Коридор в 1937-й год

Солнцева Ольга М.

Внутри у Риты похолодело. Ей хватило нескольких секунд, чтобы сообразить, о чем шла речь. Без раздумий она бросилась в кабинет, за порогом которого совсем недавно исчез Саша.

Тот сидел на стуле, ссутулившись, и сосредоточенно грыз ноготь большого пальца.

– Саша! – выдохнула Рита и захлопнула за собой дверь.

Тут же обернулась назад, увидела, что из замка торчит ключ. Торопливо повернула его в замочной скважине и снова взглянула на парня.

Парень в недоумении уставился на девушку.

– Ты чего?

– Надо

убегать! – дыхание у Риты сбилось так, как будто она только что на максимальной скорости преодолела тридцатиметровку. – Сейчас сюда приедут энкэвэдэшники! Твой знакомый только что звонил им из соседнего кабинета. Какому-то Степанову.

Саша вскочил со стула, бросился к двери. Но в тот же момент ее дернули с обратной стороны.

– Окно! – Рита бросилась к приоткрытому окно; выглянула. – Невысоко. Помоги!

Она встала коленками на окно, порывисто развернулась лицом к Саше, легла животом на подоконник. Случайно задела ногой стоявший на подоконнике горшок с фикусом. Тот качнулся и полетел на пол.

Парень сразу сообразил, что она хочет, подстраховал ее при спуске на землю. Рита почувствовала твердую опору под ногами, торопливо обернулась, прижавшись к кирпичной стене здания. Огляделась по сторонам. Совсем рядом бродили люди – их можно было увидеть сквозь не очень густой кустарник. На Риту, к счастью, никто не обращал внимания.

Рядом прыгнул на землю Саша.

Они встретились глазами. В взгляде Саши смешались в узел непонимание, тревога и боль.

Было слышно, как стали колотить в дверь.

– А тебе не показалось? – осторожно спросил парень. – Может, он звонил не по мою душу?

– Можем вернуться! Заберемся обратно в окно, откроем дверь. Извинимся, что уронили бедный фикус…

Не ответив, Саша взял девушку за руку, и они побежали прочь от страшного здания…

Глава 33. Артёму не спится

Артем и Костик.

Артем лежал, широко открыв глаза, и даже не пытался заснуть. Хотя стояла ночь, и давно надо было бы видеть десятый сон. Но как-то Морфей не появлялся рядом. Да и мыслей накопилось – без решения, что делать, не остановишь их копошение в голове.

Парень прислушивался к ночным звукам на улице: отдаленным гудкам паровозов, вою бездомных собак, уханью птиц – и это понятно, лес в нескольких шагах. А также к тому, как, уткнувшись в его бок, сопел мальчишка.

…Существо звали Костиком и было ему семь лет.

– Ты что тут делаешь? – спросил Артем в тот момент, когда обнаружил его здесь, в вагоне.

– Живу, – просто ответил Костик.

– А родители? Они где?

Глаза мальчика стали наполняться слезами.

– Не знаю, – пожал он плечами.

Слезы все-таки побежали у него из глаз, оставляя на грязных щеках светлые полоски. И мальчишка стал рассказывать Артему свою историю.

…Однажды

ночью его разбудила мама, заставила одеться. И даже пиджачок надела на плечи сына. Шепотом известила, что к ним пришли «плохие дяденьки, чтобы всех их забрать и отвести в тюрьму». Костик и вправду услышал голоса в другой комнате. И папин голос тоже. Тот говорил, что здесь какая-то ошибка, и он ни в чем не виноват. Что он – простой бухгалтер и работает в театре. И никогда ничего плохого для своей страны не делал…

Мама очень тихо открыла окно – они жили на первом этаже – и велела: «Беги! Домой не возвращайся! Забудь свою фамилию! Если спросят, придумай и назови другую». Сунула во внутренний карман деньги, попросила никому и никогда их не показывать. Доставать незаметно и тратить разумно. Сказала: поезжай к бабушке в Хлопотовку…

Костик пришел на вокзал, забрался в вагон и сидел там так долго, сколько смог. Боялся выходить наружу. Думал, какой-нибудь дяденька в форме возьмет его за руку и отведет в тюрьму. Выходил мальчик из вагона только ночью. Шел на рынок и ползал там по мусорным ящикам в поисках объедков.

Так и прокружил в городе несколько дней, не сдвинувшись ни на сантиметр в сторону Хлопотовки, где жила его бабушка…

…- Тетенька! – вдруг взмолился Костик. – Помогите мне добраться до моей бабушки, а я вам за это денег дам! Этот вагон стоит тут уже долго, и его никуда не отправляют. А мне так надоело прятаться и есть объедки. И я все время боюсь, что сюда придет милиционер, вытащит меня из вагона и отведет или в тюрьму, или в детприемник. А мне туда нельзя. Как меня потом мама с папой найдут, когда их отпустят? Мама будет искать меня у бабушки.

И Костик заплакал, прижавшись к Артему. Парень неловко – с непривычки, никогда не общался с маленькими детьми – обнял его и осторожно погладил по голове. Волосы мальчишки были грязными, спутанными, и Артем заподозрил, что вполне могли уже стать пристанищем для вшей, но, несмотря на такие пугающие мысли, не отодвинул горько всхлипывавшего малыша.

Костик вдруг замолчал и вскинул вверх голову.

– Вы мне поможете? – жалостливо спросил он.

– Уже вечер, скоро ночь. Давай поговорим об этом утром.

В глазах мальчика метнулось разочарование. Он поежился, отстранился от «тёти».

– Знаешь, – Артем почувствовал себя неловко, – надо обдумать всё. Я не могу дать слово, а потом его не сдержать… Ты понимаешь меня?

Костик повел плечом. Было не ясно, согласился ли он с теми истинами, которые ему глаголил Артем, или нет.

– Знаешь такую поговорку: «Утро вечера мудренее»?

Пацан еле заметно кивнул.

– Я больше суток нормально не спал…ла, – Артем едва успел добавить «ла» и ругнул себя за излишнюю расслабленность – мог бы запалиться. – Посплю, и мы всё решим. Договорились?