Король и спасительница
Шрифт:
— Ой, Лид, ты чего?! — перепугавшись, я поднялась с земли, сразу забыв, как только что хотела его убить. — Ты что, плачешь?!
— Да? Я не заметил, — вяло удивился король, одной рукой крепко прижав меня к себе, а другой продолжая держаться за голову. Тут к нам неожиданно наклонилась растрепанная Натка и сказала хриплым голосом:
— Сонька, ты чего, все забыла, что ли?! В тебя стрелой попал вот этот каменный болван, — она кивнула назад, и я увидела пустую эстраду, трон и стоящую возле него каменную статую Сьедина.
— Ой, точно же! — воскликнула я, ощутив прилив раздирающей радости.
— Мы тебя держали, а его величество — лечил, — сказала Мада.
— Ой, как ты ругалась… — восхищенно добавил Адар. Остальные ученики, стоящие вокруг нас, потрепанные, но живые, рассмеялись.
— Что тут делается? — завертела я головой, придерживая Лида, который покачивался, даже стоя на коленях.
— Сьедина Рет в каменюгу превратил. Полиция разбежалась, — деловито доложил Геф. — Придворные — смылись. Народу тут еще полно, но давки уже нету. Сейчас будем помогать лечить раненых, в нас пока силы больше…
— Подождите, я с вами, — тихо сказал Лид и рывком поднялся на ноги.
— Вид у тебя, Рет, не очень-то, — засомневался Геф.
— Неудивительно — это ведь была смертельная рана, — отозвался король, кивнув на меня. — Только с таким запасом магии, как у высокородных колдунов, можно было ее вылечить… Правда, она же и забрала у меня две трети этого запаса, — добавил он с неожиданным смехом.
— Ой! И что теперь будет?! — испугалась я.
— Да ничего, Соня, — он махнул рукой. — Без печки буду спать, как все нормальные люди…
Оставив меня переваривать эти слова и предоставив на попечение Натке и Маде, король удалился. Дождь кончился, и даже чуть-чуть символически выглянуло солнце, и лучи его заблестели, отражаясь от мокрых камней. Я, чувствуя себя совершенно здоровой, смотрела на варсотов, натыкаясь взглядом на радостные улыбчивые физиономии. Народ что-то тихо выяснял друг у друга насчет произошедшего, пытался понять, кто такой Лид, понимал, цокал языком… Некоторые залезали на эстраду и с наслаждением отвешивали пинка статуе Сьедина: на это развлечением даже образовалась целая очередь. В зданиях вокруг нас что-то гремело, иногда вываливались стекла, кто-то за кем-то гонялся, но все это выглядело как-то празднично и безобидно…
Лид пришел нескоро — где-то через час, как и другие ученики, еле держась на ногах, но весьма довольный.
— Ну чего? Ну как? Какие новости? Ты садись! — засуетилась я, как примерная будущая жена обеспечивая ему комфорт с помощью постеленного на камни измазанного платка. Лид, аккуратно его расправив, осторожно уселся, но насчет дел не успел ответить, потому что не рассеявшаяся толпа вдруг начала что-то скандировать, причем что, не разобрали ни мы с Наткой, ни коренные варсоты. Мы в недоумении переглянулись, но тут какой-то варсот догадался выскочить на сцену и ухватить валяющийся без дела рупор.
— Смотри, Сонь, это наш премьер-министр! — прошептала Мада. — Только что из тюрьмы…
— Пожалуйста, те, кто превратил Сьедина в камень, идите сюда! — хрипло гаркнул в рупор бывший глава Варсотии. — Король… Как-как? Да, король Лидиорет, его спасительница и его ученики! Выйдите, пожалуйста, вас просит народ Варсотии!
Толпа шумела, вразнобой требуя нас. Еле живой Лид неожиданно выпрямился и, приняв свой обычный осанистый королевский вид, сказал нам всем:
— Идемте. Не нужно заставлять людей ждать, если они хотят нас поблагодарить.
— Да, твое величество, примем уж поздравления, — хихикнула Натка и кокетливо загородилась платком.
Лид взял меня под локоть и легким шагом направился к эстраде. Ученики полезли следом за нами, а вместе с ними вполне законно набежало несколько членов тайной-не тайной организации. Такой толпой мы ввалились на сцену. Лида пошатнуло, и он выпрямился, подпираемый с двух сторон мной и Гефом. Но и Гефа от утомления клонило куда-то в сторону, как и остальных учеников, так что мы являли собой не торжественную шеренгу, а какой-то пошатывающийся забор.
Однако премьер-министр смотрел на нас с понятным умилением и даже утирал слезы. Похоже, в тюрьме нервы ему попортили основательно.
— Те, кто еще не слышал! — крикнул он в рупор. — Это — Лидиорет, древний король Варсотии, его спасительница Соня и его ученики!
— Да я теперь ровно такая же твоя спасительница, как и ты — мой спаситель! — сказала я Лиду. — Мы, в общем, квиты.
— А зачем нам вообще друг с другом расплачиваться, Соня? — резонно возразил Лид и устремил свои светлые глаза на народные массы. Массы что-то неразборчиво орали, но лучше всего в этом шуме выделялось слово «Спасибо».
Меня немного расперло от гордости. Я оглянулась на друзей.
Ученики стояли с улыбками шире ушей, пихаясь локтями. Геф и Натка тоже улыбались, но почему-то немного печально, и смотрели при этом исключительно друг на друга. Мада с мечтательным видом оглаживала мех на пальто — наверное, представляла, как сделает предложение своему возлюбленному конюху, или кто он у нее там…
Лид тоже немного улыбался: понятное дело, не до ушей, а по своему обыкновению сдержанно, но мне было видно, что в нем теснятся какие-то чувства. Словно услышав мои мысли, он обернулся ко мне и негромко сказал:
— Однозначно приятнее, Соня, когда тебя благодарят заслуженно, а не из страха, что ты кого-то превратишь в пыль.
— Открыл Америку! — покачала головой Натка. — Доходит до тебя, твое величество, иногда, ты извини, как до жирафа…
Варсоты тем временем продолжали орать, и Лид, видимо, счел своим долгом как-то на это среагировать. Выступив вперед, он сплел пальцы перед грудью и медленно опустил руки, одновременно наклоняя голову в древнем варсотском поклоне, которым короли приветствовали равного и уважаемого человека…