Коридор в 1937-й год
Шрифт:
Саша разломил хлеб напополам и протянул ей один из кусков. Потом шагнул к ведру, которое стояло на стуле в углу. Оно было закрыто металлической крышкой. Сверху тускло белела алюминиевая кружка.
В последний раз она видела подобный способ хранения воды лет пятнадцать назад, когда они приехали в деревню к тетке. Похожее ведро, алюминиевая кружка, колодец вместо водопроводного крана на кухне…
Саша зачерпнул воду, протянул кружку Рите. Девушка спорить не стала, глотнула чуть прохладную воду, надкусила хлеб. Мммм, как это было вкусно!
Потом
Саша между тем допил воду, покосился в сторону окна. И вдруг торопливо присел, схватив Риту за руку, потянул вниз за собой.
– Что? – испугалась девушка.
– Тихо! – выдохнул он.
Лицо его потемнело, каждая мышца напряглась, глаза сузились.
В тот момент, когда Саша дернул ее вниз, Рита успела заметить: во дворе, у дома, появились люди – в форме.
«Сейчас начнется! – подумала Рита с тоской в душе. – Будет вести с ними переговоры: типа «у меня заложница», «дайте мне уйти отсюда, или, если не согласитесь, получите невинную жертву».
Саша, однако, вопреки логике, выпустил ее руку и, добравшись на корточках до ведра, приоткрыл крышку, отправил туда кружку.
Потом все тем же макаром достиг другого угла, приподнял половую дорожку. Рита сразу догадалась: там – подпол. Он что, собирается ее спрятать туда? Ну, чтобы не мешала с полицией переговоры вести?
Саша открыл квадратную дверцу подпола:
– Рита! Быстрее! Спускайся первой!
– Ничего не понимаю! Зачем?! Кто ты? Куда мы все время бежим?
– Я потом объясню… Пожалуйста! Спускайся. Только осторожнее!
Рите захотелось спросить его прямо: «Ты что, преступник?» Но что-то было в его взгляде такое, что девушка опять подчинилась.
Она повисла, упираясь локтями в деревянный пол, попыталась найти ногами твердую опору в подвале. Саша опустился на колени, обхватил ее за спину, сказал:
– Отпускай руки, не бойся…
Его помощь помогла легко соскочить вниз. Покрытие в подвале было мягким, наверно, земляным. Запах хранившейся где-то здесь картошки, прохлада и полумрак.
Саша спустился следом, аккуратно прикрыл за собой дверцу подпола. Натянул ее на квадратное отверстие. Сразу стало абсолютно темно. Рита услышала щелчок и догадалась, что он закрыл дверцу изнутри.
И тут девушку озарило: а ведь они в ловушке. Сейчас придут люди, найдут дверь в подпол, и всё! На что надеется Саша? А что ей делать: радоваться тому, что сюда придут полицейские, или не стоит?..
Глава 17. Артем и НКВДэшница
Когда его в очередной раз вызвали из «обезьянника», у Артема уже не было иллюзий на тот счет, что милиция осознала свою ошибку и собирается его отпустить.
Все тот же парень-милиционер в несвежей рубашке, к живописному портрету которого добавились красные от бессонницы глаза, повернулся к стоявшему с ружьем коллеге и приказал:
– Отведи его в кабинет товарища Дерюгина. И побудь там с ним. Через десять-пятнадцать минут из органов подъедут. Я – домой.
– Есть, товарищ Пахомов! – отдал под козырек человек с ружьем.
Подхватив со стола газету, Пахомов, ни на кого не глядя, вышел через приоткрытую дверь отделения.
…Странное чувство охватило Артема, когда его привели в кабинет для допроса. Как будто он спит и видит все со стороны. А тот парень, который сейчас стоит на пороге и за спиной которого маячит милиционер, готовый в случае чего выстрелить, – не он.
– Садись у стола, – мотнул головой милиционер и подтвердил недавнюю мысль гостя из будущего: – Смотри, без шуток. Если что, я выстрелю, рука не дрогнет.
Артем о «шутках» и не думал. Страх затормозил работу мозга, а механизм, отвечавший за инстинкт самосохранения, похоже, сломался. Отупение – вот, что сейчас полновластно завладело парнем.
Он уныло стал разглядывать обстановку вокруг.
Кабинет маленький, полупустой. Из мебели только стол посередине и два стула. На стене – портрет Сталина. Тот с легкой усмешкой смотрит на Артема прищуренными глазами: что, мол, дружок, забрался в наш мир, припёрся без приглашения? Теперь существуй по нашим законам! Живи и не рыпайся!
Артем не удержался и снова ущипнул себя за ногу. Посильнее… Нет, не проснулся. Всё тут же и всё с тем же – у дверей свечкой торчал часовой, безучастно наблюдая за арестованным.
Вдруг сбоку, на стене, забренчали, застукали часы.
Артем вздрогнул от неожиданности и обернулся.
Это был звук или старых, или очень больных ходиков. Они представляли из себя домик с круглым окошком под треугольной крышей. Ходики хрипели, отбивая время, и, хотя часы показывали девять, у тех хватило сил только простучать четыре раза. После этого совершенно неожиданно из оконца высунулась худая кукушка.
– Ку-ку! – хрипло сказала она и спряталась обратно.
Артем ждал ее нового выхода, но она больше не появлялась.
Зато появилась другая «птичка»…
Сзади резко скрипнула дверь. Артем обернулся.
В комнату вошел человек – в военной форме, с красными петлицами на воротнике, – и широкими шагами зашагал к столу.
Артем и не понял сразу, что это – тетка. Короткая стрижка, ноль косметики на лице, худая, как сухая вобла. Проходя мимо арестанта к своему стулу, обдала его сильным табачным запахом. Артем был удивлен, когда разглядел ее лицо получше. Несмотря на трудности в определении пола, женщина была молода, с правильными чертами лица и достаточно красива. Вот только женского в ней ничего не было. Видно, быть нежной особью ей не хотелось.