Король и спасительница
Шрифт:
— Ой, лучше не надо, я это дело не люблю, — фрейлина встала и деловито отряхнулась. — Вот привыкли вы, короли, запугивать. К одному на службу пришла, говорит: «Что не так, в порошок изотру», вы еще тут пугаете…
— Я предупреждаю. Ну, вы будете подниматься? — обратился король к ученикам. — Нужно доделать кровати. — Он наклонился и поднял с земли два только что принесенных бревна и большой варсотский топор-секиру. — Корант, ты останешься ночевать или нет?
— Нет, поеду, — сказал старик деловито. — Иначе письма, которые я оставил, вскроют, и организация может развалиться. Думаю, что многие рабочие, в отличие от этих детей, не будут очень уж рады тому, что ты король. И убедить их будет труднее, чем меня.
Лид кивнул.
— Да, нужно постараться, чтобы больше никто не узнал, кто я такой.
— Постараемся, — Корант деловито замотал свой автомобильный костюм по самую бороду. — Я уничтожу письма и приеду к вам завтра вечером, привезу продуктов, а то ребята мне сказали, что суп им уже в горло не идет… Или ты можешь создавать еду?
— Могу, но стараюсь здесь вообще лишний раз не колдовать.
— Правильно. И так меня уже полиция останавливала: чем ближе к празднику в честь коронации, тем хуже обстановка. До завтра, Рет.
Корант махнул нам рукой и медленно зашагал по мокрой траве к лесополосе. Я, несмотря на то, что все окончилось благополучно, когда он скрылся, вздохнула с облегчением. Лид как-то тоже повеселел и вместе с Гефом пошел доделывать последние кровати, а мы с Наткой привычно поставили на огонь котел и собрались готовить, но тут к нам подскочила фрейлина.
— Это вы чего делаете? — сунула она нос в котел. — Это что за помойка? Да вы что, разве так можно короля кормить! А ну дайте я помогу. Где у вас продукты? Ну, продукты где? — повторила она, так как мы молча смотрели на нее и моргали.
— А, продукты… — наконец, сказала я. — Вон там.
Фрейлина стрелой подлетела к мешкам, подоткнула платье и принялась рьяно копаться, что-то бормоча. Вернувшись с охапкой кореньев и сушеных плодов, она велела нам:
— А ну-ка отойдите, не мешайтесь. Можете вообще отдохнуть. Я страсть как готовить люблю!
— Ну ладно, — сказала мне Натка. — Надеюсь, хуже не будет.
Мы уселись возле костра, а Мада принялась кашеварить. Через пару минут к нам прибавилась недовольная Иа, которой Лид приказал следить за фрейлиной.
— Что за ней следить, — ворчала она. — Видно же, что хорошая девчонка. Почему его величество такой недоверчивый? Соня, все короли такие?
— Ты знаешь, из королей я, как и ты, видела только Лида и Сьедина, — рассмеялась я. — Они действительно оба недоверчивые, так что, можно считать, что все…
— А соли нету, что ли? — грянула от костра фрейлина. — Есть? Ну так дайте.
Натка кинула ей мешочек и поинтересовалась:
— Слушай, Мада, может, тебе другое платье дать? Ты же это спалишь скоро.
— Ну, вот еще! — обиделась фрейлина. — Это мое платье! Мне его месяц назад только дали! У меня никогда такого не было, а раз оно мое, так я его ни за что не сниму!
— А волосы тоже причесывать не будешь? — насмешливо фыркнула Иа. — Так и станешь с гнездом на голове ходить?
— Завидно, так и молчи — у тебя вообще там хвостик какой-то малюсенький, — отпарировала фрейлина и с удовольствием пощупала колтун на голове. — А эту прическу мне придворный парикмахер сделал!
— Тоже месяц назад?
— Ой, какая ты ехидная, — необиженно сказала фрейлина. — Ты так и замуж никогда не выйдешь, смотри.
— Очень мне это надо.
— А кому ж не надо? Вот я скоро выйду. Сейчас Сьедина свергнем, король Лидиорет будет править, я буду его фрейлиной, богатой, приду к Латсу, сыну нашего пастуха, и женюсь на нем. Раньше-то его папашка против был, а теперь слова не скажет!
— Но Лид не будет королем, — напомнила я. Мада беспечно встряхнула прической.
— Да ладно… Как тебя зовут: Соня, да? Да ладно, Соня, они вначале все так говорят, а потом, небось, соглашаются.
— Он не согласится.
— Ну тогда мы его попросим. Если народ попросит, он же не сможет отказаться?
— По-моему, еще как сможет.
— Он чего у вас, совсем, что ли? — искренне удивилась фрейлина, К обернувшись, посмотрела на нас своими двухцветными глазами. Тут я заметила, что они такие же, как у Лида: каре-голубые, только, может быть, чуть темнее.
— Ничего он не совсем, — сказала ей я. — Много ты понимаешь в королях.
— А ты больше, что ли? Тебе просто повезло, что ты его расколдовала. Теперь королевой будешь, — позавидовала мне фрейлина.
— Да может, ты его еще у Соньки отобьешь, — с напускной серьезностью сказала Натка. — Вон, какое у тебя платье и прическа.
— Куда там, — усмехнулась фрейлина. — Он, небось, на платье и прическу не смотрит.
— Почему ты так решила? — не поняла я.
— Так ведь он и сам незнамо как выглядит, — объяснила Мада бесхитростно.
— Это он просто грязный, потому что мы дрова рубили для кроватей, — сказала я сквозь смех. Мада потребовала рассказать, зачем для кроватей дрова. Мы кое-как ей это объяснили, и фрейлина тут же заявила обиженным тоном:
— А почему меня не учили колдовать, а только усыпляли? Я, вообще-то, неплохая колдунья. И мне семнадцать, авось еще успею обучиться-то.
— Ну, не знаю, это надо у Лида спрашивать, — отмахнулась я. — Готов у тебя суп? А то уже вон люди ужинать идут.
— Это не суп, а фира. Блюдо такое. Готова.
Я с опаской заглянула в котел и увидела там невнятную густую массу. Но пахла она, вроде бы, нормально, поэтому я рискнула предложить ее ученикам. Те, явно обрадовавшись перемене меню, уплетали блюдо за обе щеки. Подошли, наконец, и Лид с Гефом. Не успел король опуститься на травку у костра, как к нему тут же пристала фрейлина с громогласным воплем: