики людей, которых засасывало в водоворот.
— Суши весла! — крикнул Магриб, охваченный страхом.
Весла «Гермеса» взмыли над водой, и галера тут же потеряла скорость. Магриб оглянулся на «Элиссар», ожидая увидеть поднятые над водой весла. Но вместо этого, не веря своим глазам, увидел сигнал, передающий приказ адмирала продолжать преследование.
— Малый ход, впередсмотрящих на бак! — прорычал Магриб и, оторвав взгляд от «Элиссар», принялся вглядываться в волны впереди галеры, ожидая в любой момент увидеть водоворот, который проглотит судно. Галера замедлилась до двух узлов, или малого хода, словно бы ощупью пробираясь по волнам, чтобы не задеть край смертельной воронки. Магрибу оставалось лишь надеяться, что «Гермесу» удастся обогнуть водоворот и присоединиться к «Элиссар» в погоне за врагом.
— Смена галса! — приказал Аттик, не отрывая взгляда от приближающейся галеры карфагенян.
Другая галера теперь пыталась обогнуть Харибду.
— Приготовься, Гай, — прибавил капитан. — Они попытаются сманеврировать, чтобы пойти на таран. В этом их сила и наша слабость.
Гай кивнул, полностью сосредоточившись на вражеской галере. Карфагенский корабль повернул вправо на три румба, нацелившись по диагонали на нос «Аквилы». Рулевой знал, что они попытаются резко повернуть, зайти с траверза и протаранить центральную часть триремы. В ответ на вражеский маневр он тоже повернул «Аквилу» на три румба, удерживая нос галеры на перехватывающем курсе.