Король интриг
Шрифт:
— Ну уж нет. Ты заплатишь за меня годовую аренду.
— Тогда улыбайся, что ли. Вот так… — и улыбку мне свою зубастую показывает. — Давай, давай.
Ладно, раз просит.
Мне не сложно.
Тем более улыбку Пеннивайза я люблю.
— Хватит, — парень отодвигается от меня и чуть ли не крестится. — Буду всем говорить, что полюбил тебя не за улыбку.
— А за что? — опять ляпаю не подумав.
Да мне совсем не интересно, что он там ответит.
Плевать.
Могу вообще уши закрыть и не слушать.
Чего молчит-то?
— За
И пальцем своим мне в нос тыкает. Когда пирожные замешивали, там точно молоко использовали?
— А я тебя за…
— А ты меня просто полюбила за то, что я есть, — довольно говорит он, вставая со стула. — Пошли, креветос мой. Рассиделась ты здесь. Еще дел ого-го.
— Каких еще дел?
— Как каких? Корнеевы часто ко мне приезжают. Любаня может нагрянуть. Как я докажу всем, что с кем-то встречаюсь, если у меня на двери невидимая табличка висит «холостяцкая берлога»? Заедем к тебе, ты вещичек в пакет соберешь и у меня оставишь. И никаких бабушкинских пижам. Этого в моей квартире точно быть не должно.
Каких пижам? Но думаете, мне дали возможность спросить? Со стула подняли, шапку на голову натянули по самый нос, в куртку меня засунули и вперед толкнули. Мол, иди дорогая, я за тобой пойду.
— Отличный вид сзади.
— Суханов! — сердито рычу в ответ, снова юбку опуская.
— Да это комплимент. Рычать от таких слов необязательно. Знаю я, как девчонки радуются, когда я им так говорю.
Двинуть ему, что ли? Ну, чтобы знал, что другая половина девчонок может ему сделать за такие слова.
— Так, — разворачиваюсь, и парень прям влетает в меня. Еще чуть, и я бы полетела на пол, но оперативный Назар успевает поймать меня. Ага. К себе прижимает, пристально смотря в глаза.
— Что?
Не смотри на меня.
Не смотри.
Да и тебе, Полинка, отвиснуть нужно. Чего замерла, как мышь перед встречей с котом?
— Говорю… — кхм. Кхм. Что с голосом?
— А я слушаю.
Издевается, гад.
Отбрыкиваюсь, направляя на него указательный палец.
— У нас с тобой, Суханов, чисто деловые отношения. Никаких комплиментов, никаких подколов и всего прочего. Понял? Иначе я тебя раньше времени брошу. Будешь сам с Любаней своей разбираться, без арендованной девушки.
— Это и есть кризис в отношениях? Как-то быстро он у нас с тобой наступил, тебе не кажется?
Господи, этого человека хоть что-нибудь сможет исправить?
Глава 23
— И всё равно не верю, — бубнит себе под нос Суханов, останавливаясь на светофоре. — Быть такого не может.
Кхм, если человек сам с собой спорит, нужно ли в это вмешиваться? Мне как бы не очень хотелось. Подумаешь, разговаривает… Главное же что? Правильно. Меня в этот момент не трогает, не подкалывает и вообще внимания не обращает.
Лепота.
Ан нет, покосился. Глаза прищурил, губы
— Не-е-е. Невозможно.
Да ёпрст.
— Ладно, Суханов, ты своего добился. Слушаю… Чему ты там не веришь, скептик блондинистый?
Пришлось повернуться к нему передом, а к окну задом. Делать разворот в машине, когда на ногах сумка огромная лежит, крайне сложно. Но будто кого-то волнуют мои проблемы?
— Разве может быть, что я тебе не нравлюсь?
Ы-ы-ы.
Пф. Я-то думала, он там про алмазы какие-то говорит, а он про камешки лепечет.
Не понравилось, значит, что я ему возле кафе сказала. А чего ожидал, собственно? Подлетел ко мне и давай глазки строить, как кот в марте месяце. Конечно, я его на землю родную спустила. В позу модели встала, руки по бокам выставив, и четко так, внятно сказала:
— Кончай кривляться, чешуйчатый. Ты не в моем вкусе.
Теперь хоть понятно, в чем причина десятиминутной тишины в салоне.
У кое-кого, пальцем не буду показывать на длинноного, гордость задета. Вот он и пыхтит, энергично по рулю постукивая.
— Может, Назарчик, — улыбаюсь, хлопая его по плечу. — Ты мне ни капельки не нравишься. Здорово, правда?
Ой, кажется, ему не здорово. Или не верит словам моим правдивым?
А вообще, поражаюсь я таким людям. Корону на голову напялили — и всё, считают, что мир у их ног. Самому-то точно никто всерьез не нравится. Вон он какой любвеобильный. Наверно, для половины университетских девчонок был временным таксистом. Подвез, зашел на чай с кексом и свалил, мусор по пути не захватив. Ещё удивляться вздумал, почему я не повелась. Да потому что знаю много. Видела. И мозги имеются. Умею спокойно реагировать на красивую мужскую мордашку.
— Здорово, правда? — передразнивает он меня, одной рукой начиная по карманам брюк хлопать.
— Что? Снова телефон потерял? Ты его на шнурок и себе на шею повесь. Буренки с колокольчиком бегают, а Назар с мобильником будет.
— Колокольчиком поделишься? — пыхтит он.
«Не вздумай вестись. Не смей поддаваться на его провокации. Сейчас ты на коне скажешь слово в ответ, тебя с этого коня под зад спихнут».
— Гордость свою, которую ты своим бредом испугала. Ее ищу.
— Аа-а-а. Так это не гордость. Это мания величия. Ничего страшного, если потерял. Не переживай, жить сможешь.
Лошадка сделала прыжок и эффектно перепрыгнула через высокий барьер.
— Одна минута тишины, Немцова. Шестьдесят секунд, и я найду, что тебе ответить.
— Бабники и такую информацию знают? А я думала, они только на деревьях кричать умеют.
А чего это он недовольный? Первый ведь начал. Я, что ли, его просила про ревность какую-то заливать и про любовь дурацкую?
Смотрю, а мы уже к дому моему подъехали, но, кажется, выходить пока не собираемся. Суханов дверь не разблокировал и руки от руля не убрал.