Корабль уродов
Шрифт:
– Чего-то я не пойму, академик. Похож на антрацит? Это как?
– Параметры другие. Я сам проверял. Зуб даю, это новый товар.
Может быть, насчет «зуба» я загнул лишку - не люблю эту публику и их блатную лексику, вечно что-нибудь не то брякнешь. Впрочем, на мои слова никто не обратил внимания. Похоже, всё было обговорено еще до моего прихода.
– Слюшай, академик, - сказал Хоза, и по прорезавшемуся акценту я понял, что он тоже нервничает, - если это новый товар, то другие деньги?
– Совершенно верно, - ответил я.
– Другие деньги. Я даже не могу сказать, сколько он будет стоить. Первая партия точно уйдет по максимуму. Можно хоть аукцион объявлять. Тут вопрос такой: сколько
Похоже, мои шалости на чужой территории показались Хозе не столь существенными с учетом сообщения о «новом товаре» - он даже не одернул меня по поводу «мы». Казалось, можно вздохнуть с облегчением. И тут Хоза меня ошарашил.
– Мы тут с Николаем потолковали, - авторитет кивнул на улыбающегося Афганца.
– Нам нужна жила. И ты ее нам найдешь.
Новость убила. Даже отступил на полшага, но за спиной стоял один из бандитов.
– Все вопросы к Бориске, - быстро сказал я.
– Он принес товар. Он его добыл. Его и спрашивайте, где и откуда.
– Николай, растолкуй фраеру что почем, - распорядился Хоза, откидываясь на стуле и продолжая буравить меня злым взглядом.
Афганец, всё так же мило улыбаясь, повернулся ко мне и за пару минут обрисовал ситуацию. Из его рассказа следовало, что попал я по-крупному, как еще никогда не попадал. Лучше бы я признал, что сверхчистого черного тела не бывает, а образец, который принес мне Бориска Дрын, - типичный антрацит. Нельзя сидеть на двух стульях - задница треснет.
Выяснилось следующее. Дрын ничего не добыл. Сидел без денег, в долг ему уже никто не давал, и собирался он в Кратер за ватой. Но тут прослышал, что на Заимку вернулись искатели - группа Димона.
Дмитрия Артюхина, более известного под погонялом Димон, я знал очень хорошо. Он был родом из Ванавары и старше меня на три года. При этом мы с ним когда-то учились на одном потоке в Красноярском университете и находились в дружеских отношениях. Вполне, кстати, объяснимое явление. Какое у них тут среднее образование - в Ванаваре? Название одно. Димон пытался поступить в универ, но не набрал проходного балла. Загремел в армию, отслужил в ВДВ, принимал участие в какой-то войсковой операции, за что получил орден. Вернулся и снова попер в ученые. Со второго раза у него получилось - приемная комиссия учла героические заслуги абитуриента и зачислила его вне конкурса. Однако физика аномальных структур - это вам не арифметика и даже не марксизм с ленинизмом, эта штука посложнее будет. Не сумел Димон одолеть великую нашу премудрость - вылетел с третьего курса за неуспеваемость. Но не отчаялся. Вернулся в Ванавару, устроился в топографическую службу Института, стал искателем - настоящим профессионалом, не чета всяким Борискам. Ходил в Кратер бессчетно. Добирался, говорят, до самого эпицентра, где только Флоренский побывал. А потом Димон вдруг уволился и стал на себя стараться. Его, конечно, участковый предупредил, но толку? Времена уже были не те: хочешь работай, хочешь живи сам по себе. Димон выбрал второе. Ходил в Кратер всегда в компании, и всегда - номером первым. Другие искатели его уважали и жизнь свою легко доверяли. Не все из них, правда, вернулись назад. Карты у Артюхина были хорошие, им лично составленные, лучшие карты, и чутье искательское имелось, однако кое-каких знаний не хватало, а расплачивались за это кореша. И вот четыре месяца назад ушел Димон за Вал с двумя старыми партнерами и - пропал. Думали уже, что закатилась счастливая звезда нашего топографа, - угодил в клеть или в юлу и накрылся медным тазом вместе с командой. А вот поди ж ты, вернулся! И второго с третьим номера привел. Где ж они пропадали столько времени?
Так или иначе, но мужики вернулись с товаром, продали пару фрагментов антрацита скупщику Хозы, и там же, на Заимке, взяли водки у какой-то клуши. Идиоты, что еще сказать? Нет сейчас приличной водки в Ванаваре - даже по талонам нет. И им тоже не водку продали, а разбавленный технический спирт. В который, похоже, был подмешан спирт метиловый. Эта чудовищная смесь скосила всех троих разом, и Дрын, который очень рассчитывал упасть им на хвост, застал только бездыханные тела. Но сообразил, что к чему, и товар пригреб. Заодно и карту у Димона вытащил - с дальним прицелом, очевидно.
– Что за карта?
– спросил я.
Известие о смерти Димона и еще двух искателей меня почти не задела - и не такое в Ванаваре случалось и каждый день случается. Пусть земля будет пухом и прочее…
– А вот взгляни, академик, - предложил Хоза и расстелил на столе карту.
Я подошел. Одного взгляда мне хватило, чтобы оценить приобретение Хозы. Это была превосходная подробнейшая карта местности, охватывающая юго-восточную часть Кратера. Такие делала для Генштаба наша топографическая служба. На карте имелись пометки рукой Димона - я сразу опознал его почерк. Остальное тоже не вызывало вопросов. Покойный точно обозначил маршрут своей группы: от Вала до места и от места до Вала.
– Это невозможно, - сказал я.
– Что?
– спросил Хоза.
– Что там?
– спросил Афганец.
– Димон не мог здесь пройти, - объяснил я.
– Это Южное озеро. И здесь Скучная Деревня. Гиблое место. Может, самое гиблое в Кратере. Туда даже вояки не суются.
– Но он прошел?
– вкрадчиво осведомился Афганец, который встал и придвинулся сбоку.
– И ты пройдешь.
– Нет, - сказал я.
– Давно не стараюсь. Я там угроблюсь. Зачем вам это?
– Ты подумай, - сказал Афганец, и вкрадчивости в его голосе прибавилось.
– Они же только что там прошли. Вчера вернулись. Значит, следы остались. Трава примятая, кострища, мусор. По натоптанному пройти легче.
– Я тебе следопыта дам, - пообещал со своей стороны Хоза.
– Настоящего таежника.
– Вот-вот, - подхватил Афганец.
– Да и ты, академик, искатель опытный. Я же знаю. Пять походов в Кратер. И ни одного трупа. Может, ты секрет какой знаешь?
Ага, так я и раскрыл тебе свои секреты.
– Не знаю, - сказал я.
– Поход подготовки требует. Снаряжение, инструктаж участников, легенда.
– А может, по-быстрому?
– настаивал Афганец.
Я хотел ему ответить, что по-быстрому только кошки родятся, но понял: ситуация к шуткам совсем не располагает. Похоже, эти уголовники всерьез собираются отправить меня в Скучную Деревню. Что называется, не было печали.
– По-быстрому мы гробанемся. Все. Следопыт не поможет.
Наступило молчание.
– Что ж, - сказал Хоза, - не хочешь идти, значит? Тогда придется ответить.
– За что?
– За антрацит, который ты у Бориски взял. Не хочешь сказать, академик, где он?
Я оглянулся на Афганца, но тот не собирался за меня заступаться. Наоборот, стоял с самым независимым видом. И даже руки в карманы засунул. За что, спрашивается, я плачу ему пятнадцать процентов выручки, делаю бесплатную экспертизу и сбываю самые редкие артефакты через его посредников?
На прямой вопрос Хозы надо было что-то отвечать. Но отвечать мне было нечего. Не скажешь же, что отдал фрагмент комсомольскому работнику Шахмагонову. На перо поставят мигом. Какой же я всё-таки дурак!
Главное в подобной ситуации - задавить собственный страх. Чтобы эти скоты не увидели, что я чего-то боюсь или чего-то скрываю.
– Хорошо, иду в Кратер, - произнес я медленно и, надеюсь, достаточно весомо.
– Но за положительный результат не ручаюсь. Может, вернемся с новым товаром. Может, вообще не вернемся…