Коридор в 1937-й год
Шрифт:
– Спасибо! – красавица приняла сумочку, улыбнулась.
– Меня Паша зовут! – тут же выдал Паша, ощущая, как бойко застучало в груди сердце.
Специально сразу представился. Было страшно упустить момент, а потом, из-за собственной нерасторопности, потерять это голубоглазое счастье.
– Ниночка!
– Я вас провожу! – уверенно заявил он. – Столько проходимцев вокруг! Я буду волноваться за вас, если не провожу! Вы не против?
Ниночка неопределенно пожала плечами. Ее белыкурые кудряшки шевельнулись, заставив сердце Паши замереть на мгновение, а затем снова пуститься в пляс.
– Куда вас проводить?
Ниночка растерялась. А что, если назвать свой домашний адрес? Пусть парень одним махом решит все ее проблемы. Поможет добраться ей до дома. А за платьем можно и потом, уже на папиной машине, заскочить к Наталье Петровне.
– Улица Высоцкого, дом 5.
– Высоцкого? Не помню такой улицы. Где это?
– Рядом с бизнес-центром, у Нового Парка.
Паша знал город хорошо, но никогда не слышал об улице Высоцкого. Тут еще какой-то бизнес-центр. Что это вообще такое?
– А что еще рядышком?
Ниночка назвала стадион, кинотеатр «Космос», памятник Бажову – ничего этого Паша не знал.
В голову девушки залетело неприятное воспоминание. Она вдруг четко представила себе лицо Артема и его слова: «У меня такое ощущение, что мы попали в прошлое… Знаешь, машина времени, туннель в прошлое и все такое». Она тогда засмеялась над ним: «Смешно. Фантастики начитался?» Он же, как ни странно, остался серьезным…
А вдруг это правда? Ведь тогда можно объяснить всё, что сейчас она видит. И этот парень… Вроде в военной форме. Только в какой-то неправильной. Как будто взятой напрокат из театра. Нет погон, а вместо них – петлицы на воротнике.
И вообще, всё вокруг такое чужое! Эти странно одетые люди, транспорт, улицы тоже не такие.
Неужели все-таки прошлое?
Паша увидел, как глаза девушки вновь наполняются слезами.
«Странная какая-то! Может, все-таки приезжая? А сознаваться не хочет!»
Однако Ниночкина беззащитность еще больше привлекала Пашу к Ниночке. Он чувствовал себя рядом с ней героем, защитником, этаким Ильей Муромцем.
– Знаете что? – вдруг решил он. – А пойдемте ко мне. Я с мамой живу. Мама у меня хорошая. Она вас не обидит!
Ему показалось, что Ниночка согласилась, просто сказать побоялась. Из скромности. Он решительно взял девушку под ручку.
Но тут же вспомнил: рыба!
– Мы только рыбу купим. Ладно?
И он потащил Ниночку за собой к воротам рынка…
Глава 32. Друг, который враг
– Мы дворами пойдем, чтобы меньше на глаза попадаться, – Саша сказал эту фразу после того, как помог Рите спуститься по пожарной лестнице на землю.
Кому «на глаза попадаться» – не сказал, но Рите это и не нужно было объяснять.
– А куда пойдем?
– К другу моего отца. Он здесь недалеко, в «Путях сообщения» работает…
…Они подошли к длинному двухэтажному зданию, побеленному в розовый цвет. Над дверьми висела табличка: «Народный Комиссариат Путей Сообщения города Н…»
Саша уверенно распахнул дверь, пропуская Риту вперед.
Девушка и парень очутились в небольшом холле. Прямо вверх вела на второй этаж широкая лестница. В две противоположные стороны, влево и вправо, приглашали зайти приоткрытые двери. Саша повернул направо, и они очутились в длинном коридоре со стенами невзрачного цвета, вдоль которых, рядом со множеством дверей, стояли стулья и деревянные лавочки.
– Здесь работает приятель моего отца, – повторился Саша. – Я очень надеюсь, что он хоть что-то слышал о моих родителях… Ты посиди в коридоре, – Саша мотнул головой в сторону стульев. – Я – быстро. Только спрошу.
Рита послушно присела на кончик стула.
Саша, коротко постучав в деревянную дверь, заглянул в кабинет:
– Борис Андреевич, здравствуйте!
– О! Саша! – услышала Рита громогласное приветствие в ответ. – Заходи, заходи!
Саша тут же заскользнул внутрь и прикрыл за собой дверь.
Рита почему-то представила себе хозяина кабинета большим румяным дядькой с вечной улыбкой на лице. Ей было слышно даже при закрытой двери, как он живо задавал вопросы парню:
– Как дела? Давно тебя не видел! Очень рад!
Потом голоса стали немного тише – расслышать их речь уже было невозможно. О чем-то тихо беседовали. Впрочем, Рите и не очень-то хотелось подслушивать. Она примерно представляла, что мог спрашивать Саша и что ему отвечал этот самый знакомый. Книжки про тридцатые годы читала, чтов таких случаях об арестованных людях отвечали власти, – а этот незнакомец в кабинете явно был из их числа – можно было догадаться.
Она растерянно думала о своих проблемах, которые были, по ее мнению, не меньше Сашиных. Переживала, как они вечером или даже ночью пойдут по темному городу, наполненному патрулями вооруженных людей.
Тут неожиданно дверь открылась, и из кабинета выскочил мужчина: невысокий, с синюшным лицом, усатый и в форме. Не в военной. Скорее всего, в кителе железнодорожника, если вспомнить, в каком заведении они находились. На лице у него была озабоченность мировых масштабов. Рита сначала даже слегка опешила: так в кабинете был еще кто-то третий? Но потом догадалась – нет, все тот же хозяин служебной комнаты, только совсем не такой внешности, какой она его себе представила. Он заметил Риту, сидевшую на краешке стула, спросил хмуро:
– Вы ко мне?
И, не дав Рите ответить, бросил:
– Ждите!
Затем торопливо нырнул в соседний кабинет, прикрыв следом за собой дверь. Однако та закрываться не пожелала и тихонько, без единого звука, через несколько секунд отодвинулась от косяка.
Рита услышала, как мужчина заговорил с кем-то, а так как реплик в ответ ему не было, девушка сообразила, что разговаривает он по телефону.
– Вы меня предупреждали, товарищ Степанов!.. Да, он сейчас сидит в моем кабинете… Как вы и говорили: пришел и про родителей спрашивает… Да, я постараюсь его задержать, но вы, пожалуйста, побыстрее. Он – парень молодой, мне с ним не справиться…