Кордон в облаках
Шрифт:
К четырем вечера полеты заканчиваются. Лейтенант проводит короткий разбор работы планшетистов. Он ими доволен: действовали уверенно. Вот только молодые солдаты иногда опаздывали с нанесением на карту характеристик целей. Их приходилось контролировать и поправлять. Опыт приходит не сразу.
Передышка. Теперь, видно, надолго. Разве только пройдет какая «тихоходная» цель — так локаторщики называют пассажирские самолеты.
На минуту Владимиров забегает в солдатский магазин купить пачку сигарет. Заведующая
— Много курите, Гена! — говорит она, но старой привычке опекая молодого лейтенанта.
Планшетисты собираются в кружок. У них разрядка. Слышится смех. Это рядовой Кононов что-то «заливает» о своих похождениях. Если верить ему, так можно подумать, что все женщины, с которыми он когда-либо встречался, были от него просто без ума.
Владимиров тоже рассказывает анекдот, как солдат-первогодок генерала встречал.
Вообще-то анекдот с бородой, но солдаты смеются. Лейтенант тоже смеется.
И вдруг слышатся частые удары в рельс. Сигнал химической тревоги. Это лейтенант Янковский — химинструктор, решил провести очередную тренировку. К этому здесь привыкли. Хочешь не хочешь, а нужно надевать противогазы.
— Ох уж этот химдым, — сетует Кононов, доставая из противогазной сумки маску. — И перед самым ужином…
Через тридцать секунд вместо знакомых солдатских лиц перед Владимировым маячат безликие резиновые маски с круглыми блестящими стекляшками на месте глаз. Слышится характерный шум воздуха, выходящего из клапанов. Голоса звучат приглушенно.
Снова раздается звонок. Опять появилась цель. Не дожидаясь приказания дежурного, Артамонов занимает место за планшетом. Владимиров за него уверен. Это один из лучших планшетистов.
Артамонов наносит маршрут цели на планшет.
И вдруг два длинных нетерпеливых звонка. Это звонит оперативный с командного пункта батальона, лейтенант Пятница.
— Ты в каком квадрате мне цель даешь?
Владимиров глядит на планшет и отвечает.
— А мы ее видим в другом месте, — перебивает Пятница. — В чем дело?
Владимиров в растерянности. Звонит на станцию, спрашивает оператора. Все ясно. Артамонов ошибся на целую сотню километров. «Вот растяпа!» — мысленно ругает лейтенант планшетиста и отвечает Пятнице:
— Вы правы. Планшетист допустил ошибочку. А ты, Пятница, опять в субботу дежуришь!
Но оперативный не реагирует на шутку.
— Ты разберись там, в чем дело, и доложи. А втыка тебе не миновать за эту ошибочку.
Владимиров со злостью вешает трубку. Цель ужевышла из зоны обнаружения станции. Вызывает Артамонова.
— В чем дело?
— В противогазе. Слышно плохо.
— Это не оправдание. На то и объявляются химические тревоги, чтобы вы учились работать в противогазе. А если война?.. Враг не будет интересоваться, хорошо или плохо вы слышите. Не расслышать можно
Артамонов покраснел до кончиков ушей, лепечет, отводя глаза в сторону:
— Да я потом обнаружил, что неправильно даю проводку, да испугался. Думал, она сейчас выйдет из зоны, и все. Случайная какая-то цель…
— Значит, на обман пошли? — Владимиров едва сдерживает себя.
Планшетист молчит, опустив голову.
— Ну что с вами делать? — лейтенанту хочется как следует отчитать солдата, но он сдерживает себя, говорит глухо, каким-то не своим голосом: — Подвели целую роту. Теперь наверняка двойку за дежурство поставят. Придется доложить командиру. А вы свободны.
Дежурный отворачивается. Идет в канцелярию, чтобы сказать о случившемся старшему лейтенанту Тимчуку. Знает, что разговор будет не из приятных.
СТАРШИЙ ЛЕЙТЕНАНТ ТИМЧУК
— Разрешите войти? — в дверях канцелярии, где находится Тимчук, стоит оперативный дежурный по пункту управления Владимиров.
— Входите.
— Сегодня нам врубят двойку за боевое дежурство! — выпаливает он чуть ли не с порога.
— Лейтенант Владимиров, давайте все по порядку. И спокойно, — Тимчук знает манеру этого горячего по натуре лейтенанта всем и вся возмущаться, сгущать краски. Но сейчас чувствует, что случилось что-то серьезное. Боевое дежурство рота всегда несет бдительно.
Ради этого локаторщики живут здесь, в горах, у самой границы.
Работу роты каждодневно оценивает командный пункт батальона, куда локаторщики выдают все данные воздушной и наземной обстановки. Давно уже забыто, что существует оценка «двойка» за боевое дежурство. Даже тройки стали большой редкостью.
Владимиров докладывает. Из его слов Тимчук понял, что во время химической тревоги, когда все расчеты работали в противогазах, операторы обнаружили цель на большой предельной дальности. Планшетист Артамонов, работая в противогазе, плохо расслышал координаты о первой засечке цели, нанес цель на планшет в другой квадрат и, получая новые донесения от оператора, продолжал умышленно вести цель от неверно взятой первой исходной точки.
А это значило, что КП, получив данные из роты, мог вывести перехватчиков в район действия ложной цели, а настоящая цель подошла бы безнаказанно к важному объекту.
Но этого не случилось.
— Ну что ж, разберемся, — говорит Тимчук Владимирову. — Пока идите на пункт управления и выполняйте свои обязанности. Артамонова подмените и прикажите ему явиться ко мне.
Тимчук был взволнован случившимся не меньше оперативного дежурного. У командира роты в голове не укладывалось, как это так беспечно, так безответственно мог поступить планшетист. А он-то считал, что в роте у всех высоко развито чувство воинского долга.