Корни сталинского большевизма
Шрифт:
За год было охвачено свыше 250 тыс. коммунистов, постигавших политические азы в 8,5 тыс. школ [499] . Лидеры партии, борясь за влияние на новую поросль, выступили с брошюрами, которые активно использовались в системе партпросвещения. Троцкий подготовил труд под названием «Уроки Октября», где рассказывал о своей огромной роли в борьбе большевиков за власть. Не отставал и Зиновьев. Его «История РКП(б)» бесплатно распространялась среди новых партийцев. Сталин презентовал «Основы ленинизма». Эта работа сильно отличалась от работ двух его основных соперников в борьбе за ленинское наследие. Троцкий и Зиновьев на основе конкретной исторической канвы рассказывали о ситуациях и людях, о которых молодые коммунисты имели весьма смутное представление. Сталин же пошел по другому пути: он дал простой набор ленинских цитат, вполне понятных для людей, не отягощенных образованием и интеллектом, и достиг цели: «Основы ленинизма» стали пользоваться большой популярностью [500] . Надо заметить, что сам Сталин скептически относился к подобному творчеству: «книжкой руководителей не создашь; книжка помогает двигаться вперед, но сама руководителя не создает» [501] .
499
Выступление В. М. Молотова // XIV конференция РКП(б). Стенографический отчет. 27–30 апреля 1925 года. С. 15.
500
Такер Р. Сталин. Путь к власти. 1879–1929. – М., 1991. С. 295–296.
501
Выступление И. В. Сталина // XII съезд РКП(б). Стенографический отчет. 17–25 апреля 1923 года. – М., 1923. С. 61.
Ленинский призыв весны 1924 года получил еще более мощное продолжение. Запевалой опять выступил Зиновьев. Его не устраивало, что рабочие от станка составляют в партии всего около трети. Он провозглашал новую программу– минимум на ближайшие два года: 75 % всех партийцев обязаны составить рабочие, причем не
502
Зиновьев Г. Е. Новый «Ленинский призыв» и новая глава в жизни нашей партии // Правда. 1924. 17 фев.
503
Васецкий Н.А. Зиновьев (страницы политической биографии). – М., 1989. С. 20.
504
Выступление В. М. Молотова // XIV съезд ВКП(б). Стенографический отчет. 18–31 декабря 1925 года. – М., – Л., 1926. С. 78.
505
Серж В. От революции к тоталитаризму. Воспоминания революционера. – М., 2001. С. 257.
Кроме того, мы убеждены, что само понимание пролетариата оставалось у Зиновьева сугубо марксистским. Чтобы подтвердить это, вспомним зарисовку дореволюционной поры, оставленную М. М. Пришвиным. В автобиографическом романе «Кощеева цепь» он красочно описал, как германские рабочие, сидя за столами с пивом, слушали респектабельных адвокатов, разъяснявших им, почему устраивать забастовку в данный момент экономически невыгодно. Как заметил пораженный Пришвин, это совсем не напоминало решительный штурм буржуазного мира [506] . А ведь именно такой пролетариат и созерцал Зиновьев, пребывая долгие годы в европейской эмиграции. Однако образ русского рабочего той поры заметно отличался от западноевропейского, и, разумеется, не в сторону большего прагматизма. А Зиновьев, оказавшись на властном олимпе, естественно, опирался на свой жизненный опыт. Правда, после бунта «рабочей оппозиции» в его речах, неизменно посвященных широкому привлечению пролетариата в партию, стали проскальзывать любопытные нотки. Так, на XIII конференции РКП(б) Зиновьев заявил, что такие как он являются истинными партийными староверами [507] . А на судьбоносном для него XIV партсъезде вдруг решил предстать в образе начетчика – знатока ленинских произведений, которые в обилии цитировал, причем именовал себя «рабом божьим Зиновьевым» [508] . Если это были попытки подстроиться под определенную ментальность, то желаемой цели они явно не достигли. В глазах большинства пролетариев интеллигент Зиновьев мало чем отличался от того же Троцкого. Конечно, ветераны социал-демократического движения рассчитывали на свое интеллектуальное превосходство, которое поможет настроить малообразованное пополнение на нужную идейную волну. Это хорошо выразил старый участник движения Д. Б. Рязанов (Гольденбах):
506
Пришвин М. М. Кащеева цепь. Т. 2, с. 279–281 // Пришвин М. М. Собр. соч. В 8 т. – М., 1982.
507
Выступление Г. Е. Зиновьева // XIII конференция РКП(б). Бюллетень № 4 от 18 января 1924 года. – М., 1924. С. 160.
