Корни огня (Полигон миров - 2)
Шрифт:
— Прикинь, до чего техника дошла! Вот приделают они к обручам колесики — и вообще нас спишут за ненадобностью. Пока не поздно, надо подыскать церковную паперть, да поурожайнее.
— Оставь свои шуточки и не говори, что ты этого не знал!
— Так, мальчики, захлопнули мозги! Мне тут с девушкой надо пообщаться тет на тет.
— А мы и не слушаем, — дружно отозвались Бастиан и Карел.
— Я так и понял. А теперь закрылись и не
— Это я лягушонок?
— Если бы, — хмыкнул Сергей. — Тогда б тебя не так жалко было. Русским языком говорю: не суйся. — Он вздохнул, подбирая слова. — Я очень хочу, чтоб ты осталась цела.
— Сергей, — медленно произнесла Женя, — вот это ты сейчас о чем?
— Все, долой болтовню и позерство! Отдыхающей смене — приятных снов, действуем по расписанию.
— Сергей, ты не ответил.
— Товарищ стажер, раз уж прибыли в армию, выполняйте приказ старшего по званию. Иди спать и держись подальше от драки.
Солдат, карауливший дверь погреба старого каменного строения, отошел в сторону и отвернулся, делая вид, что не замечает золотых дел мастера. Тот отпер дверь «забытым» в замочной скважине ключом и, держа факел перед собой, неспешно спустился по ступеням.
— Пришел глумиться? — послышалось из темноты.
Мастер Элигий повел факелом, и его колеблющееся пламя выхватило из мрака недоброе лицо посаженного на цепь майордома.
— Ни в малейшей степени, мессир Пипин. — Пришедший сделал еще пару шагов и протянул обитателю темницы узелок. — Принес узнику еды и питья, как велит долг христианина.
— Добренький, значит, — зло оскалился бывший майордом. — Я знаю, откуда твоя доброта.
— На все воля Божья. — Лицо Элигия приняло смиренное выражение, которое в темноте можно было счесть искренним. — Ну, если мессир Пипин столь проницателен, не будем попусту тратить время. У меня, а тем более у вас, его немного. Я пришел спасти вам жизнь, если вы, конечно, пожелаете.
— Глупый вопрос, — скороговоркой бросил вельможа. — Каковы условия?
— Вот здесь, — Элигий вытащил из поясной сумы свернутый пергамент, — ваше благословение на брак девы Брунгильды, вашей ближайшей родственницы, и мастера над мастерами, Элигия из Лиможа.
— Да ты соображаешь, что говоришь, несчастный?
— Куда менее несчастный, чем вы, мессир Пипин, — без прежней мягкости в голосе отрезал золотых дел мастер. — Я оказываю вам услугу, даже две, и вы вольны принять их или отвергнуть.
— Какие же это услуги?! — возмутился Пипин.
— Немалые, воистину немалые. Во-первых, я могу спасти вам жизнь. Во время
— Спасаете? — не скрывая удивления, переспросил Пипин.
— Конечно. Если вас объявят злодеем, покушавшимся на миропомазанного, благословенного Творцом Небесным кесаря, вас казнят усекновением головы, а все владения перейдут в казну. Не сомневаюсь, что недавнему майордому Нейстрии это известно не хуже, чем мне.
Ваша милая сестра недвусмысленно доказала свою верность государю, и я не сомневаюсь, добрый кесарь Дагоберт выделит ей владения, дабы она не бедствовала. Но по закону салических франков дама Брунгильда не наследует вам, ибо женщина не может быть преемницей аллода, ваших наследственных владений. Но их может наследовать супруг ближайшей родственницы…
Если вы подпишете свое благословение как старший в роду и ее опекун, то после заключения брака я вам обещаю убежище и полное обеспечение для вашего бастарда Карла. Кажется, именно ему вы намеревались передать венец, став государем. Надеюсь, вы понимаете, что, отказав мне, вы обрекаете его на нищету и забвение.
Глаза Пипина блеснули ненавистью. Он дернулся, но вмурованная в стену цепь удержала его, заставив повиснуть на шипастом ошейнике.
— Мерзавец! — просипел Пипин Геристальский.
Ни один мускул не дрогнул на лице ювелира.
— Мне надлежит уйти, мессир? — участливо спросил он.
— Нет, — хрипло отозвался тот. — Стой. Каковы гарантии, что ты исполнишь свои обещания?
— Мое слово купца. Всякому в Париже и за его пределами известно, что я держу слово.
— Ложь! Ты обманул меня! Все это покушение — это твоя затея!
— О, нет. Покушение, а уж тем паче столь глупая попытка убийства Мустафы — это ваша затея. Я же не обманул вас ни единым словом. Разве мой слуга в первый же день не сказал вам, что я намереваюсь подвести вас под удар?..
Итак, подписываете? — Элигий развернул пергамент.
— Да! — выкрикнул Пипин. — И будь ты проклят!
Ночная тишь не была потревожена ни единым звуком вплоть до того мига, как парящий в небе дракон опустился в урочище мертвецов. Кости тысяч жертв хрустнули под его мощными ногами. Среди живых трупов, сваленных сегодня в этот распадок между отвесных скал, раздался тихий вой. Изможденные, высушенные до состояния дышащих скелетов, люди вяло шевелились, не в силах подняться. Не испытывая больше страха, они в меру угасающих сил прощались с жизнью. Возможно, даже радуясь скорому освобождению от мучений.
— Вот он, — шептали пересохшие губы. — Вот, прилетел.
Сэр Жант и Фрейднур спрыгнули со спины великого Стража Барьера и тут же по колено провалились в море сухих костей.
— Вот же ж! — хватаясь за чешую, возмутился Карел, но тут же сбавил тон. — Э-э-э, не шумите, есть кто старший?
— Да, да, — подтвердил Фрейднур. — Старший кто?
Живые мертвецы не двигались, силясь в темноте получше разглядеть дракона. Лишь один из них, ожесточенно двигая руками, подполз к незваным гостям.