508
Выступление Г. Е. Зиновьева // XIV съезд ВКП(б). Стенографический отчет. 18–31 декабря 1925 года. С. 102, 105.
«Мы говорим рабочим, что они становятся членами коммунистической партии только тогда, когда они совлекут с себя – как индусы при входе в священный храм – грязную одежду» [509] .
Но события показали, что эти самые рабочие, на которых ставили вожди партии, и прежде всего Зиновьев, совсем не намеревались, вступая в партию, следовать их наставлениям и расставаться со своими жизненными установками. И потому в РКП(б) оказались кадры, не вкусившие социал-демократических истин, насквозь пропитанные неприязнью к интеллигенции, включая партийную, и преисполненные не духом интернациональной солидарности (о котором имели весьма слабое представление), а сознанием национальной исключительности. Н. К. Крупская, соприкоснувшись с представителями нового партийного пополнения, подметила, что те «отождествляют интеллигентов с крупными помещиками и с буржуазией; ненависть к интеллигентам очень сильна, ничего подобного не встретишь за границей», – заключала она [510] . Не заставил себя ждать и всплеск антисемитизма. Бонч-Бруевич недоумевал: почему это происходит при советской власти?! Понятно, что раньше эти настроения сознательно разогревал царизм, дабы одурять простонародье, но теперь, на десятом году революции, мы снова сталкиваемся с нарастающими волнами этого низменного чувства. Причем не только в несознательных, отсталых слоях, но и в недрах партийно-советского аппарата [511] . Более того, антисемитизм становился все более заметным явлением преимущественно в рабочей среде [512] . Многих потрясло известие из небольшого городка Середа недалеко от Иваново-Вознесенка, где на одной фабрике в начале 1927 года над учеником-подростком еврейской национальности была учинена физическая расправа. Причем в избиении принимали участие отнюдь не отсталые беспартийные рабочие, а коммунисты и комсомольцы предприятия. Комсомольский функционер, рассказавший об этом с трибуны V Всесоюзной конференции ВЛКСМ, предостерегал:
509
Выступление Д. Б. Рязанова // IX съезд РКП(б). Протоколы. Март-апрель 1920 года. – М., 1934. С. 248.
510
Письмо Н. К. Крупской К. Цеткин. 3 июля 1925 года // Известия ЦК КПСС. 1989. № 2. С. 204.
511
Бонч-Бруевич В. Д. Об антисемитизме. 1927 год // ОР РГБ. Ф. 369. К. 49. Ед. хр. 29. Л. 16–17.
512
Штиц И. И. Дневник «великого перелома». – Париж, 1991. С. 101.
«Грозные черносотенные настроения, так свирепо носившееся в Иваново-Вознесенской губернии в дни 1915-1917 годов, взяли свое. Они прорвали плотину пролетарского сознания и вышли наружу» [513] .
В 1925 году прошел следующий этап Ленинского призыва, а к десятилетию революции, в 1927-м, состоялся так называемый Октябрьский призыв. За три эти массовые кампании в партию влилось более полумиллиона рабочих, и в результате пролетарское ядро увеличилось более чем в пять раз [514] . Изменения в уставе, принятые XIV съездом ВКП(б), закрепляли послабления для приема промышленных рабочих. Если раньше от них требовалось предоставить три рекомендации с трехгодичным стажем каждая, то отныне – только две с одногодичным пребыванием в партии [515] . Весьма любопытное наблюдение сделал восходящая партийная звезда ГМ. Маленков: среди вступающих в партию пролетариев преобладают рабочие средней квалификации [516] . Они «направляют свою энергию и активность против мещанских интересов и иногда, правда, в редких отдельных случаях, даже скатывающихся к меньшевизму» [517] . В то же время высококвалифицированные индустриальные кадры с длительным трудовым стажем вяло откликаются на призывы связать свое будущее с большевиками. Поэтому прослойка высококвалифицированных рабочих в партии незначительна, однако по своему положению на производстве достаточно влиятельна. Необходимо нейтрализовать ее путем вовлечения в активную общественную деятельность [518] .
513
Выступление Завьялова // V Всесоюзная конференция ВЛКСМ. Стенографический отчет. 24–31 марта 1927 года. – М., – Л., 1927. С. 358.
514
Маленков Г. Вовлечение рабочих в партию // Большевик. 1926. № 21–22. С. 41.
515
Выступление А. А. Андреева // XIV съезд ВКП(б). Стенографический отчет.18–31 декабря. 1926. С. 876–877.
516
Маленков Г. Вовлечение рабочих в партию // Большевик. 1926. № 21–22. С. 47.
517
Там
518
Там же.
На наш взгляд, объясняется такое положение вещей просто. Высококвалифицированный пролетарский слой, на глазах которого произошел бунт и разгром «рабочей оппозиции» 1920–1922 годов, в значительной мере разуверился в партии и потому оставался равнодушным к ее инициативам. А пополнение ВКП(б) происходило за счет тех, кто только включался в расширяющееся производство; эти более молодые рабочие были гораздо оптимистичнее настроены по отношению к партии, которую рассматривали в качестве надежного социального лифта. Они не собирались довольствоваться ролью статистов, а стремились приобщиться к властным структурам разного уровня, используя положение правящей партии. Им не могла не импонировать четкая партийная установка: втянуть новых членов РКП(б) в государственную работу. XIII съезд партии требовал незамедлительно связать молодых коммунистов с практической деятельностью в партийных органах, в советах и профсоюзах. Особо подчеркивалось, что этому не должна мешать неподготовленность новых кадров, в частности незнание какого– либо пропагандистского курса [519] . Результат не заставил долго ждать. Если, например, до 1924 года на уровне первичных парторганизаций среди секретарей и членов бюро ячеек преобладали коммунисты со стажем с 1917–1920 года, то затем произошло смещение в сторону более молодых партийцев из Ленинского призыва [520] . Поток рабочих кадров хлынул на ответственную советскую, хозяйственную, кооперативную работу, что стало особенно ощутимо на городском и районном уровне. К примеру, выдвижение рабочих заметно изменило «лицо» местных советов: в 1926 году число пролетариев во многих горсоветах страны увеличилось до 50 % [521] . Причем с 1925 года они действовали по новому «Положению о городских советах», существенно расширившему полномочия по управлению городским хозяйством [522] .
519
XIII съезд РКП(б) об определенных задачах партийного строительства // КПСС в резолюциях. Т. 3. С. 215.
520
Выступление С. В. Косиора (организационный отчет ЦК) // XV съезд ВКП(б). Стенографический отчет. Декабрь 1927 года. – М., – Л., 1928. С. 104.
521
Шуйский Ф. А. Партия и советы. – М., – Л., 1927. С. 90.
522
Лепешкин А. И. Местные органы власти советского государства (1921–1936 годы). – М., 1959. С. 147–148.
Рабочие представители, деловито осваиваясь на районных этажах власти, пытались закрепиться и на губернском уровне. Вместе с тем претендовать на ключевые аппаратные должности они не могли, поскольку здесь все-таки требовался длительный партстаж. Еще XI съезд РКП(б) в 1922 году постановил, что для секретарей губернских комитетов необходим дооктябрьский стаж, а для секретарей уездных организаций – вступление в партию не позднее 1918 года [523] . Подобные ограничения касались также советской и хозяйственной работы. Так что до партийно-государственных верхов было еще очень далеко. Такое положение раздражало новоявленных большевиков; это напоминало им времена «рабочей оппозиции», когда часть дореволюционных партийцев пролетарского происхождения претендовала на руководящие роли. Однако, представители «рабочей оппозиции» составляли явное меньшинство, сейчас же ситуация коренным образом изменилась – пролетарские кадры стали внутрипартийным большинством. Кстати, эти противоречивые тенденции хорошо улавливали эмигрантские наблюдатели. Парижская газета «Возрождение» писала, что в большевистской партии произошел громадный приток новых членов, требующих мест, соответствующих привилегированному званию коммуниста. Причем большую тревогу руководящих верхов вызывают нарастающие обвинения в адрес «еврейского засилья». Эти выпады представителей партийного пополнения нещадно караются, однако они ведут себя вызывающе, проявляя открытую неприязнь к своим «нерусским интеллигентным товарищам» [524] .
523
Выступление В. М. Молотова (доклад об организационной деятельности ЦК) // XI съезд РКП(б). Стенографический отчет. 27 марта – 2 апреля 1922 года. С. 43.
524
В коммунистической партии неблагополучно (передовая) // Возрождение. 1925. 23 дек.
Механизмом для продвижения по карьерной лестнице стало одно из важнейших подразделений аппарата ЦК ВКП(б) – учетно-распределительный отдел. Еще в начале 1920-х годов это была самая слабая структура партийного аппарата, и работать там никто не хотел [525] . Ситуация изменилась, когда из-за массового пополнения партии встала задача учета кадров и их аппаратного распределения. Уже на XIII съезде РКП(б) в 1924 году об учетно-распределительном отделе отзывались как о наиболее значимом и хорошо отлаженном подразделении аппарата ЦК [526] . Отдел приступил к сбору характеристик и отзывов о кандидатурах, ждущих выдвижения. По ним шли обсуждения, и лишь затем принимались решения [527] . Был разработан «Личный листок по учету кадров» из 27-ми пунктов. Помимо ответов на традиционные вопросы (фамилия, дата рождения, национальность, образование, семейное и социальное положение), требовалось указать: основные занятия до революции, состоял ли в каких-либо партиях, кроме большевистской, подвергался ли репрессиям в царское время, какие местности страны наиболее хорошо знакомы [528] . Кроме того, для большей достоверности практиковались так называемые перекрестные характеристики, когда ответственные сотрудники направляли в Центральный комитет отзывы друг на друга [529] . Таким образом, орграспредотдел аккумулировал банк данных по всем партработникам и их перемещениям, превращаясь в своего рода биржу труда для номенклатуры страны [530] .
525
Саранцев Н. В. Большевистская властвующая элита: возникновение, становление и трансформация. 1990–1939 годы. – Саратов, 2006. С. 97.
526
Выступление Д.И. Курского (доклад Ревизионной комиссии) // XIII съезд РКП(б). Стенографический отчет. 23–31 мая 1924 года. С. 139.
527
Выступление Д.И. Курского (доклад Ревизионной комиссии) // XIII съезд РКП(б). Стенографический отчет. 23–31 мая 1924 года. С. 140.
528
Чистяков А. Н. Партийно-государственная бюрократия северо-запада России в 1920-е годы. – СПб., 2007. С. 126–127.
529
Выступление В. П. Ногина (доклад Ревизионной комиссии) // XII съезд РКП(б). Стенографический отчет. 17–25 апреля 1923. – М., 1923. С. 66.
530
Выступление Д.И. Курского // XV съезд ВКП(б). Стенографический отчет. Декабрь 1927 года. – М., – Л., 1928. С. 114.
Следует подчеркнуть, что именно с середины 1920-х годов, когда роль отдела необычайно возросла, в его руководстве появились партийцы староверческого происхождения. Иван Москвин, возглавивший отдел с 1926 года, был родом из Твери, из семьи мелких купчиков, по сведениям краеведов, принадлежавших к поповскому согласию. Окончив тверскую гимназию, он поступил в Петербургский горный институт, но учебу не завершил, оказавшись в 1911 году в большевистской партии. Испытывая неприязнь к Троцкому и Зиновьеву, он активно участвовал в разгроме их сторонников. Кстати, Сталин прилагал немалые усилия, чтобы приблизить Москвина: звал его на охоту, приглашал на свои грузинские застолья, заезжал навестить его во время отдыха на юге и т. д. Но тот вел довольно замкнутый образ жизни, не курил, не употреблял спиртного и довольно вяло реагировал на сталинские знаки внимания [531] . Интересно, что именно Москвин взял своим заместителем небезызвестного Н. И. Ежова, также выходца из староверия, и способствовал его карьерному восхождению [532] . А известил Ежова о назначении еще один заместитель Москвина – бывший орехово-зуевский рабочий, представитель тех же конфессиональных корней, Николай Богомолов. Именно такие партийные функционеры в марте 1927 года продвигали постановление ЦК ВКП(б), настойчиво требуя от местных парторганизаций представить перечень должностей, на которые в первую очередь должны выдвигаться рабочие и крестьяне [533] .
531
Разгон Л. Э. Непридуманное. Биографическая проза. – М., 2006. С. 22.
532
Павлюков А. Ежов. Биография. – М., 2007. С. 73–75.
533
Постановление ЦК ВКП(б) «О задачах партии в деле выдвижения рабочих и крестьян в госаппарат». 7 марта 1927 года // КПСС в резолюциях… Т. 3. С. 159.
Орграспредотдел позволит продвинуться по карьерной лестнице многим кадрам староверческого происхождения, о чем речь впереди. Здесь же обратим внимание на то важное обстоятельство, что Ежов принимал непосредственное участие в составлении кадровой информационной базы, использованной затем в ходе большого террора конца 1937 – 1938 годов. Накопление данных о партийном составе длилось не один и не два года и в значительной мере явилось плодом усилий сотрудников орграспредотдела. Поэтому весьма легкомысленной выглядит версия о том, что сталинский секретарь Товстуха, скончавшийся в 1935 году, в кабинетной тиши составлял списки для будущих расправ, вычисляя недоброжелателей Сталина [534] .
534
Бывший секретарь Сталина Б. Бажанов описал, как Товстуха сверял почерки делегатов партийных съездов, которые при голосовании вычеркивали Сталина, вписывая вместо него другую фамилию. Можно не сомневаться, что все именно так и было, однако это всего лишь небольшой эпизод в подготовке репрессивного маховика, запущенного в конце 1930-х годов. См.: Бажанов Б. Воспоминания бывшего секретаря Сталина. – Париж, 1980. С. 129.